Когда осенние печали. Часть 2

Пиженко Эвелина Николаевна

Аля жалела парня всем своим женским, любящим сердцем… иногда она ужасно ревновала его, представляя, что к нему в комнату приходят юные длинноногие соседки, а ведь он такой хорошенький… эти его шальные карие глаза могут свести с ума кого угодно…

Она была готова позвать Романа жить к себе, но ей пока было стыдно перед сыном. Тот уже был в курсе увлечения своей матери, но разговоров на эту тему никогда не заводил, лишь упрямо поджимал губы, когда слышал, как Аля разговаривает по телефону с любовником.

Роман

ночевал у Александры лишь в те дни, когда не было самого Мишки… Теперь перед ней стояло две задачи: уговорить сына принять её выбор и смириться с тем, что Рома переедет жить в их квартиру… а ещё – удержать самого Рому, который в последнее время вдруг начал вызывать беспокойство своим едва наметившимся охлаждением. Аля почувствовала его интуитивно, по-женски… Поездка к морю могла укрепить их отношения – она была в этом почти уверена.

Она не собиралась так легко упускать своё счастье… счастье, которое настигло так неожиданно… и имя которому было – долгожданная, взаимная любовь…

…Повестку в суд она расценила как знак, посланный свыше… Действительно, чего она всю жизнь цеплялась за этот неудачный брак?! Неужели только сейчас, когда она окончательно освободилась от прошлого, стала понятна абсурдность всех этих, прожитых впустую, лет…

К чёрту!.. К чёрту Мясникова и всю его убогую семейку… жаль, что он раньше не сошёлся со своей любовницей… Жаль, что она, Александра, сама не подала на развод ещё тогда, много лет назад… Как говорится, не было бы счастья…

…Однако, приехав сегодня в квартиру родителей, Аля почувствовала, как внутри неё закипает злоба вперемешку с обидой: в гостиной Вероники Григорьевны и Семёна Ильича, вытирая платком заплаканные глаза, сидела бывшая жена Олега и нынешняя сожительница Виталия – Татьяна…

– А это что за явление?.. – застыв от неожиданности в дверях, Александра неприязненно посмотрела на бывшую невестку, затем перевела взгляд на мать. – Что она здесь делает?

– Аля, успокойся… - Вероника шагнула к дочери, - Таня приехала по делу…

– Какое у неё здесь может быть дело?! – та возмущённо округлила глаза, - Зачем вы её впустили?!

– Аля!.. – мать укоризненно покачала головой и незаметно показала глазами на отца, который сидел в своём любимом кресле, строго поджав губы и сведя брови над переносицей. Судя по всему, разговор, который происходил до прихода Александры, был не из приятных, и Семён Ильич хмурился неспроста.

– Что – Аля?! – дочь пошла в наступление, - Мало, что они наделали с Мясниковым?! У неё ещё хватает совести прийти сюда – к вам?!

– Пойдём со мной… - опасаясь за здоровье супруга, Вероника Григорьевна потянула её за руку, - Пойдём… Таня приехала к папе, им нужно поговорить…

Затащив Александру на кухню, мать усадила её за стол и сама присела напротив.

– Зачем она пришла? – Аля хмуро глядела исподлобья. – Что ей надо?

– Олег не разрешает видеться с детьми… - Вероника тяжело вздохнула. – Таня уезжала к своей матери, та болела… А две недели назад умерла. Позавчера Таня вернулась, приехала к детям, а её не пустили… няня сказала, что Олег запретил. Она пробовала с ним встречаться, но он и слышать не хочет. Сказал, что, если она будет искать встречи с детьми и обратится в суд, он увезёт их за границу, и она вообще их никогда не увидит. Таня пришла просить, чтобы мы поговорили с Олегом…

– А что она хотела?.. – Александра удовлетворённо улыбнулась уголком губ. – По любовникам таскаться, и чтобы дети при ней были?!

– Аля… - мать бросила на неё скорбный взгляд, - Лучше не говори так… ты сама знаешь, почему…

– Я ребёнка не бросала! – лицо Али было исполнено справедливого возмущения. – Пусть получает, что заслужила!..

– Таня, конечно, виновата перед Олегом… - Вероника Григорьевна неожиданно встала из-за стола и, достав из шкафчика небольшой флакон, накапала в чистый стакан несколько капель – по кухне сразу распространился резкий запах сердечного средства. – Она виновата, но он… он, ведь, тоже перед ней виноват…

– В чём?! – наблюдая, как мать разбавляет лекарство водой, Александра чуть сбавила тон. – В чём он-то перед ней виноват?! В том, что пылинки сдувал?! «Танюша-Танюша»… А Танюша – такую благодарность…

– Ты не всё знаешь… - залпом выпив лекарство, Вероника чуть поморщилась, затем на секунду застыла, как бы прислушиваясь к тому, что происходит в гостиной и слегка приглушила голос. – Вернее, ты вообще ничего не знаешь… и вообще никто не знает, кроме меня и Олега…

Вероника Григорьевна была заметно взволнована… Она то и дело бросала испуганные взгляды в сторону двери, прижимая к губам ладонь. Она как будто чего-то ждала – со страхом и обречённостью.

– Что там знать, мама?! – Александра недовольно поджала губы, - Что Танька не любила Олега?! Так я это знаю! Не любила – зачем встречалась?! Не встречалась бы, не залетела… Не залетела бы, и замуж бы не пришлось выходить. В крайнем случае, могла бы и аборт сделать.

– Ох… - казалось, что мать полностью сосредоточилась на том, что происходило в гостиной. – Сейчас Таня всё ему расскажет… Ох, расскажет…

– Да что расскажет-то?!

– Как всё было… Это же я виновата… моя вина…

– Ты-то при чём? – Аля нахмурилась. – Ничего не понимаю.

– Да, пожалуй, так будет лучше… - Вероника Григорьевна скорбно сдвинула брови и закивала головой, - Так лучше… пусть…

– Да что лучше-то?! – Александра нетерпеливо прихлопнула ладонью по столу, - Мама, ты с кем сейчас говоришь?! Вообще-то я пришла, ты ещё не заметила?! И у меня новости…

– Новости?.. – мать бросила на дочь растерянный взгляд. – Какие ещё новости?..

– Мясников подал на развод. Я пришла к тебе, мама… а вы тут – с этой…