Когда осенние печали. Часть 2
Шрифт:
Суммы, которые платил ей Игорь Фишер, были поистине баснословными. Она совершенно не ожидала, что её однодневное вознаграждение будет равняться чуть ли не трети её месячной зарплаты…
…С отцом Артёма они договорились, что занятия будут проходить в течение месяца, и их продление будет зависеть от того, как Артём будет усваивать материал.
…Сегодня было четвёртое по счёту занятие, и, дождавшись, когда за ней придёт машина, Анюта уже привычно уселась в дорогой салон. Всю дорогу она дремала под негромкую музыку, и проснулась, когда
Она привычно процокала каблучками по дорожке, взошла на широкое крыльцо и взялась за ручку двери. Немного удивило, что сегодня её не встречала горничная – та обычно поджидала Анну у входа, а затем провожала в комнату мальчика. Сегодня же ей пришлось самой входить в дом…
Оказавшись в знакомом уже холле, Анюта растерянно постояла с минуту, решив, что горничная просто не успела к её приезду, и вот-вот выйдет навстречу… но она всё не показывалась.
Услышав, наконец, звук шагов, Анюта обернулась в сторону двери одной из комнат – шаги звучали именно оттуда…
– Ты?! – в первый момент Аня замерла от неожиданности…
– Ты не рада меня видеть?.. – непонятно, откуда взявшийся здесь Леонид шагнул к ней навстречу и, подхватив, как ребёнка, уткнулся лицом в грудь, - Анечка… Я же говорил, что не смогу без тебя…
– Господи… - Анна невольно обняла его за голову, - Лёнь… Что ты делаешь?! Нас увидят… Артём увидит… Он же расскажет отцу…
– Никто не увидит… - Лапин говорил глухо, чуть хрипло, - Никого нет… и долго не будет…
– Как – не будет?! А где все?! Где ребёнок?!
– Они улетели…
– Куда?!
– В Англию… прилетят нескоро… Аня… - он поднял на неё затуманенный чувствами взгляд, - Этот дом – в нашем распоряжении на целый месяц…
Опустив её на пол, он дал полную волю рукам и губам…
– Ты с ума сошёл… - его слова доходили с трудом, и Аня говорила первое, что приходило ей в голову, сквозь жаркие поцелуи, - Ты с ума сошёл…
– Сошёл… и уже давно…
– Но Саша… он же теперь догадается…
– Ты забыла… Он – не догадливый…
Глава 27.
Пол в доме был с подогревом, поэтому, встав с кровати, Виталий не стал надевать тапки. Он вообще предпочитал ходить по всему особняку Изабеллы босиком – особенно с утра. Он уже вполне освоился в этом фешенебельном строении, и хождение без обуви – когда босые ступни утопают в мягком ворсе ковровых покрытий спальни, а затем прикасаются к приятной, тёплой поверхности открытого пола других помещений, всё это придавало не только ощущение комфорта, но и глубоко запрятанное, тайное чувство «хозяина».
Ему очень нравился дом, в котором жила Лозинская – благодаря великолепному дизайну, он был светлым и невероятно уютным, обставленным по всем канонам новоевропейской моды.
Свою новую квартиру, где они жили с Татьяной, Виталий ещё не успел обустроить с подобным комфортом, но, если ещё полгода назад всё это входило в его планы, то теперь все намерения отодвинулись до лучших времён. Это не было связано с финансовыми возможностями самого Мясникова – с этим был полный порядок, новая должность позволяла жить
Каждый раз, приезжая к Изабелле, Мясников чувствовал себя всё увереннее, тем более, что сама Изабелла эту самую уверенность поощряла – перед тем, как лечь в постель, «доверяла» убирать свои драгоценности, то и дело посылала в любой уголок дома – «найти» какую-нибудь вещь в недрах секретера или комода, а так же приучила его «хозяйничать» на кухне в отсутствие прислуги.
Мясников очень быстро научился ориентироваться в многочисленных комнатах, в ящичках и полочках… Он даже знал, где лежит нижнее бельё Изабеллы, и куда вчера она закинула свои чулки… Если его визит приходился на выходной, то утром он варил ей кофе и готовил завтрак – Лозинская как-то сразу ненавязчиво дала понять, что ей это очень нравится.
Вместе с тем, она умела руководить его действиями так, что Виталий вовсе не чувствовал себя в роли служанки. Скорее, он чувствовал себя полноправным членом её семьи – почти хозяином, правда, без определённых материальных прав.
Но он и не претендовал на эти самые права, это сквозило в каждом его действии, каждом слове и поступке. Кажется, и сама Изабелла привыкла к нему настолько, что воспринимала его присутствие как что-то естественное и, более того – необходимое…
Она никогда не спрашивала о его личной жизни, но Виталий был уверен: Лозинская знает о нём абсолютно всё, вплоть до мелочей.
После того, как два месяца назад Мясников развёлся с женой, Изабелла, действительно, сделала ему подарок – вернула часть акций. Правда, это была слишком малая часть по сравнению с той, которую он уступил ей в своё время… Но, судя по выражению лица Изабеллы, у него был шанс получить гораздо больше… При каких условиях – пока оставалось тайной, и Виталий терпеливо ждал, когда Лозинская соизволит эти условия озвучить.
Они неплохо изучили друг друга за это время, и, по мнению всего персонала, составляли вполне спевшийся дуэт. Об их интимной связи догадывались, но давно уже перестали обсуждать: Изабелла жила одна, детей у неё не было, своего прежнего любовника она выгнала за измену с молоденькой фотомоделью ещё год назад… Виталий же перестал быть предметом сплетен сразу, как только женская часть персонала поняла – у нового заместителя нет намерений заводить служебные романы, а есть лишь одна цель: работа на благо корпорации и удовлетворение всех потребностей гендиректрисы. А с гендиректрисой, как известно, соперничать было весьма чревато…
…Спустившись со второго этажа, Виталий прошёл через большой, светлый холл в огромную, обустроенную по последнему слову техники, кухню. Достав из огромного, под потолок, трёхкамерного холодильника бутылку минеральной воды, налил полный широкий стакан и выпил. Закурив, прошёл к большому овальному, со стеклянной столешницей, обеденному столу и, присев на высокий стул, придвинул к себе пепельницу.
В последний раз он был здесь около трёх недель назад – после этого Лозинская уезжала и приехала только вчера вечером. Встретив, Виталий привёз свою любовницу в её особняк, и, конечно, остался до утра.