Когда осенние печали. Часть 2
Шрифт:
…В качестве полноправного хозяина. Его усилия будут направлены не только на интересы корпорации. Теперь это будут его – личные – интересы. А, значит, будут новые, более чувствительные стимулы, вызывающие ранее неведомый прилив энтузиазма.
…Своим предупреждением Изабелла не оставляла ему возможности участвовать в дальнейшей Таниной судьбе… Хватаясь за эту мысль, как за спасительную соломинку, Мясников всё следующее утро убивал в себе все желания позвонить Татьяне и узнать – как она...
Вечером Изабелла «закрепила усвоенный
«Ты зря так переживаешь, - за ужином она бросила на Виталия короткий взгляд и, заметив, что он хочет возразить, хлопнула ладонью по столу. – Не перебивай! Слушай лучше… - она на секунду замолчала, потом снова посмотрела на него чуть исподлобья, с долей цинизма во взгляде. – У вас не было будущего. Я всё знаю о ваших отношениях. Как видишь, я в них не вмешивалась долго… - на этих словах Виталий чуть сдвинул брови, как бы вдумываясь в сказанное, но Лозинская упредила его реакцию поднятым вверх указательным пальцем. – Да, я долго не вмешивалась. Пока не поняла окончательно, что там у тебя нет семьи. Есть общая квартира, общий стол, общая кровать… Эта женщина больна. Она никогда не успокоится, не забудет своих детей. А ты… ты слишком ценный для меня кадр, чтобы позволить тебе вот так, впустую, тратить свои силы на тщетные попытки сохранить то, чего у тебя уже давно нет».
«Подожди…- ему, наконец, удалось вставить слово. – Это фотографии… что… от тебя?!»
«Да… - приподняв брови, теперь Изабелла смотрела на него взглядом невинного младенца. – Фотографии, которые получила Таня… От меня. Ты удивлён?»
«Вообще-то – да… - он недоверчиво покрутил головой и хмыкнул. – Это же не твой метод…»
«Не мой, - она пожала плечиком. – Но я его применила. Сам бы ты ещё долго не решался, а у меня нет времени ждать. Ты мне нужен. Целиком. Со мной ты получишь абсолютно всё, чего заслуживаешь. От тебя будет требоваться только одно: служить мне верой и правдой».
«Служить?..» - Виталий усмехнулся. Его покоробило это слово.
«Что плохого? Я ведь тоже не останусь в долгу… - немного помолчав, Лозинская продолжила как бы нехотя. – А за Таню не беспокойся. Уверена, что её заберёт бывший муж…»
«Кто?.. Дзюба?! – Мясников снова недоверчиво усмехнулся. – Вот уж это – вряд ли. Он её теперь ненавидит».
«Ты плохо знаешь своего бывшего партнёра».
«Да что там знать… По сути, он опустил её на самое дно…»
«Ты, видимо, не представляешь, что такое – «самое дно». Ты знаешь, что он мог с ней сделать, если бы захотел?.. И с ней, и с тобой… – Изабелла многозначительно ухмыльнулась уголком губ. – Зна-а-а-ешь…»
«Он бы побоялся, - Виталий покачал головой. – Хотя, если честно, я и сейчас боюсь, что…»
«Что он что-то сделает с Татьяной? – глаза Лозинской превратились в узенькие щёлочки, обрамлённые длинными пушистыми ресницами. – Не бойся. Он её не тронет… Он до сих пор её любит».
«Хороша любовь…»
«Ты думаешь, что любовь – это когда только гладят по головке? Нет, мальчик… Иногда и бьют любя… правда, не до смерти. И вот, когда остаётся последний, решающий удар, - она выдержала небольшую многозначительную паузу, - удар, после которого обидчик должен быть повержен… уничтожен… а чувство мести удовлетворено… - ещё одна пауза повисла не несколько
«И что это значит?»
«Это значит, что это – и есть настоящая любовь».
«Какая-то страшная любовь…»
«Бывает и пострашнее… когда жертва вовсе не ждёт удара, - Лозинская недвусмысленно усмехнулась, но потом вдруг резко изменилась в лице – из насмешливого оно стало строгим и слегка надменным. – Видишь? Я даже поговорила с тобой о твоих личных делах. И на этом закрываем тему. Или ты не согласен?»
«М-м-м… - он чуть качнул головой. – У меня, оказывается, ещё есть варианты ответа?»
«Чёрт… - она смотрела на него пристально, как бы тайно любуясь. – И уродился же такой… красивый чёрт… на мою голову…»
«Разве только на голову?.. – прекрасно зная её привычки, Виталий в два шага приблизился к Изабелле и, присев перед ней на корточки, скользнул ладонями под полы короткого халатика. – По-моему, ты ещё кое о чём забыла…»
Через несколько дней он отправил на свою квартиру водителя – тот должен был забрать кое-какие вещи и привезти в дом к Лозинской. Однако мужчина вернулся ни с чем – ему так никто и не открыл. Виталий попытался дозвониться на свой домашний телефон, но Таня не сняла трубку. Не отвечал и её сотовый…
Приехав домой лично, Мясников застал пустую квартиру и записку на кухонном столе.
«Меня не ищите. Таня».
Её сотовый был отключен все последующие дни. По словам соседей, не появлялась она и в своей «хрущёвке». Виталий опасался слишком открыто выказывать свою тревогу, но и спокойно воспринимать Танино исчезновение он тоже не мог. Рассудив, что лучше будет держать в курсе этой проблемы и Изабеллу, он обо всём рассказал ей, но в ответ получил довольно прохладный совет поручить розыск Татьяны кому-нибудь из семьи Дзюбы.
– Если с ней что-то случилось, ты уже ничем не поможешь. А если она просто где-то прячется, то это уже не твои проблемы. У нас с тобой масса нерешённых задач, и производственных, и личных.
На следующий день, улучив момент, Мясников набрал номер Олега. Тот ответил сквозь зубы, но трубку, как вначале предполагал Виталий, не бросил. Объяснив цель звонка, терпеливо ждал, что ответит ему бывший партнёр.
– А ко мне какие претензии?» - Мясников как будто воочию увидел бледное, вытянутое лицо Олега, сморщенное в презрительной гримасе.
– При чём тут претензии… Таня куда-то пропала… Может, ты что-то знаешь?
– Я к ней не имею никакого отношения. Она пропала у тебя? Вот и ищи…
– Мы расстались. Я сейчас живу… - Виталий на секунду замялся. – Я живу отдельно.
– Меня эти подробности не интересуют, - Олег зло усмехнулся. – Так что выкручивайся сам.
Ни до чего не договорившись с Дзюбой, вечером того же дня Мясников звонил в двери квартиры Вероники Григорьевны. Он мог бы ограничиться телефонным звонком, но решил, что будет лучше поговорить с глазу на глаз, заодно увидеться с сыном, который теперь жил у бабушки.