Когда падает Небо
Шрифт:
– Ты Дьявол? – вспоминая сказки, в которые люди верили испокон веков, пролепетал Славка.
Лицо Черного Человека расплылось в довольной улыбке, и он произнес:
– Ты одновременно и прав, и не прав. Но больше не прав, чем прав, – он сделал паузу, а затем добавил, – или, напротив. Сам еще не определился.
Славка сглотнул, ноги все еще отказывались повиноваться и, собрав все мужество он, наконец, спросил:
– Что тебе от меня нужно?
– А вот это правильный вопрос, мой маленький бесенок. – И некромант звучно расхохотался.
20.
Целую неделю почти не переставая лил дождь. Сильно похолодало. Над городом нависали чернильные тучи, все вокруг потемнело: стены, дороги, тротуары.
В квартире у Макса тоже стало холодно. Катя с утра до вечера сидела на диване, укутавшись в пушистый оранжевый плед. Его яркий цвет хоть чуточку поднимал ей настроение, когда вокруг так хмуро и тоскливо. Она нашла у Макса кучу старых книг еще ее времени. Переплеты оказались сильно потрепаны, а из некоторых выпадали страницы. Парень рассказал ей, что нашел эти книги в заброшенной библиотеке в Старом Городе и многие из них теперь под запретом в современном мире. Среди запрещенных книг девушка нашла множество своих любимых, и тех, которые хотела прочитать при жизни, но не успела. Она выстроила огромную стопку около дивана и с детским энтузиазмом хваталась то за одну, то за другую. Кате хотелось читать их все одновременно, но, в конце концов, она поняла, что это не дело. И взялась за «Мастера и Маргариту».
Макса удивляло Катино рвение:
– Ты так упорно читаешь… Может, поешь хотя бы, а то умрешь с голоду над книгой, – смеялся он, когда приходил вечером с работы и заставал Катю, погруженную с головой в роман.
– Угу… А тебе какие из этих книг нравятся?
– Все до одной, которые ты отобрала. А ты их на скорость читаешь? И к какому числу тебе надо закончить?
– Да ладно тебе, – улыбалась она.
По вечерам Макс садился рядышком, завернувшись в желтое покрывало. Он включал большой торшер, обтянутый плотной красноватой тканью. На нем был нарисован спящий кот и мышки, которые пьют налитое ему молоко и веселятся, пока тот не видит. Девушке нравился этот рисунок. В один из таких холодных вечеров они даже придумали историю про этого кота и мышек, и дали им всем смешные имена. Катя с Максом читали друг другу вслух, обсуждали каждую страницу, пили горячий чай со сгущенкой и радовались апельсиновому пледу и лимонному покрывалу.
Девушка стояла на маленькой кухне и смотрела в окно. На улице, на крышке люка, свернулся калачиком белый щенок. Над асфальтом поднимался пар, и от этого казалось, что на улице еще холоднее. Катя поплотнее закуталась в толстовку Макса, которая была ей чуть ли не по колено, и уперлась лбом в стекло.
«Какая грустная, – подумала она. – Этой собачке, наверное, так холодно и одиноко… Зачем люди сначала приручают кого-то, а потом бросают на произвол судьбы? А может, бедняжка всю жизнь живет на улице, с самого рождения?..»
– Что ты там высматриваешь? – войдя в кухню, спросил Макс.
Катя повернулась к нему, помотала головой и вдруг расплакалась.
– Ты что? Что такое? – Макс, совершенно сбитый с толку, подошел к окну и увидел щенка.
– Смотри, какой милый, и какой несчастный! – всхлипывала Катя.
– Ну-ка вытри слезы и пошли! – велел Макс.
Катя послушно направилась за ним.
Парень снял с вешалки куртку:
– Накинь.
Они сбежали по лестнице и вышли из подъезда. Макс зашагал к люку, но щенок, увидев его, вскочил, прижал уши и приготовился бежать.
– Подожди! – крикнула парню Катя. – Он очень боится!
Она, что-то ласково приговаривая, направилась к щенку. Тот завилял хвостом, радостно завизжал и бросился ей навстречу.
– Ага, – сказал Макс, – я, значит, плохой, а ты хорошая.
Катя взяла щенка на руки, и понесла в дом.
Целый день они провозились с новым другом. Сначала накормили, потом хорошенько вымыли, после чего он стал просто белоснежным.
Вечером они сидели на кухне и ели толченую картошку, Макс с сосисками, а Катя с овощами.
– Как мы его назовем? – спросила Катя.
– Не знаю… Он, кстати, вырастет большой и лохматый, как медведь, – сказал Макс. – Я вот только не помню, что это за порода.
– Он еще и породистый?
– Кто его знает, насколько он породистый, но выглядит представительно. Слушай, а давай назовем его Азазелло?!
– Ага, а если бы это был кот, мы бы назвали его Бегемот! – засмеялась Катя.
Неожиданно для себя она вспомнила, что имя Азазелло когда-то принадлежало ангелу, который предал Бога и пал. Этот падший ангел научил людей создавать холодное оружие, обрабатывать драгоценные камни и поспособствовал развращению общества. В какой-то мере и себя Катя могла назвать павшим ангелом, поэтому в этом имени она усмотрела символизм.
– Ну, Азазелло, так Азазелло, – согласилась девушка.
Сообразив, что речь идет о нем, щенок, виляя хвостом, подбежал к столу, встал на задние лапы и просяще посмотрел сначала на Катю, а потом на Макса.
– Какой хитрюга, – усмехнулся парень. – Сосиску выпрашивает.
И дал щенку кусочек. Азазелло еще сильнее завилял хвостом, мигом проглотил то, что выпросил и, радостный, убежал в комнату.
Макс повернулся к телевизору, там шел выпуск новостей.
– Телевизор, прибавь громкость, – велел Макс и уже Кате: – Сейчас начнется авторская рубрика Сони Стриж. На мой взгляд, это одна из немногих журналисток, что пытается говорить правду в современном мире.
Катя кивнула, поскольку узнала появившуюся на экране в строгом белом костюме девушку. Совсем недавно она смотрела репортаж этой журналистки о Старом Городе. Миловидная блондинка взглянула на зрителей искренними карими глазами и произнесла:
«Секты, черные ритуалы, дьяволопоклонники – казалось, эти понятия уже давно забыты в современном мире и услышать их можно лишь с голубых экранов, глядя очередной сомнительный триллер. Но события, произошедшие в нашем городе в одном из мотелей, название которого нам запрещено разглашать, невольно заставляют вспомнить все эти понятия, являющиеся пережитком прошлого».
Журналистка сделала шаг в сторону, давая зрителям возможность взглянуть на то, что находилось за ее спиной. Это оказалась обычная дверь с позолоченным, но потертым от времени номером «13».
«Именно здесь, за этой самой дверью и произошло ужасающее своей кровожадностью преступление. Сотрудник мотеля, обеспокоенный тем, что табличка «не беспокоить» уже долгое время весит на двери, а о госте нет ни слуху, ни духу, решил проверить, все ли в порядке. Когда он попал в номер, его глазам предстала чудовищная картина. Давайте же заглянем в номер и сами попробуем представить весь этот ужас».