Когда под ногами хрустит империя
Шрифт:
Кира же, которая как раз начала оглядываться в поисках путей к побегу, получила от Крея очень чувствительный тычок.
– Я смогу сложить тебя, даже несмотря на обезбол. Не провоцируй.
И добавил следом такой взгляд, что мигом вспомнилось: он большой мастер превращать жизнь людей в нечто более страшное, чем смерть. Правда, пленная ответила лишь кривой улыбкой (хотела улыбнуться радужно или насмешливо, но так себе выходит улыбаться, если трудно даже вздохнуть). Однако отчаяние будило в ней злость, а в злости она наоборот успокаивалась. Брала себя в руки.
Но
– Что противник? – в какой-то момент отрывисто спросил Кенред, и они все остановились.
– Не наблюдается. Видимо, чисто, – ответил Райвен. Он был слишком бледен, под глазами легли синяки, особенно заметные в ярком солнечном свете, да и так можно было догадаться, что с ним всё плохо. Что он, видимо, ранен.
Кенред оттолкнул его к дереву, утихомирил возражения и осмотрел, пока трое оставшихся бойцов обшаривали взглядами и дулами окружающий лес. Чтоб Кира ему не мешала, Крей наручниками пристегнул её к стволику ближайшего деревца. Потом рядом с ней усадили Райвена. Тоже насильно.
– Почему не сказал сразу? – сердито спросил Кенред, сворачивая полосу ткани, измазанную кровью и чем-то чёрным.
– Это же ерунда.
– Это не ерунда, лейтенант. И стало бы очень серьёзной проблемой уже через полчаса. Продержишься ещё с километр?
– Можно подумать, у меня есть выбор…
– Тогда держись. Анестетик есть, а вот тоник закончился. Прости, извёл свой на девушку.
– Ну и правильно. – Лейтенант взглянул на Киру с удивительным добродушием. – Ей труднее… А предателей ведь должно быть ещё немало.
– Их-то, положим, немало, а вот местное оружие должно было подиссякнуть. Заметил, как оно перезаряжается?
– Верно. Считаете, отсюда можно вызывать авто? – уточнил Райвен с заметной надеждой в голосе.
– Нет. В конце концов, терпение у наших друзей закончится, и они доделают дело более привычными средствами.
– Не станут они этого делать, сэр, – буркнул Крей. – Иначе бы с этого и начали. Столько усилий, и всё пустить псу под хвост? Тогда уж скорее полезут врукопашную. Им позарез нужно, чтоб всё было шито-крыто.
– Возможно, ты прав. Но проверять мы не станем. Вставай, Райв, если можешь. Идём.
– Конечно, сэр. Давайте я буду контролировать даму.
– А сможете, сэр? – обеспокоился капрал.
– Само собой. В крайнем случае просто упаду на неё, да и всё…
– Ну, сами смотрите. – Крей нахмурился, но всё же пристегнул Киру к Райвену. И – заметно было – продолжил за ней внимательно присматривать.
Что ж, она давно приуныла и временно отказалась от мыслей о побеге. Хоть лейтенант, с которым она теперь была скована, ранен, он её в один миг уложит лицом в землю. Даже не вспотеет.
Через лес они бежали не абы как – это Кира сообразила, хоть перед операцией и не участвовала в общей рекогносцировке и окрестности знала лишь в пределах трёх капониров, где ей предстояло работать. То есть, быстро перестала понимать, где они и куда двигаются. Но зато понимала, как – сказывался её собственный опыт. Через некоторое время
– Ну что, как ты, Райв?
– Ноги заплетаются, сэр. Боюсь, начну вас задерживать.
– Ничего. Крей, забери у него подопечную. Дама его не дотащит. А я – дотащу. Давай руку, Райв.
– Сэр… – Встретив лишь ответное молчаливое ожидание, спорить не стал – опёрся о руку командира и заковылял вперёд.
Крей потащил Киру следом. Она потихоньку начала чувствовать, как на ноге болтается шина – видимо, отёк действительно спал. Возвращалась и боль, поэтому женщина сперва начала всё сильнее прихрамывать, а потом, когда споткнулась, позволила себе упасть и уткнулась лицом в траву. Тогда капрал снова поднял её на плечо и понёс.
За холмиком, густо заросшим осинками, где спуск уткнулся в густой бурелом, Кенред опять велел снять глушение и принял сообщение.
– Две минуты, – сказал он, опуская полосу с прилипшим к ней прозрачным голографическим экраном, отсвечивающим, как крылышко стрекозы. На своих людей командир посмотрел так, словно они только что вышли из боя, но, вымотанные и израненные, всё равно должны совершить самый последний подвиг, вот тогда с них будет довольно. И они безусловно его совершат – командир не сомневался. Под этим взглядом подтянулись и двое солдат, и Крей с Райвеном. – Транспорт будет.
Дальше ждали в терпеливом молчании и не так долго, как ожидала Кира. Сквозь кусты слева от бурелома вдруг проломилась совершенно беззвучная (слышался только треск веток) машина, похожая на обтекаемый и аккуратный лимузин. Ещё остановиться не успел, как оттуда выскочило четверо вооружённых людей. Кенред приветствовал их взмахом руки.
– Тервел, моё почтение.
– Сэр!
– Забирайте нас.
Киру моментально подняли с травы и уткнули в бок машины, завернули руки за спину. Наручники затянули чуть-чуть сильнее, чем было нужно.
– Оформлять как военнопленную? – уточнил за её спиной незнакомый голос.
Кенред ответил не сразу.
– Записывай как трофей, – сказал он. – Эй, а нельзя ли бумажную работу оставить на потом? Неподходящее место.
– Конечно, сэр. Пусть ваши садятся. Мои, если надо, останутся здесь. Потом их вывезем.
Киру уложили под ноги, но она, что уж там, по сути ничего не имела против. Главное, чтоб не стоять на ногах. Она даже задремала слегка – шли её вторые сутки без сна, так что бездна сглотнула её, как голодная акула, и едва давала осознавать толчки и странный запах в салоне. Очнулась Кира, когда её бесцеремонно извлекли из машины и поставили лицом к Кенреду. Вокруг было светло и жарко от множества прожекторов, и молодая женщина даже прижмурилась под их прицелом. Света было так много, что невозможно было понять, день ли вокруг царит или ночь.