Когда приходит ответ
Шрифт:
Юрий Вебер
Когда приходит ответ
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА» МОСКВА
1967. ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ. Оформление А. Ременника.
Для старшего возраста.
ВСТУПЛЕНИЕ, — в котором автор вынужден сделать несколько оговорок
Нет теперь научной дискуссии по проблемам автоматики —
Релейная теория в схемах сигнализации и управления. В счетно-решающих и логических машинах. В кибернетических системах. В расшифровке кодов…
Ей, этой теории, посвящаются и специальные научные конференции, многолюдные собрания, где ученые разных стран, говорящие на разных языках, понимают и общий язык новой науки. Математики, физики, философы, электрики, связисты, даже лингвисты и биологи…
Это теперь. А еще не так давно… «Вон кто мог бы кое-что рассказать, как это было», — показали мне на человека с большим портфелем, пробирающегося сквозь толпу на одной из таких конференций.
— Почему же, рассказать можно, если вы так интересуетесь, — ответил он. — Только при одном условии…
И, соблюдая это условие, автор считает нужным сделать здесь несколько оговорок.
Мы условились, что….
Предмет науки в этой повести сохраняется подлинным — предмет размышлений героев. Конечно, с известным упрощением.
Сохраняются имена и события, ставшие уже историей.
Под именами остальных героев — наших современников — не следует искать какие-либо портреты действительных лиц, как и в обстановке научных поисков — какое-либо определенное ученое учреждение.
В интересах изложения автор позволяет себе не повторять в точности все факты, соединяет их с вымыслом, а также допускает некоторые смещения во времени. И все же автор стремится следовать тому, «как это было».
Глава первая, — в которой происходит первое знакомство
1
Опять вчера… концерт устроили! — дребезжал в трубке, силясь преодолеть расстояние, голос со станции Южная.
Позвольте, а в чем дело? — спросил главный инженер, сложив ладонь рупором.
Да этот ваш… Раскомандовался… Полководец из детского сада, — продолжала хрипеть трубка.
— А-а — Главный инженер скосил глаза в сторону, где в дальнем конце зала за небольшими низкими столами неправдоподобно крупно возвышались фигуры людей, словно ученики-переростки за партами. Группа оперативного управления. Или, по выражению некоторых, «детский сад».
«Этот ваш», о ком кричала трубка, сидел в самом углу, под жирно рисованными диаграммами, которые развесил он справа и слева по стенам (тоже еще манера!).
Главный инженер бросил взгляд на расписание у себя на столе. Да, это он вчера был дежурным по Центрэнерго — инженер Мартьянов. Блондинистый крепыш, коротко стриженный под ежика, тот самый, что любит мальчишески звенящим голосом задавать всякие прямые вопросы, гордится новым темно-синим френчем, сшитым на первую инженерскую получку, и не прочь уже, где нужно и не нужно, вставлять собственное мнение.
«Петушиный птенчик», — усмехнулся главный инженер.
Григорий Мартьянов не мог слышать, что говорит его начальник в ответ на телефонное кваканье. Но несомненно, звонили со станции Южная и, конечно, жаловались на него, жаловались на то, что было вчера ночью, хотя он только выполнял свои обязанности. И, конечно, опять поминают молодняк…
Их приняли сюда, на центральную столичную электростанцию, прямо свеженьких, сразу после защиты вузовского диплома. Десяток вчерашних студентов, еще не расставшихся с ребяческими замашками, но уже имевших право отныне говорить о себе с легкой небрежностью: «инженер-энергетик».
А дело ожидало их довольно значительное, необычное.
По этому поводу встреча молодых была обставлена несколько торжественно. Их усадили в конференц-зале управления за длинный стол с красным сукном рядом с начальством. Из городского партийного комитета приехал представитель. Узкогрудый пожилой человек в темной косоворотке под пиджаком, с маленькой бородкой клинышком и в узких очках с металлической оправой. Он говорил негромко, без дежурных фраз, словно беседуя о вещах известных, но речь его была такова, что заставляла слушать.
Он говорил о том, что Советская власть осуществляет план электрификации России. Программа работ столь важная, принципиальная, что ее называют второй программой партии. Входят в строй новые станции — тепловые, гидравлические. Они преображают жизнь целых районов. Гидростанция на Волхове вчера дала ток Ленинграду. «Волховстрой — вы отлично знаете, что это для нас все последние годы означало».
А здесь в центре, в окружении Москвы… Такие новые мощные очаги, как станции Каширская, Шатурская. Первые районные красавицы.
Он говорил, как много сделал Ленин, для того чтобы могли появиться эти первые огни технической революции. Как поддерживал Ленин проекты станций, как следил за строительством, интересуясь всеми подробностями, как выслушивал специалистов, звонил по телефону, писал записки, выступал с речами, проводил важные решения, распекал и подбадривал. Страшно важно было пустить эти первые станции — дать начальный вдох плану электрификации.
Докладчик как-то особенно вкусно произносил ГОЭЛРО, ударяя на втором слоге, что еще раз подчеркивало именно электрическую основу грандиозного плана преобразований. ГОЭЛРО — слово, конечно, широко известное и говорящее много, особенно им, молодым энергетикам. Но сейчас оно звучало для них здесь, в этих стенах рядом со столичной электростанцией, под легкий, едва уловимый гул работающих где-то поблизости генераторов, совсем по-особому. И они, вчерашние школяры, вдруг почувствовали себя практическими участниками, чуть не главными деятелями во всем том большом, головокружительно смелом, что вставало в жизни за этими шестью буквами.
— Сейчас предстоит новый шаг… — Докладчик взглянул пристально поверх очков на молодых инженеров. — Новые станции меняют всю картину. Вот здесь в центральном районе… И прежние станции в самой Москве, и под Москвой, и новые, построенные несколько подальше, но также тяготеющие к столице, — это уже целый букет! — И он выразительно растопырил пальцы. — Но пока каждая из них сама по себе. Каждая знает лишь свой околоток. Отдельные островки. А надо…
И он сказал им, что же сейчас надо. Надо собрать их вместе, соединить воедино, в систему. Инженеры сказали бы: включить на параллельную работу. Одна станция дополняет, поддерживает другую. Все работают совместно, в общий котел. Из общего котла и черпается энергия для нужд всего обширного района. Единая сеть, которая должна охватить сотни и сотни квадратных километров. Города, поселки, деревни, промышленные предприятия, железнодорожные линии, строительные площадки… Крупные и малые, близкие и самые отдаленные. Это и есть то, чего требует настоящая электрификация. То, о чем думал Ленин. Объединенная энергосистема!