Когда проснется солнце
Шрифт:
– Как мы оказались здесь? – спросила взволнованно Рина. – Мы ведь были в тундре…
Схватив ее за руку и заметив, как та поморщилась от боли, Рина вспомнила, что у Сандрины рана на этой руке и переломы в ногах – поэтому она лежит. Рина посмотрела на бледное лицо подруги. Бинты у нее на лбу почти сливались с цветом кожи. А ведь Рина помнила, какой смуглой та была еще месяц назад.
– Мне уже немного лучше, – успокоила ее Сандрина. На ее губах промелькнула мягкая улыбка.
– Ты привела нас сюда, – ответила она на ее вопрос и указала рукой на водную гладь перед собой. – К озеру. Ты ведь шла к озеру.
Рина с непониманием смотрела на нее. Она вспомнила почти все, вплоть до того
Медведь! Из глубины пещеры к ним шел медведь! Тот самый, из Небесной охоты… Впрочем, разглядев его получше по мере приближения, Рина поняла, что в темноте он только поначалу показался ей зверем. Но это был человек – в такой же одежде, как и они, только почерневшей от грязи. На непокрытой голове мужчины красовались космы темных волос, которые неряшливо свисали со всех сторон, а лицо обросло густой бородой. Если бы он ради шутки начал передвигаться как какой-нибудь зверь – горилла, скажем – его в пещерном полумраке нельзя было бы и распознать как человека. Откуда он и что здесь делает?
Неспешно подойдя к ним и присев на корточки, он протянул ей что-то, словно отвечая на немой вопрос.
Подавив в себе острое желание отскочить, Рина с опаской посмотрела на его руку. Он держал бусы – ее амулет, подарок шамана. Она никогда не показывала их никому. Неужели он обыскивал карманы, пока она спала?
– Это ваши? – спросил он. У него был мягкий голос с легкой хрипотцой.
Не отвечая, она взяла их и сжала в ладони, не зная, то ли убрать в карман, то ли надеть на запястье.
– Она не помнит, что тогда произошло, – ответила вместо нее Сандрина. – И я ей завидую.
– Но вы помните, – заметил он.
Она поняла его намек. Рина не доверяла ему – или боялась.
– Ненамного больше ее, – сказала Сандрина и пояснила Рине: – Ты сама их отдала зверям, когда они нас окружили. Если бы ты этого не сделала, мы бы замерзли через час.
Да, Рина смутно помнила, что их преследовали какие-то звери. Она их не видела, но ощутила слежку – на третий день, кажется?
– Волки? – удивленно спросила Рина.
Мужчина как-то странно посмеялся, отвернувшись и посмотрев через плечо назад.
– Значит, волки, – с какой-то горечью произнес он. – Понятно…
Заметив недоумение на их лицах, он пояснил:
– Видите ли, когда мы увидели их – замечу, это была группа из трех особей, а нас было двое: я и мой коллега, не буду называть его имени… Так вот, в приступе страха он сел на снегоход и умчался, а я остался. Не знаю, может, он потом одумался и вернулся, но нас на том месте уже не было. Понимаете, я просто не мог устоять от естественного любопытства. Звери к тому же не вели себя агрессивно. До сих пор нам вообще не было ничего известно о животном мире этой планеты, а тут такой удивительный случай! Разумеется, я последовал за ними! Но раз потом пошли слухи о волках, значит, он все-таки вернулся живым на базу. Что ж, это радует. Только не говорите мне, что они кое-кого загрызли…
Незнакомец, очевидно, был из того типа людей, которые наделены тонкой интуицией и способны очень легко располагать собеседника к себе. Это отличало его от людей болтливых, общение с которыми становится обычно быстро неприятным. Его неопрятный вид действовал весьма отталкивающе, но глаза выдавали человека незаурядного. Эдакий Велес в человеческом облике. Первобытный, дикий, вольный. Но обаятельный.
Он мгновенно перехватил взгляды, которыми Рина с Сандриной обменялись, подавив при этом невольную улыбку. Укоризненно покачав головой, он покосился в сторону с выражением напускного испуга и произнес:
– Quand on parle du loup, on en voit la queue 2 .
Рина не понимала французский язык, но по тому, как Сандрина прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться вслух, было видно, что шутка достигла нужных ушей. С ним определенно нужно быть поосторожней. Как не называй их теперешнее положение, они все еще остаются женщинами, а он мужчиной. Который к тому же провел долгое время в одиночестве.
С другой стороны, они должны были казаться ему такими же странными, как и он им. В его глазах так и читался неприкрытый интерес. Но, опять же, и это было в характере таких людей – им все интересно, что окружает их. Это прирожденные исследователи. Кто же он на самом деле?
2
Когда говорят о волке, видят его хвост (французская поговорка).
– Косматая голова, – сказал он, будто прочитав ее мысли по глазам. Он поворошил свои волосы на голове и улыбнулся. – Так меня назвали. Я геолог по профессии. На своей родине в Канаде мне приходилось много путешествовать и проводить время среди дикой природы. Как вы, наверное, знаете, весь север там покрыт сетью рек и озер, среди которых почти никто из людей не обитает. Кое-где еще живут племена индейцев, и вот однажды я попал, так сказать, к ним в гости. Нечаянно. Замечу сразу, что тогда я выглядел куда опрятнее: бороды не носил и волосы стриг коротко. Это сейчас, при таких условиях, я превратился в это…
«Медведь» поскреб «лапой» по обросшим бородой щекам, испрашивая всем выражением лица прощения за крайне неухоженный вид.
– Так вот, – продолжил он, – я из уважения решил представиться им, перед тем как сунуться на их земли. У них ведь там какие-то свои представления на этот счет. Когда я приехал к ним в деревню, ко мне первым подошел шаман. Как я узнал позже, он специально для этого случая надел традиционную одежду индейцев – знаете, как в фильмах, с перьями на голове и прочей атрибутикой. И как в фильмах, мы стояли молча и изучающе смотрели друг другу в лицо. Признаюсь, от его вида я немного растерялся – мальчишкой я всегда любил воображать себя настоящим индейцем, а тут он вживую стоял передо мной. Когда я, наконец, решил открыть рот первым и рассказать вкратце, кто я и зачем здесь, он перебил меня, не дав даже досказать первого слова, и сказал: «Косматая голова. Тебя зовут Косматая Голова». Конечно, если бы я был мальчишкой, то счел бы за великую честь носить индейское имя, но тот возраст уже безнадежно миновал к моменту данной встречи. В любом случае, я хотел поправить его и назвал свое настоящее имя, но он только усмехнулся в ответ и сказал: «Так тебя звали там, откуда пришел. А там, куда придешь, ты будешь Косматой Головой».
Косматая Голова опять потрепал себя по голове уже знакомым жестом и улыбнулся. Это становилось весьма занятным – Косматая Голова был очень похож на сына Медведя. И его имя сходилось почти полностью с тем, из ее сказки… Он снова мгновенно заметил, что Рина о чем-то напряженно думает и сопоставляет услышанное с тем, что всплывало в памяти. А она, в свою очередь, никак не могла избавиться от ощущения, что его больше всего интересует именно ее персона. Но выражение его глаз было вовсе не дикарским, как следовало бы ожидать, и не вульгарным, когда тебя мысленно раздевают. Он точно что-то знал о ней – как и она о нем – и оба пытались, каждый для себя, найти и соединить недостающие части одной и той же мозаики. Они определенно не знали, с какой стороны подступиться друг к другу.