Когда рушится мир
Шрифт:
– Нет, - заупрямился Любомир. – Там еще звание и орден. Пенсия тоже не лишняя будет. А насчет золотишка ты прав. Я десять лет на пузе за гроши ползал и башку под пули подставлял. Ни хрена я им не должен.
***
В то же время. Ниневия.
Император Тиглатпаласар семнадцатый смотрел в монитор без всякого удовольствия. Он поспорил с собственной женой, что бывший король не переживет зиму. Она же, наоборот, была уверена в обратном. Собственно, из-за этого в злосчастное королевство и послали разведывательную миссию. На ее жителей им обоим было глубоко наплевать.
Старая мегера с отвратительным характером была невероятно проницательна, и теперь император по условиям спора должен был отдать ей Кипр. Он то и был ставкой с его стороны. Если
– Ты посмотри, как изменился наш мальчик, - почти воркующее сказала императрица. – Он же был таким красавчиком, пока свою ядерную бомбу не задумал делать. А теперь! Ну, ты только полюбуйся! То ли попрошайка, то ли мелкий налетчик. Сама не пойму, на кого он больше похож.
– На негодяя он похож, из-за которого я Кипр потерял, - хмуро сказал император.
– Может, еще поспорим? – подмигнула императрица.
Получилось отвратительно, но император привык. Он был женат на ней почти пятьдесят лет, и из них сорок спал с совершенно другими женщинами. Не старше семнадцати, как правило. Поспорить императору хотелось, ведь жизнь повелителя миллионов людей была безумно скучна. Но и проигрывать еще раз он не желал. Гордость не позволяла.
– О чем поспорить хочешь?
– спросил император у жены.
– Спорим, что до конца весны его грохнут? – с азартом сказала императрица.
– Твоя ставка? – лениво спросил император.
– Если выиграешь ты, - задумчиво протянула она, - то я верну тебе Кипр. И добавила торжествующе. – А если я, то ты три месяца не спишь со своими девками!
– Дорогая, в моем возрасте это может быть фатально, - начал спорить император. – Месяц, не больше!
– Договорились!
***
Месяцем позже.
Эйден почесал руку в том месте, где ему вживили чип. Секту «Воины Вотана» разгромили в прошлом году. Правда, они предпочитали называть себя братством. Секта – это что-то мелкое, приличествующее каким-то убогим прихожанам, взгляды которых на религию отличаются от взглядов их соседей. Он же и его братья верили, что отнятые у врагов жизни ведут их на встречу с Кровавым Богом. Но эта кровь должна была быть пролита в бою, и непременно с достойным противником. Погибнуть член братства тоже должен был с оружием в руках, тогда его ожидало вечное блаженство в кругу таких же героев. Если же брат погибал позорной смертью, то его ждал в преисподней злой бог Сато, а душа была обречена на вечные муки. Кстати, приближать смерть тоже читалось позором и жульничеством, в этом не было чести. Воин должен был сражаться до конца.
Как и когда попала в шотландские горы эта дичь, никто уже не помнил, но регулярно неграмотные парни, уставшие пасти овец на бесплодных пустошах Лотиана, вступали в Братство, превращаясь со временем в умелых и до безумия отважных бойцов. Ведь чем больше побед ты одержишь, чем сильнее твои противники, чем выше их статус, тем ближе ты будешь к Вотану, когда уйдешь на небо. Эйден ненавидел англов и саксов, согнавших его предков с родных земель. А персов, владык мира, он ненавидел еще больше. Ведь они и есть то вселенское зло, превратившее его землю в нищее захолустье на окраине обитаемого мира. Настоящего перса он видел всего раз в жизни, и от ненависти к нему сводило скулы. Мастер, так он велел себя называть. Надменная сволочь в кителе без знаков различий. Умный, хитрый и опасный, как змея. В прошлом году Эйден с братьями участвовал в испытании бронеходов, что стали на охрану границ Ингланда. Мастер смог их заставить. Выбор был невелик. Умереть в бою, как и подобает воину, или получить пулю в затылок и отправиться на корм свиньям. Вотан не принял бы их после такой смерти, поэтому и он, и его братья выбрали бой. Из всего десятка уцелел только Эйден, и то, потому, что ушел на четвереньках, как животное. Это был первый баг программы, который пришлось устранять. Ведь люди становятся так изобретательны, когда хотят жить.
Братья были убиты, а Эйден сидел в родительском доме и сходил с ума от безделья. Соседи боялись его до одури, и обходили стороной. Воины Вотана не без основания считались опасными психопатами, и Эйдену даже поговорить было особо не с кем. Он уже подумывал в одиночку напасть на полицейский участок, но разве это почетная смерь? Да и смерть ли? Он же просто перебьет этих толстожопых деревенских олухов, а его родителям тут еще жить. И сестры замужем за местными. Семью Эйден втягивать в свои дела не хотел. И, демоны его раздери, он даже почти обрадовался, когда к нему в дом зашел ненавистный перс в кителе без знаков различия.
Глава 7
189 день катастрофы.
Эйдена высадили из машины недалеко от границы Лотиана и Ингланда. Отсюда до цели всего несколько дней пути. Проклятый перс купил его с потрохами. Надо же, убить самого короля! Да после этого вечное блаженство и воинский рай ему будут обеспечены. Ни один из братьев до сих пор не убивал коронованных особ. Вотан посадит его по правую руку в небесных чертогах.
Бронеход марки «Хумбан Великий», убивший друзей Эйдена, ну, или его брат-близнец, повернул одну из антенн в его сторону, и совершенно явно потерял к нему интерес. Воин подтянул рюкзак и двинулся вперед, отмечая бесподобное качество высоких ботинок на толстой рифленой подошве. Он их потом точно оставит себе. Он и не знал, что обувь такая бывает. Недалеко от границы Эйден увидел десяток королевских бронеходов, без всяких антенн и дополнительных стволов. Они были сожжены, а их экипажи, кто успел выбраться, лежали вокруг в разнообразных позах. Многие трупы были объедены до скелета.
– Собаки! – отстраненно подумал Эйден. Надо быть осторожнее. Его предупреждали, что эти твари стали очень опасны. Но пристало ли такому бойцу бояться каких-то собак. Смешно! Тем более, что снарядили его по высшему разряду. – Как же они десяток бронеходов то сожгли? Тут настоящий бой был, что ли? Ребята явно на прорыв шли. Он подошел к трупу и прочитал на груди: Первый лейтенант Этельред Кант.
***
1 день катастрофы.
Тяжелый ракетный крейсер «Саргон второй» патрулировал свой участок в Северном море. Капитан брезгливо смотрел на десяток прыщавых сопляков, которые расположились в кают-компании, превратив ее в какой-то игровой клуб. Но сопляки были в унтер-офицерских званиях, имели пятилетние контракты с военно-воздушными силами Его Императорского Величества, а их суета была вполне осмысленной и деловой. И все-таки флотский офицер в тридцатом поколении с плохо скрываемым недоумением смотрел на сутулых очкастых ботанов, что сейчас разворачивали на его корабле мониторы и игровые кресла. Капитан знал совершенно точно, что это, ведь он своему сыну на пятнадцатилетие подарил почти такое же. Просто кресла, стоявшие сейчас перед ним, были намного, намного дороже, и это было видно невооруженным взглядом. И очкастым обалдуям было куда больше, чем пятнадцать лет! И они военнослужащие! Безумие какое-то!
Сегодня ночью его крейсер произвел пуски ракет по целям в Ингланде, а эта группа оказалась операторами беспилотников, которые должны были добить вооруженные силы страны до конца. В злосчастном королевстве не должно было остаться ничего серьезнее винтовки.
Прыщавые вояки залипли в своих мониторах, на диво быстро порхая пальцами по невидимым капитану клавишам. Они перебрасывались короткими фразами, смысл которых от флотского офицера иногда ускользал.
– Восьмой сектор, активность.
– Порожняк!
– Принял.
– Третий сектор. Одна единица. Наш клиент.
– Гаси его.
Парнишка в кресле, который, видимо, отвечал за третий сектор, надел на голову обруч, откинулся в кресле и взялся за два рычажка в подлокотниках, которые имели кнопки в самых разных местах. Мальчишке, это, впрочем, ничуть не мешало, и его руки жили отдельной жизнью от неподвижно лежащего тела.
– Коробку сжег, - доложил он, - а экипаж сто сорок седьмой зачистил. Эти придурки с пистолетиками и гранатами на него пошли.