Когда рыдают девы

Харрис К. С.

Достав табакерку из кармана, лорд Джарвис спокойно открыл ее одним умелым пальцем.

– Разумеется, это работа французских агентов.

– Вам известно, кто они? – глянул на собеседника из-под густых бровей Гендон.

– Конечно, известно. – Барон поднес щепотку табака к ноздре. – Но на данный момент дело заключается не просто в изъятии парочки подпольных печатных станков. Ущерб уже причинен: обращение к героическому мессии из славного прошлого Британии нашло отклик среди народа и зажило собственной жизнью.

– Как, разрази меня гром, подобный вздор сумел вызвать столь всеобщее воодушевление?

– Полагаю, в

этом можно обвинить достижения проповедников, и не без оснований. Людям, истово уповающим на второе пришествие Сына Божьего ради их спасения, нетрудно поверить в такое же возвращение короля Артура.

– Это богохульство.

– Я говорю не о религии. Я говорю о легковерии и складе мышления.

Граф подошел к окну и уставился вниз, на Молл.

– Признаю, поначалу мне было сложно представить, что в наше время найдутся те, кто верит, будто мифический герой вернется в буквальном смысле. Я полагал, эти памфлеты просто спекулируют на чаяниях англичан о появлении подобного Артуру избавителя Британии. Но похоже, огромное количество людей искренне убеждены, будто Артур на острове Авалон только и ждет подходящего момента, чтобы вернуться во плоти.

Джарвис взял еще одну понюшку табаку и с громким сопением вдохнул.

– Боюсь, понятие метафоры недоступно разумению простонародья.

– И что же делать? – оглянулся через плечо Гендон.

Барон захлопнул и спрятал табакерку, вкрадчиво улыбнувшись:

– Мы занимаемся данным вопросом.

Девлин ожидал обнаружить, что Кэмлит-Моут наводнен толпами желающих воспользоваться шансом заработать вознаграждение, обещанное братом Габриель Теннисон. Однако, остановив лошадей под сенью густой листвы на гребне древнего вала, виконт обозрел странно пустынный пейзаж. Гладь стоячей воды нарушил только краткий всплеск и затихающая рябь, оставшаяся за каким-то невидимым существом. Себастьян мог слышать искателей, но еле уловимо: лесная чаща заглушала далекий лай собак и оклики мужчин, прочесывающих округу. Здесь же в августовском зное царило безмолвие.

– Ничего себе, – прошептал Том. – У меня прям мурашки по коже.

– А мне казалось, ты не веришь в привидения.

– Такое место кого хошь заставит передумать.

Улыбнувшись, виконт передал юному груму вожжи и спрыгнул на землю.

– Прогуляй лошадей.

– Лады, хозяин.

Легкий ветерок донес ясно различимый шум вонзающейся в землю лопаты. Себастьян повернул на звук. Очевидно, место было не столь безлюдным, как представлялось на первый взгляд.

Земляной мост находился в восточной части рва. Девлин осторожно пересек его, держа руку на лежавшем в кармане пистолете. Раскопочные траншеи сэра Стэнли шли под прямым углом на противоположной стороне острова, где подходы к ныне исчезнувшему замку, должно быть, в свое время защищал подъемный мост.

Тишину рассек шорох рассыпавшегося грунта, затем снова звук лопаты, глубоко входящей в рыхлую почву. Уже было видно работавшего – крупного, мускулистого мужчину с золотисто-рыжими длинными волосами, обрамлявшими лицо незнакомца, словно львиная грива. Закатанные рукава рубахи открывали загорелые крепкие руки, грубые штаны были заправлены в сапоги. Широко расставив ноги, он забрасывал землей дальнюю траншею.

Заметив виконта, копатель остановился, тяжело отдыхиваясь. Мужчина оказался поразительно красивым, с ровными чертами лица и ямочками, появившимися на щеках, когда он прищурился против солнца. Отерши потное лицо тыльной стороной жилистой кисти, незнакомец встретился взглядом с Девлином.

– Вы Рори Форстер? – спросил виконт.

Тот резко воткнул лопату в кучу грунта и вывернул ее на сторону, сбрасывая горку темного суглинка через край в траншею.

– Я.

– Как я понимаю, сэр Стэнли решил прекратить раскопки?

Голова десятника, с толстой шеей и высоким лбом, напоминала стенобитное орудие, густые ресницы обрамляли широко расставленные бледно-голубые глаза.

– Вроде того, – обронил он, не поднимая головы.

Себастьян обвел взглядом участок, где никого, кроме них двоих, не было:

– Где же остальные из вашей бригады?

– Сэр Стэнли разрешил им пойти искать малявок.

– А вас вознаграждение не интересует?

Рори Форстер отхаркнул полный рот слюны и смачно сплюнул.

– Все одно ребятишек не найти.

– Вы так уверены?

– Если, по-вашему, дети в лесу, что ж не ищете с остальными?

– Я ищу их, только на свой манер.

Собеседник хмыкнул и опять заработал лопатой.

Девлин прошелся между траншеями, неторопливо разглядывая раскопанные остатки массивных оснований некогда могучих стен. Остановившись рядом с кучей щебня, он уставился на осколок красного изразца с изображением бросающегося в бой рыцаря в белых одеждах. Виконт потянулся к фрагменту, ощущая, что Форстер за ним наблюдает.

– Вы приходили сюда в прошлое воскресенье? – выпрямляясь, спросил Себастьян.

Десятник вернулся к зарыванию канавы.

– По воскресеньям мы не работаем.

– И никто не остается охранять раскопки?

– Зачем это?

– Поговаривали, будто здесь случались неприятности из-за искателей кладов.

Форстер замер с пустой лопатой наперевес.

– Я про то ничего не знаю.

Себастьян продолжал, настороженно поглядывая на увесистый инструмент.

– А еще я слышал, что вы не очень-то ладили с мисс Теннисон.

– Кто ж такое сказал?

– Какая разница?

Собеседник выпятил челюсть и возвратился к своему занятию, взметывая в воздух грунт.

Девлин вдохнул запах сырой земли, гнили и какой-то неприятный, темный дух, напоминавший дыхание старой могилы.

– Могу понять, как досадно бывает мужчине получать приказы от женщины, – обронил он.

Десятник краем лопаты соскреб остатки кучи в траншею, казалось, целиком поглощенный своей задачей.

– Я хороший надсмотрщик. Сэр Стэнли не держал бы меня, будь это не так.

Себастьян наблюдал, как копатель переходит к следующей канаве. Сама фамилия этого человека – Форстер, искаженное «форестер», «лесник» – уходила корнями в те дни, когда окрестный лес был частью огромных королевских охотничьих угодий. Наверняка предки Рори Форстера были королевскими лесничими, обязанными сохранять королевскую дичь и защищать ее от посягательства браконьеров. Но те времена давным-давно канули в туманное прошлое.