Когда сбываются мечты
Шрифт:
— Не узнаешь?
— Откуда у тебя Машин кулон? — И без того большие голубые глаза Лексы теперь напоминали блюдца.
Из нее получился этакий филиппинский долгопят. Милый зверек с огромными глазами, увидев которого однажды, пусть и на картинке, забыть потом невозможно. Проведя между ними параллель, я не сдержалась и засмеялась. Наверное, это был верный признак истерики, как знать. Но после этого меня как будто прорвало. Ведь на эту тему я не говорила ни с кем, даже с Игнатом. А Лексе я все выложила, как на духу. И про свою мать, которая презентовала мне такую чудо-вещицу, а затем отчалила
— Может, она их в химикат какой окунала, или внутрь что-нибудь засовывала. — Я развела руками и продолжила сыпать своими догадками. — Ты бы видела ее погреб, можно подумать, что очутилась в избушке, которая ко мне передом, а к лесу задом, ну или наоборот.
По крайней мере, Маша точно обернулась, раз смогла как-то воздействовать на Кристину. Я не снимаю, боюсь проверять что-то на себе, пока беременна. Как-то так, — подвела я итог, допивая остатки на дне бутылки.
Лекса слушала мой рассказ не перебивая, очень и очень внимательно, а потом пришел ее черед смеяться. Она подскочила с места, принялась расхаживать по крыше в разные стороны, смеялась и одновременно плакала.
А когда опять подошла ко мне и присела на низкий столик, ее вид пугал: смотрит в никуда, на лице замерла холодная и неживая улыбка.
А то, что она начала говорить дальше, ровным спокойным голосом, было поистине ужасно.
Глава 43. Яна
— Знаешь, а я ведь не меньшее чудовище, чем моя мать. — Она продолжала смотреть в сторону, и разговаривала словно не со мной. — Я так сильно хотела Игната, с самого детства, почти сразу, как он появился в нашем клане. Я никого и ничего кроме него не замечала, а он все свое время проводил с Машей, потом встречался с моей лучшей подругой Ксюшей… потом были другие девушки и женщины, но он ни к кому больше так серьезно не относился. А меня даже в койку к себе не пускал, — наконец-то она перевела растерянный взгляд на меня, — ты даже не представляешь, что я только не делала. Ноль. Толку ноль. — Она вскрикнула, обняла себя за плечи и, подняв голову, на этот раз к небу, прикрыв глаза, тихонечко заплакала.
Я не сдержалась и, встав с места, попробовала ее приобнять, но блондинка начала покачиваться из стороны в сторону и плакать еще сильнее.
— Ты не понимаешь, — доносилось сквозь всхлипы, — я чуть родного отца не убила.
— Лекса, что ты такое говоришь. Тебе надо успокоиться.
— Я говорю то, что есть на самом деле. — Она вытерла слезы и посмотрела мне прямо в глаза. — Конечно, мама убедила меня, что он не умрет, а просто ослабнет и вынудит Игната жениться на мне.
Я охнула, прикрывая рот ладонью, а в следующую секунду почувствовала, как прихватило живот, не сильно и не больно, просто довольно ощутимо, он окаменел и так же быстро расслабился. Я поспешила приложить вторую руку на живот, поближе к своим малышам, и, видимо, разозлила этим Лексу. Она недобро улыбнулась.
— Что, уже боишься? А знаешь, — она поднялась с места, отошла чуть поодаль и, повернувшись ко мне спиной, глядя на горизонт, продолжила свой рассказ, короткими и отрывистыми фразами: — Только
— Это ты ее?
— Что? — Она повернулась, и мне стало страшно, ее глаза блестели сумасшествием, сейчас она была очень похожа на свою мать.
Пугающе похожа. — Ты о Ксюше? Нет, конечно, нет, я до последнего не знала, что отцу настолько плохо. Он держал лицо постоянно, при всех.
А однажды мы поругались из-за мамы, и он не смог встать с кресла, точнее, смог, но держать маску на лице, испытывая боль, не смог. Я тогда испугалась и сбежала, ушла в загул на несколько дней, — она начала громко смеяться, — и вот пока я пьянствовала, Игнат собрал своих людей, которых оказалась чуть ли не половина клана, приволок тебя, — ткнула в меня пальцем. — Испугалась не только я, но и врач отца, он был в сговоре с моей мамой, и это он устранил Ксюшу. Сука!
Я почувствовала, как живот сжался опять, и, охнув, обхватила его уже двумя руками. Лекса заметила мой жест.
— Вот только не начни здесь рожать, ты же меня убеждала, что тебе еще ходить и ходить. — Она буквально выплюнула эти слова.
— Лекса, успокойся, — сказала размеренным тоном, пытаясь ее не провоцировать.
— А не надо меня успокаивать, слышишь?! Вечно Лекса плохая, так чем ты лучше? Сучка лживая, это хоть его дети? Или опять обманула? И там один ребенок? — Она неопределенно махнула рукой в сторону моего живота.
— Ты говоришь ерунду, Лекса!
Я больше не могла оставаться спокойной и всерьез жалела, что не послушала мужа. Как же он был прав. Странно, почему-то именно в этот момент мне пришла в голову мысль, что и на счет пола второго ребенка он тоже прав. Совсем не к месту мысль и не вовремя. Живот опять начало сжимать, только в этот раз уже ощутимо, боль прострелила сначала позвоночник и, скрутив поясницу, разлилась волнами к низу живота. Я постаралась сдержать лицо, приподнялась и уперлась руками в бока.
Как только Лекса отвернулась, я достала телефон из кармана плаща (как же хорошо, что я не переложила его в сумку) и на максимальной скорости начала печатать сообщение Игнату. Лекса очень не вовремя обернулась, ее глаза зажглись злостью, и я поспешила отправить пусть и незаконченное сообщение. Не знаю, успела я или нет, но в следующую секунду Лекса оказалась рядом со мной, яростно выхватила из моих рук телефон и кинула его в сторону ограждения.
Телефон благополучно полетел вниз с высоты, а я только сейчас обратила внимание на хлипкость и ненадежность этого ограждения.
Уж больно оно низкое и, в общем-то, никакое!
Назимова проследила за моим взглядом и улыбнулась, очень нехорошо так улыбнулась.
— Что, боишься? — спросила она, провоцируя.
И у нее получилось. Я не на шутку испугалась. Не соображая, что делаю, повинуясь мимолетному порыву, нагнулась к столику и схватила пистолет.
— Не подходи, — неумело направила на Лексу оружие и, обойдя столик, начала пятиться.
— Яна, не глупи, — усмехнулась Лекса, но по ней было видно, что она приосанилась и черты лица у нее заострились, делая его более хищным.