Когда случается невозможное
Шрифт:
Наизусть я, оказывается, знала не так много, и всё больше о любви. Однако эльф не привередничал, слушал с интересом, иногда переспрашивал какие-то слова. Больше всего ему понравились стихи Цветаевой «Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес» и «Мне нравится, что Вы больны не мной», он даже попросил прочесть их дважды. Его до глубины души поразило, что в нашем мире есть женщины-поэты.
В итоге на ночлег мы так и остались на уступе, с которого наблюдали за закатом.
На ужин были секс и поэзия. Вот что значит спутаться с озабоченным эльфом-эстетом.
Утром
— Скорее всего, эту ночь тоже придётся ночевать в лесу. Мы движемся медленнее, чем я предполагал, — сказал эльф.
— Придётся, так придётся, — флегматично ответила я, в который раз убеждаясь, что отсутствие выбора — это невероятное благо.
— Ты почитаешь мне стихи? — спросил он, когда мы начали спускаться с небольшого холма.
Вот ведь попался ценитель поэзии. Почитала, а куда было деваться? Он слушал внимательно и даже с трепетом. На каких-то местах останавливался и просил повторить. Да, такими темпами мы и завтра ночевать будем в лесу.
А затем он запел. Голос у него был сильный и ошеломляюще красивый. Мне даже неловко стало, что я до этого при нём позволила себе что-то намурлыкивать. Больше ни при каких обстоятельствах! Птицы заслушались, лес замер в восхищении, а я увлеклась и врезалась в дерево. Когда он остановился впереди, подошла и уткнулась лицом в его спину, чувствуя, как вибрирует его голос внутри. Это было настолько потрясающе, что можно было остаться без второго по счёту ужина.
Его пение пробрало до такой степени, что к глазам подступили слёзы. Песни были трагичные и полные боли: об изменах любимой. Видимо, личная драма наложила отпечаток, дав эмоциональную глубину. Я шла за ним, как привязанная, полная какого-то священного благоговения. К сожалению, петь на морозе долго он не мог, но этого и не требовалось.
С наступлением третьей ночи, я прижалась к нему настолько привычно, что мне уже начинало казаться, что прошлого не было. Зимний лес, эльф и фиолетовая картошка — были, а всё остальное только пригрезилось.
К обещанному Танарилом поселению мы вышли в районе полудня следующего дня. Высокая серая каменная стена тянулась насколько хватало взгляда. Искать ворота пришлось долго, но зато их открыли почти сразу после того, как мы постучали.
Внутри были люди, дома и пахло едой!
Лимар
Дежурство на воротах было неприятной, но неизбежной обязанностью. Коли поступил в Школу Магического Мастерства Ковена, изволь участвовать в жизни города.
Поначалу я, конечно, был поражён величием города-государства. Всё тут было самым современным, магию использовали во всём, начиная с оснащения ванных комнат и заканчивая приготовлением еды.
Сами камни здесь буквально пронизаны колдовством. Даже дома и заборы строились с помощью магов земли. До чего богато смотрелось! Можно, конечно, долго рассуждать о расточительности подобного
Мы с братом уже почти три года учились в Высшей Школе. Много воды утекло, пообтесались мы, уразумели многое, знакомства завели. Сюда попадали только взрослые маги, заключившие контракт с Ковеном на обучение. После окончания учёбы платники могли остаться и работать здесь по соглашению или даже получить одну из обеспечиваемых Ковеном должностей в других государствах. Лучшие контракты предлагали на родине, в Шемальяне. Принцип был прост: организация или Гильдия запрашивала нужного специалиста, а Школа получала комиссионные с каждой зарплаты устроенного таким образом мага.
Подобных работ предлагалось немало, у нас с братом вариантов было море необъятное. Маги нужны были везде. Да ещё по прибытии в Школу оказалось, что у меня редкий дар универсального мага. Владею сразу всеми шестью стихиями. Такие маги требовались всюду, ведь я мог работать с пространством. Последние два года брал разные заказы, изготавливал сундуки, шкатулки, шкафы и лари на продажу. Последний договор принёс очень хорошие деньги. Зачаровал тысячу сумок-безразмерок и наконец смог рассчитаться с семьёй за наше с братом обучение.
Свой дальнейший путь я сейчас и обдумывал. Предлагалось несколько позиций на родине, в Нейпе, с очень достойным окладом. Мог я остаться и здесь, в привычной мастерской, работать на Ковен по контракту. Либо же вернуться домой, колдовать над изделиями, которые изготавливали братья. На последнем дюже настаивал отец. Нужно было также учитывать и решение Натара, всё-таки мы с ним были близки, не только делили утробу матери, но и крепко дружили. У него оказался талант к работе с металлом, и сейчас он бесплатно трудился подмастерьем у местного кузнеца, набирался опыта. Отец такому раскладу радовался несказанно, всё-таки свой маг-кузнец в семье — это дорогого стоит. Уже сейчас Натар мог изготавливать петли и замки отменного качества.
За последний год мы плавали домой трижды. Я каждый раз зачаровывал большую партию подготовленного семьёй товара. Доходы резко выросли, и отец купил скотину и дорогие инструменты.
Однако сундук, сработанный магом-универсалом, сильно отличался от сундука просто зачарованного. В первую очередь размером внутреннего пространства. Поэтому отец хотел, чтобы после учёбы мы вернулись домой и принялись за дело с размахом. Вот только мы с братом, хоть и скучали по родным, всё же привыкли за последние три года к вольной жизни. Да и немного могла предложить наша родная станица в плане развлечений.