Когда тают льды. Песнь о Сибранде
Шрифт:
Зато в следующий миг я буквально шарахнулся в сторону, разом овладев собственным телом: прямо перед моими глазами вспыхнул воздух тысячами разноцветных огней, дрогнул, как водная гладь на ветру, и плеснул в стороны каплями расплавленного мира. Из открывшегося портала, словно дождавшись наконец сигнала, вырвались всадники.
Откатившись подальше – хвала Духу, никто не обращал на меня внимания – я укрылся за заснеженным валуном, опустившись на корточки. По телу то и дело пробегали болезненные судороги, кололо под кожей тысячами игл: заклятие Люсьена ещё действовало,
Из гигантского портала, охватившего, казалось, всю долину, хлынули боевые альдские отряды: вслед за всадниками строем пошла пехота. Выходя, воины выстраивались так, что у меня не осталось сомнений: все знали, что их ждёт, и куда они шли. Ждали, знали день и час, готовились к переходу через проклятый колдовской портал. Так вот почему, в конце концов, обряд проводили в долине! Чтобы хватило места чужим воинам, ворвавшимся в самое сердце Стонгарда!
К слову, я о подобных магических вратах только читал: видеть, хвала Духу, до этого дня не доводилось. Сбившись со счёта, я отвернулся от чужих воинов. Верными оказались сведения Витольда о вторжении! Впрочем, способ, каким это проделали альды, наверное, даже всеведущий легат не предугадал.
Перекатившись к другой стороне валуна, глянул на ожидавших в стороне магов. Дейруин теперь отошёл от Сандры, которая по-прежнему, с большим трудом, сдерживала созданный амулет. Сопровождаемый Брейгорном и парой альдских колдунов, Аркуэнон двинулся навстречу воинским рядам. Именно поэтому он пропустил момент, когда за спиной Сандры медленно, словно вставая из могилы, поднялась Деметра Иннара.
Сердце тотчас радостно дрогнуло в груди: живая!.. Я повёл плечами, пробуя на прочность вновь обретённое тело, разжал и вновь сжал пальцы на рукояти меча, не отрывая глаз от бруттской колдуньи.
За спиной дочери Сильнейшего извивалась горная тропа, ведущая в гильдию, перед ней уже выстраивалось альдское войско. Госпожа Иннара обвела мутным после обморока взглядом тревожную картину, затем шагнула вперёд.
Я увидел, как она коснулась плеча напряжённой Сандры – всего лишь коснулась, но мастер вздрогнула, как от болезненного тычка, выгнулась дугой, разжимая кулаки. В тот же миг портал захлопнулся – я видел, как не повезло тем, кто в этот момент переходил по нему. Снег обагрился красным, отсечённые руки и ноги зазевавшихся путешественников по Миру покатились с небольшого пригорка; раздались первые крики.
Следующее, что я увидел – как Деметра выхватила из-за пояса узкий кинжал, полоснула им наотмашь по толстым цепям, удерживавшим кристалл – и те лопнули, как шёлковые ленты, отпуская амулет.
Больше я не медлил. Свистнул во всю мощь лёгких, подзывая Ветра – верный конь стрелой прилетел на знакомый зов. Пожалуй, единственный из животных, кто не испугался происходящего: приходилось нам со старым другом бывать в переделках и покруче. Вскочив в седло, ударил бока стальными сапогами, срываясь с места в галоп. От подвернувшихся под копыта альдов – кажется, мелькнули знакомые локоны Эллаэнис – отмахнулся
Когда Дейруин обернулся, Деметра уже запрыгнула в седло, крепко вцепившись свободной рукой в мой пояс; Ветер, не останавливаясь, рванул по горной тропе. За нами тотчас устремилась погоня: я не оборачивался, но почувствовал, как Деметра на миг отпустила меня, выбросив руку вверх, и выстреливший в ночи колдовской луч осветил на миг всю долину Унтерхолда.
В ответ в горах громко затрубил боевой стонгардский рог.
Мы влетели в распахнутые ворота в миг, когда ночь окончательно упала на Унтерхолд: внутри, в крепости, горели колдовские факелы и жаровни, и судя по возбуждённым крикам, нас уже ждали.
– Мост! – отрывисто бросила Деметра, как только я осадил коня.
В подбежавшей к нам долговязой фигуре я узнал мастера Турраллиса: старый альд, услышав команду, бросился к уже закрываемым воротам и выкрикнул заклинание, направляя огненный смерч в сторону каменного моста. В узкую щель я увидел, как вспыхивают цепи крепления, как плавится металл, растекаясь по камням чёрными ручьями, как крошатся каменные столбы и плиты – а затем ворота захлопнулись, отрезая нас от погони и опасности. Ненадолго – за толстыми стенами я уже слышал отдалённый шум голосов и топот копыт.
– Сибранд!
Я помог маленькой бруттке спуститься с Ветра, придержал под локоть. Деметру пошатывало – не то от усталости, не то от напряжения. В одной руке по-прежнему мерцал тёмно-синим мертвенным светом созданный амулет, и обугленные обрывки цепей свисали из крупного кристалла, как дохлые змеи. Ладонь госпожи Иннары казалась на его фоне чёрной, будто обгоревшей. Замутнённый болью взгляд только подтвердил опасения.
– Он что-то сделал с сердцем воды, – поспешил я досказать оборванную мысль. – Оно не такое, как…
– Я знаю, – мучительно поморщилась Деметра. – Уже поняла. Он исказил его сущность… вывернул наизнанку. Великий Дух, ведь чувствовала… но обряд остановить уже не могла…
– Тогда что это? – кивнул я на призрачный кристалл. – Не амулет четырёх стихий?
– Нет, – Деметра скривилась, отставляя от себя руку с кристаллом подальше. Будто хотела, да не могла выкинуть. – Это амулет Тёмного.
Больше спросить я ничего не успел: к нам подбежал мастер Турралис, глянул на амулет, нахмурился.
– Йоаким остался с войсками, – не дожидаясь вопросов, быстро заговорил он. – Всё сделали, как велела: щит невидимости со стонгардских отрядов не снимали, скрывали от альдов, сколько могли. Йоаким сказал, что останется с воинами – им колдовская помощь в бою понадобится. С ним ещё несколько адептов – всё лучше, чем ничего. Оук до этого дня в подвалах с некоторыми недоумками прятался – пару часов назад вылезли, к обороне готовятся. Сказали, что варвар обучил, и они готовы сражаться.
Турраллис презрительно и кисло скривился в мою сторону, из чего я заключил, что старый альд мирится с ненавистным присутствием, как с неизбежной зубной болью.