Когда туфли не жмут. Беседы по историям даосского мистика Чжуан-цзы
Шрифт:
Враг упал с лошади, и Омар прыгнул на него с копьем. Всего через секунду копье пронзило бы сердце врага, и все было бы кончено. Но в этот крошечный промежуток враг сделал одну вещь: он плюнул Омару в лицо. И копье замерло.
Омар прикоснулся к своему лицу, встал и сказал врагу:
– Завтра мы начнем заново.
Враг был озадачен. Он сказал:
– В чем дело? Я ждал этого тридцать лет, и ты ждал этого тридцать лет. Я ждал, надеясь, что рано или поздно я окажусь у тебя на груди со своим копьем, и все будет кончено. Такой случай так и не представился мне, но он представился тебе. Ты мог прикончить меня
Омар ответил:
– Это была не обычная война. Я дал обет, суфийский обет, что буду сражаться без гнева. На протяжении тридцати лет я сражался без гнева. Но на одно лишь мгновение гнев появился. Когда ты плюнул, я всего на одно мгновение почувствовал гнев, и это стало личным делом. Мне захотелось убить тебя – вмешалось эго.
До сих пор, на протяжении тридцати лет с этим не было проблем, мы сражались за некое дело. Ты не был моим врагом, это никоим образом не было личным отношением. Я никоим образом не был заинтересован в том, чтобы убить тебя; я просто хотел выиграть дело. Но сейчас, на какое-то мгновение, я забыл о деле. Ты стал моим врагом, и я захотел тебя убить. Вот почему я не могу тебя убить. Завтра мы начнем заново.
Но война так и не началась заново, потому что враг стал другом. Он сказал:
– Теперь научи и меня. Стань моим мастером и позволь мне стать твоим учеником. Мне тоже хотелось бы сражаться без гнева.
Весь секрет в том, чтобы сражаться без эго; а если вы можете сражаться без эго, вы сможете делать без эго все. Потому что сражение – это кульминация эго: если вы сможете это, то сможете и все остальное. Но прямо сейчас вы не можете даже любить без эго.
Так что именно в этом заключается подготовка самурая, воина дзен – сражаться без эго, точно так же, как тот петух. «Теперь он почти готов». Но запомните эти слова: «почти готов». Почему не совершенно? Потому что Дао говорит, что в этом мире не может существовать ничего совершенного, только почти совершенное. Как только вы становитесь совершенным, вы исчезаете. Совершенство не может существовать в материи, в материальном воплощении. Сама материя придает небольшое собственное несовершенство. Невозможно быть воплощенным в теле и быть совершенным – чего-то всегда будет чуть-чуть недоставать – и это недостающее «чуть-чуть» является связующим звеном.
Именно поэтому вы можете быть воплощены в теле. Стоит вам стать совершенными, как вы исчезнете, умрете. Однако совершенный человек никогда не умирает; он просто исчезает. Вы уходите из жизни, а совершенный человек исчезает. Уход означает, что тут же случится приход, потому что уход – это лишь часть, начало прихода. Приход – это начало ухода. Вы уходите из этого мира, чтобы прийти снова. А совершенный человек просто исчезает, потому что он настолько совершенен, что не может быть заключен в материи; он настолько совершенен, что не может быть заключен в теле; он настолько совершенен, что в этом несовершенном мире не может иметь никакой формы. Он становится бесформенным.
Именно поэтому дрессировщик сказал: «Теперь он почти готов». Невозможно представить, каким образом он может быть еще более готовым. Кажется, что это предел. «Когда поет другой петух, он даже не моргает». Что может быть более совершенным? «Он стоит неподвижно, как деревянная колода». Разве возможно большее совершенство? «Это зрелый боец. Едва взглянув на него, другие петухи бегут прочь».
Разве возможно большее совершенство? Возможно. Потому что, даже если он стоит неподвижно, как деревянная колода, даже если его глаза неподвижны и не моргают, даже если другие петухи разбегаются и он выигрывает битву, – он, тем не менее, все еще существует. Вот почему он несовершенен: он все еще есть.
И все, что он делает, делается через усилие: вот почему он несовершенен. Его этому научили, и теперь он готов. Он будет выполнять трюки, но глубоко внутри это прежний петух. Легкая дрожь будет присутствовать. Ее невозможно обнаружить, никто ее не заметит; снаружи он совершенный святой, но внутри все тот же петух, глубоко в центре он по-прежнему тот же самый. И в этом состоит проблема. Вы можете практиковать религию, причем можете практиковать ее в такой степени, что станете почти совершенными. Но почти совершенный – это все еще несовершенный, а вам нужно быть абсолютно совершенными.
Что такое это абсолютное совершенство? Когда тренировка и усилия отброшены. «Легко – значит правильно». А этому петуху по-прежнему присуще усилие; он делает. Он неподвижен, но глубоко внут– ри нет неделания. Он это делает. Он был обучен, натренирован.
Религия – это не тренировка, это не то, что нужно практиковать. Это то, что должно влиться, чему нужно позволить войти. Это то, что не может быть навязано. Религию нельзя навязать, начав извне; вы должны помочь ей изнутри и позволить ей течь, изливаться наружу. Она должна быть спонтанной.
Так что же делать? Если ждать спонтанности, кто знает, может, она никогда не придет. А если практиковать, то вы можете стать в точности такими, как тот петух: вы будете хороши для битвы, хороши для других, но для самих себя вы останетесь прежними.
Именно это произошло со многими так называемыми святыми. Пойдите к ним – их святость по-прежнему сопряжена с усилиями. Они ее поддерживают. А то, что вы поддерживаете, никогда не бывает подлинным, поскольку где-то в подсознании по-прежнему залегает противоположное, обратное. В любой момент оно может развернуться, и если вы расслабитесь, оно развернется.
Как-то раз ко мне привели суфия. Он занимался практиками на протяжении тридцати лет, и он действительно практиковал, в этом не было никаких сомнений. Он был почти совершенен, совсем как тот петух. У него было много учеников, и они рассказали мне, что куда бы он ни смотрел: на де– ревья, на скалы, на звезды, – везде он видел Аллаха, божественное.
Этот суфий пришел, чтобы три дня пожить у меня. Он все время повторял нараспев имя Аллаха – суфии называют это «зикр». Даже принимая ванну, он продолжал петь. Я спросил у него:
– Зачем? Если вы теперь способны видеть Аллаха везде, зачем продолжать петь его имя? Для чего вы практикуете? Если Аллах повсюду, и божественное повсюду, к кому вы взываете? И кто этот певец внутри? Отбросьте это! На три дня, пока вы здесь со мной, отбросьте всю вашу практику.
Он понял, в чем суть, – это был смиренный человек. Он понял эту идею, что, раз вы все еще практикуете, значит, это еще не достигнуто. Он сказал:
– Я абсолютно уверен, что это достигнуто.
Я ответил: