Когда ты станешь Богом
Шрифт:
Бабушка ушла через месяц после него. Тоже тихо, во сне.
Папа вскоре продал их дом, новые хозяева дом снесли и построили на участке огромную виллу с бассейном, словно не в средней полосе России, а на Лазурном Берегу, а Марина больше никогда тут не появится.
Сейчас же она ходила по дому, гладила руками ажурные занавески, которые бабушка связала крючком, поправляла круглые коврики, которые она смастерила из тонких жгутиков, смотрела на свое отражение в большом серебристом самоваре, который был обвешан сушками, и ей так хотелось остановить это мгновение!
Жизнь устроена
Ей казалось, что она обязательно должна что-то сделать, чтобы их спасти. Ведь ее старички еще легко могли бы прожить лет десять. Но, как врач, она понимала, что вряд ли сможет кардинально что-то поменять. Она пробовала гулять с ними – у бабушки болят ноги, у дедушки через минуту начинается одышка. О зарядке они слушать ничего не хотели. Почему-то они давно для себя решили, что до глубокой старости все равно не доживут.
«Еще год-два – и хватит» – вот и все слова ее любимых старичков.
Тогда Марина стала думать, как устроить так, чтобы они могли прожить свои последние дни счастливо. У нее было достаточно денег: и дедушка постоянно давал, и папа подкидывал. Деликатесов тогда не было, но она позвонила Кате и попросила на пятьдесят рублей привезти всякой вкуснятины.
Что еще она могла сделать для них?
Марина обожала их, постоянно говорила, что любит, что они самые лучшие, но все же ей хотелось сделать что-то и материальное.
Катя все поняла правильно и вечером привезла две огромные сумки с продуктами из столов заказов и тех, что можно было купить из-под полы в ресторанах: икру, копченую колбасу, шпроты, импортные сыры, консервированную ветчину, бельгийский шоколад в красивейшей коробке. Деньги у сестры Катя брать отказалась категорически. Попросилась просто переночевать в доме и прочувствовать, как это – иметь бабушку и дедушку.
Старики непривычным продуктам удивлялись, бабушка вертела, осматривала со всех сторон банки и коробки, потом разложила – что по полкам, что в холодильник, что в кладовую – про запас и на особый случай.
Вечером девочки сходили в ближайший магазин и купили развесных пряников и печенья, разных конфет, молока и кефира – для бабушки, а для дедушки селедки и замороженного хека – уж очень дедуля любил рыбу. Это все была привычная еда, которая не могла смутить стариков.
Вечером они ели печеную картошку с рыбой, а на десерт бабушка испекла свои фирменные блинчики. Марина стояла с Катей на кухне, а бабушка их учила:
– Блины должны быть на дрожжах. И несладкие. Тогда они получаются пышными и не приторными – их можно будет есть со сгущенкой и вареньем, а еще я сделаю вам с творогом на завтрак.
Спать их положили на одну широченную кровать. Бабушка принесла большие, просто огромные, как перина, подушки. Они были такими высокими, что получалось, что спать надо сидя, но девочки попрыгали на них, когда бабушка вышла
Одеяло тоже было как из сказки – теплое и тяжелое. Бабушка его делала сама и тоже из лебяжьего пуха. Для Марины это не было в диковинку, а вот Катя была впечатлена.
– Никогда не спала в таком старом доме. У меня такое чувство, как будто сейчас откроется дверь и зайдет Баба-яга, – засмеялась Катя и еще раз стукнула кулаком подушку, чтобы та умялась. – А зачем нам одеяло летом?
– Потому что это деревенский домик, где летом прохладно, а зимой тепло! – вздохнула Марина.
Настроение у нее было совсем нерадостное, и сестра это заметила.
– Что тебя гложет?
– Я не могу им помочь. И их скоро не станет.
– Может быть, и не надо? Может, все идет правильно? Они прожили свою жизнь. Я понимаю, ты бы хотела, чтобы они еще лет десять жили, но ведь у каждого человека есть срок.
– А мне кажется, только мы определяем, сколько будем на этой земле. Вот стоишь ты у выбора – первый вариант или второй. Выбираешь первый. Дальше у тебя вот такая судьба. Выбираешь второй – у тебя другая судьба.
– И какой сейчас может быть выбор для твоих старичков? Поесть на ужин винегрет или фасоль?
– Сейчас их выбор – это я. Это возможность поменять будущее.
– Как?
– Может, сказать им, что я без них не смогу жить? Уверить их, чтобы они еще лет десять продержались. Хотя бы…
– А с сердечным приступом ты как договоришься? Скажешь: эй, а ну брысь и не подходи к моим старичкам?
– Я, как врач, знаю, как уберечься. Но тут и их желание нужно. Спортом они заниматься не хотят. Едят тоже плохо, неправильно – зачем только мы эту селедку купили, еще и на ночь поели. И холестерин – это очень серьезно! Может, таблетки им для нормализации давления предложить? Но они ведь против всей этой химии, и даже не хотят измерить давление. Я им предлагала. Сказала, что хочу стать доктором, и они будут моими первыми пациентами.
– И даже так не согласились? – удивилась сестра.
– Дедушка в штыки воспринимает, когда кто-то проявляет интерес к его здоровью, говорит, чтобы я на кошках тренировалась, и даже не подпускает к себе… Бабушка тоже – то у нее блины, то новости, ищет предлог чтобы отказать, я же вижу…
– Тогда сосредоточься на папе. Его-то тебе важней спасти.
– А я хотела и папу, и этих упрямых старичков. Но я думаю, что, когда мы придем к дедушке в гости на день Василия, я поговорю с ним и уговорю.
Катя засмеялась:
– Уговоришь еще пожить? Классно звучит. А может, мне ты тоже сможешь помочь?
– Конечно! – сразу согласилась Марина. – В чем?
– Вот скажи честно – ведь жизнь моя не удалась? Ну, будет у меня дочь в тридцать лет. И что? Ни семьи ведь, ничего у меня, кроме этой дочери, не будет. Что я делала до тридцати лет?
– Шишки набивала. Опыта набиралась.
– А можно как-нибудь этот опыт откорректировать с твоей помощью? Ну да, я дура сейчас, и опыта у меня нет. Но вот случается у меня какая-то ситуация, и я спрашиваю тебя – как мне быть, Марина? Ты с высоты своего жизненного полета отвечаешь. И я так поступаю.