Шрифт:
Говорят, что 40 лет не отмечают.
– Чушь, – легкомысленно заявила Ритка, – я в приметы не верю. В конце концов, 40 лет бывает раз в жизни.
Надо заметить, что в чём-то подруга права: без праздников скучно.
Юбилей – одновременно напряжённое и радостное событие, это праздник новых впечатлений и ярких эмоций. Правда, мысль о том, сколько предстоит сделать, чтобы он удался, на какое-то время лишает сна. С одной стороны, мы ждём его с трепетным волнением и детским ожиданием чуда. А с другой – до его наступления нужно успеть завершить всё задуманное.
К подготовке торжества мы подошли основательно: ресторан, фотограф, тамада, платье… Наша дружная команда: Рита, я, баба Мотя и Настя,
В последние дни мы судорожно решали разные организационные вопросы, жертвуя временем, отведённым на сон. Но зато с гордостью отметили накануне празднования, что все было подготовлено просто идеально.
И, конечно, никто из нас не вспоминал о суевериях. А возможно, стоило прислушаться к народным приметам? И может быть, всё было бы совсем по-другому…
Ресторан «Грильяж» – один из лучших в нашем городе. Красивое уютное место со спокойным интерьером в современном стиле, с разнообразной кухней. Стены нежных тонов, многоуровневый потолок с точечными светильниками, изысканные хрустальные люстры, удобная мебель, тяжелые шторы, камин – всё это придавало помещению уюта и домашнего тепла. Шары, растяжки «С Юбилеем!», цветы, плакаты добавили торжественности.
Как ни странно, приглашенных оказалось много. Родственников у Маргариты не было. Из близких: мы с Лисичкиным, баба Мотя и девушка погибшего сына Риты Анастасия Малышева. 1 Поэтому я и удивилась, увидев полный зал незнакомых людей.
1
Читайте рассказ «Все начинается со смерти…»
– Ты что пригласила всю школу? – шёпотом спросила я, целуя смеющуюся Ритку.
Отзвучали торжественные тосты, подарки перекочевали из рук гостей в распоряжение именинницы. Наступил момент, когда все ещё не пьяные, но расслабленные начинают громко разговаривать, весело смеяться. Кто-то пытался затянуть: «К сожаленью, День рожденья только раз в году», но голос срывался и фальшивил, не находя поддержки у окружающих начинал песню снова и снова.
Вот удивительно, почему, когда человек приглашает в ресторан знакомых, он вдруг получает столько внимания? Выпив несколько рюмок спиртного, окружающие испытывают неподдельную радость от встречи, проникаются благоговейным уважением к имениннику, незаметно переходящее в большую искреннюю любовь. Лезут целоваться, говорят много слов признаний, хотя в обычной жизни этот же персонаж вроде и не вызывает у них таких душевных чувств.
«Льются песни, льются вина» – надрывался певец в микрофон, а подвыпившие гости, вспотевшие и довольные, за «милую душу» отбивали ногами в такт музыке.
Виновница торжества отплясывала в центре круга. В детстве она занималась эстрадными танцами и сейчас явно испытывала удовольствие от восхищения окружающих. Несмотря на пышность форм, она двигалась легко, непринужденно и даже профессионально. В движениях не было нарочитости или вульгарности, наоборот они были завораживающе изящные. Женщины неискренне улыбались, завистливо вглядываясь в танцующую юбиляршу. Мужчины не сводили глаз с её аппетитных форм, и даже Лисичкин смотрел на Ритку, словно видел впервые. Я не удержалась и ревниво ущипнула его.
Жуткий вопль раздался во внезапно наступившей тишине. Разгорячённые танцующие не сразу отреагировали. Крик нёсся, казалось бы, отовсюду. Боже, что случилось с Лисичкиным? Он насторожился и вытянулся, как охотничий пес, учуявший добычу, даже уши у него
Женщина лежала на полу. Короткая юбка задралась, открывая стройные ноги, а руки раскинулись, словно она хотела обнять вбежавших. На её животе ярким цветком распустилась кровь. Прядь спутанных волос закрыла лицо, и я не сразу узнала официантку, обслуживающую нас. Но ещё больше удивилась, разглядев в сидящем рядом сжавшемся комке одежды, волос и крови Настю! Дыхание с шумом вырывалось из неё, конвульсивно дёргающиеся губы неразборчиво шептали:
– Это ни я, ни я…
Майор, перекрывая собой вход, приказал мне: «Вызови скорую и полицию». А я, вместо того чтобы найти телефон и вызвать службы, закричала: «Рита-а-а!», но лишь услышала собственный сдавленный страхом шёпот: «Рита-а-а!»
Маргарита молча сидела с абсолютно прямой спиной, мертвенно-бледным лицом, глядя невидящим взглядом сквозь снующих мимо людей, никого не узнавая и не вдумываясь в происходящее вокруг. От её тихого горя было еще страшнее. Лучше бы она кричала, плакала, дралась…
Мы потеряли счет времени. Да что там время, я с трудом припоминаю, как мы покинули «Грильяж». Паша взял на себя все объяснения с полицией и гостями, собрал подарки и букеты.
Проводив Риту и Нину Михайловну, мы отправились домой. Сил разговаривать и думать не было. Хотелось сильно зажмуриться и забыть о случившемся. Я забилась подмышку Лисичкину, такого родного, сильного, надёжного и неожиданно скоро провалилась в тяжёлый сон, который опутал разум липкой паутиной тревожных, пугающих воспоминаний.
На днях Паша уезжал в очередную командировку, поэтому с утра, чтобы не терять драгоценное время, отправился по делам Анастасии. Зная нашу тягу к расследованиям, он приказал ждать его дома. Но сегодня было не до приключений: у бабы Моти случился гипертонический криз, да и маленький Митя требовал к себе внимания. Он словно чувствовал, что с мамой случилась беда, безутешно плакал, капризничал так, что к вечеру поднялась температура.
Мы снова и снова пытались вспомнить детали праздника, однако сосредоточиться не смогли. Поздно вечером приехал уставший майор. За эти сутки он осунулся и будто постарел. Мы терпеливо ждали, когда Лисичкин поест. А ел он вдумчиво, обстоятельно и совсем не смотрел на нас. Видно, дело плохо! Наконец, отставив в сторону пустой бокал, он в упор посмотрел на Маргариту.
– Все улики против Насти.
Вы только не подумайте, что мы хоть на секунду поверили в её виновность, но следователь считал иначе. Многие из приглашённых обратили внимание на активные ухаживания физрука Максима за ней. Также бдительные училки приметили и его перемигивания с официанткой Аллой.
Да что уж там, скажу по секрету, даже я стала невольным зрителем непристойного поведения этой парочки. Разнося «горячее», девица оказалась рядом с Максом, который сидел недалеко от нас. Я наклонилась поднять упавшую салфетку, и была шокирована его экстремальными выходками. Молодой мужчина бесцеремонно сунул руку под юбку официантки, при этом рассказывая сидящим напротив какую-то историю. Пораженная увиденным, я взглянула на лица озорников. Аллочка слегка покраснела, но, как ни в чём не бывало, продолжала подавать тарелки, чуть присаживаясь и кокетливо улыбаясь. Голос Герасимова звучал весело и непринуждённо. А сейчас выяснялось, что они были знакомы задолго до торжества и даже встречались.