Когда я вгляделся в твои черты
Шрифт:
На рассвете все парни, кроме Армина, набились в самую большую спальню, где около часа соревновались в остроумии и обсуждали спорт да компьютерные игры. Никто не додумался открыть перед сном окно, и Эрен очнулся из-за духоты. Лениво чавкнув, глянул на дисплей телефона: почти шесть вечера. На кровати с ним остались Галлиарды и Райнер, тычущие друг другу в носы пыльными пятками. Снизу, из кухни, доносился непрерывный хохот Конни, Жана и Саши. Эрен аккуратно выбрался из груды тел и спустился вниз, поискать рюкзак со своими вещами. Достав зубную щётку,
– У тебя на башке будто курятник за ночь образовался! Или это гнездо? Как угарнее звучит, а, Жан?
– на автопилоте отшучивался Конни.
– Не знаю, как угарнее, но воняет от него, как из курятника и гнезда вместе взятых.
– Тебе повезло, что я не в настроении бить твою рожу. Пойду лучше свой «курятник» отмою.
– Самоирония с утра пораньше? Отличный признак!
– обрадовалась Саша, пропуская морковь через соковыжималку.
Как следует вымывшись и приведя себя в порядок, Эрен столкнулся в коридоре с зевающим Армином, завёрнутым в одеяло.
– Ты во сколько лёг?
– удивился Йегер.
– Да мы с Микой перед сном посмотрели «Гордость и предубеждение»?{?}[Классический роман английской писательницы Джейн Остин, опубликованный в 1813 году. Самые известные экранизации сняты в 1995 году (в роли Элизабет Беннет: Дженифер Эль, в роли мистера Дарси: Колин Фёрт) и 2005 году (в роли Элизабет Беннет: Кира Найтли, в роли мистера Дарси: Мэттью Макфэдиен).]. Новую экранизацию, которая с Найтли. Старую будем смотреть сегодня.
– Это если я не сворую Микасу первым!
– А, тогда я мешать не стану.
– Армин поднял кверху руки, принимая свою капитуляцию.
– Даже молодой Колин Фёрт вряд ли будет ей интереснее, чем секс с тобой.
– Очень на это надеюсь… Так, погоди, она тебе рассказала о вчерашнем, что ли?
– Ага, пыталась там лужей не расползтись от счастья. Видимо, не хотела, чтобы я при обсуждении с тобой говорил, что она выглядела слабой или вроде того. Дебильный загон какой-то, по-моему.
– Армин нахмурился, но затем взглянул на друга и одобрительно улыбнулся.
– Давай кулачок! Красавчик! Я в тебя верил.
– А я вот что-то не очень. До сих пор пытаюсь осознать прошедшую ночь. С другой стороны, у меня хорошее предчувствие.
Хлопнув Армина по плечу, отправился на улицу. Стоя на веранде, Эрен наблюдал, как по полю стелился туман, а с серого неба срывалась едва заметная морось. Погода сегодня была угрюмой, но тёплой. Прошёлся через дорогу, вглубь высокой травы, и бросил взгляд на пологий склон - туда, где вчера сбылись его смелые мечты, и заметил Микасу: она бегала вокруг дерева, раскинув в стороны руки. Эрен удивлённо покачал головой и двинулся к ней.
Вблизи всё показалось куда страннее: на её лице блуждали смирение и почти поэтическая задумчивость, своеобразно сочетавшаяся с трогательным несуразным ребячеством. Микаса, кажется, заметила присутствие Эрена, но никак не отреагировала.
–
– Он издал снисходительный смешок.
– Я самолёт, - серьёзно отозвалась она. Сложила «крылья» и подлетела к нему.
– Любопытно.
– Это выглядит по-идиотски, знаю. Просто утром столько разных чувств охватило… Что вот я уже совсем взрослая стала, и всё такое. Мне захотелось немножко удержать детство, понимаешь?
– Может быть. Ты сожалеешь о том, что мы…
– Нет, нет! Ничуть! Дело не в сожалении. Так, махонькая светлая грусть, из-за которой я стала самолётом, чтобы улететь ото всех далеко-далеко.
– И от меня?
– И от тебя: я же самолёт!
Взлохматила его чёлку и убежала дурить дальше. Эрен почесал затылок, продолжив наблюдать за ритуалом Микасы. Вдруг его руки дрогнули, приподнялись, и Эрен, повинуясь зову душевного единения, полетел вслед за своей любовью. Они смеялись, стукались «фюзеляжами» и соприкасались «крылами», надув щёки, жужжали в неуклюжей попытке разойтись. С предгрозовых небес на них взирала свобода, а ветер обдувал счастьем.
Запыхались. Упали вместе под дерево и безмолвно смотрели друг другу в глаза. Травинки щекотали им кожу, над головами шныряли насекомые, ищущие укрытие от надвигающегося ливня. Всё вокруг жило и дышало вместе с ними, становилось свидетелем того, чему ни Эрен, ни Микаса не решались дать название.
– Спасибо, что подержался за детство вместе со мной.
– Я теперь понял, почему это было так важно для тебя. И очень рад, что ты позволила разделить с тобой полёт.
Вдали раздался тихий раскат грома. Микаса приподнялась и обхватила обеими руками колени, уставившись перед собой.
«Что я чувствую к нему? Это так велико, что я боюсь облечь это в слова? Или так незначительно, что не стоит и говорить даже? Чем бы оно ни являлось, точно знаю одно - я люблю его душу, я благодарна ему за то, что он рядом тогда, когда больше всего нужен. Но я никогда не мечтала об Эрене. Не мечтала о жизни с ним. Я вообще о разных понятиях или об одном и том же? Проклятье! Почему нельзя просто отключить голову и делать что хочется, не оборачиваясь на ответственность за поступки? Мне так надоело думать! Чем больше я думаю, тем меньше следую за желаниями. Хотя это же очевидно… Я думаю, чтобы не вестись на прихоти. Потому что боюсь чего-то хотеть. Или боюсь того, что хочу?..»
– О чём ты думаешь?
– спросил её Эрен.
Микаса посмотрела на него испуганными стеклянными глазами.
– О том, что дождь будет, - ляпнула она первое, что пришло на ум. Но через мгновение разозлилась на собственную глупую ложь.
– И о том, что хочу переспать с тобой. Хочу прямо сейчас!
– крикнула она в высоту, под крону дерева.
Микаса поднялась с земли и протянула Эрену руку.
– Пошли со мной.
– Я ожидал любого ответа, кроме этого, - наконец-то сообразил ответить он и поднялся следом.