Когда закон бессилен
Шрифт:
— Вот ты как заговорил — удивился Константин Федорович, — но никак запамятовал наш недавний разговор, ведь дорогу до Саратова брат Касыма под твоим присмотром проехал. Сам же говорил…
— Выйди! — рявкнул майор Шугину.
— Он останется, — спокойно возразил Зяблов, — потому что, майор, все мы, в том числе и он, одним дерьмом измазаны. А что касается информации, — он усмехнулся, — стоит мне кое-что из твоих…
— Хорош! — вскакивая, крикнул майор. — Ты никак меня пугать вздумал?! А если…
— Вот чтобы не было этого, — твердо проговорил
— Все упирается в пчеловода, — немного успокоившись, буркнул Зимин. — Хорошо еще, что твоя сестренка не написала в заявлении о пасечнике. А то бы уже все, — он провел ребром ладони по горлу, — на нарах бы куковали. Надо кончать пчеловода. А иначе…
— Как ты думаешь, — спросил Константин Федорович, — почему она о нем не написала? Ведь он был у нее. Почему же она не…
— Да ты никак жалеешь о том, что она не упомянула Волошина, — засмеялся майор и тут же серьезно сказал. — А не написала она о нем потому, что пожалела. Ведь поняла: он о номере не сообщает потому, что напуган до смерти. Жену и дочь убили, потом мать. Самого чуть не прибили. Потом стрельба в доме. Но сейчас он, опять-таки из страха, может в милицию пойти. Если уже не пошел. Впрочем, я бы знал. В общем, так, — он посмотрел на Шутина. — Пчеловода убрать. Участкового, этого Ваську Коровина, не ищите. Он нам сразу не нужен был. Просто Горбун хотел за своего кореша рассчитаться. И еще, — он повернулся к Зяблову. — Ты должен знать все о вдове своего племянника, потому что пока она в больнице, ничего страшного нет. Но Ивачев не зря туда похаживает.
— А что произошло с машиной? — спросил Зяблов. — Установили из-за чего взрыв?
— Кто-то их подорвал, — сумрачно ответил майор. — Хорошо, что напомнил. Надо все-таки узнать у этой самой Рубецкой об убитом в доме пчеловода призраке. С кем он был, на кого работал.
— А о Богунчике, — спросил Константин Федорович, — ничего нового нет?
— Да я же говорил, сам он сдох.
Нестарая, но совершенно седая женщина вышла из автобуса и беспомощно осмотрелась.
— Извините, — обратилась она к прохожему. — Вы не подскажете, как мне найти дом номер десять?
— Какая улица? — остановился он.
— Ой, — смутилась женщина. — Извините. Улица Калинина.
— Вон туда, по переулку. Там и есть Калинина. Выйдете к гастроному и вправо. Тут недалеко.
— Большое вам спасибо, — облегченно вздохнув, поблагодарила женщина.
— Да не за что, — улыбнулся он. — Вы, наверное, приезжая?
— Да, в Саратове впервые.
— Видите, Петр Аркадьевич, — закрывая дверь палаты, вздохнул врач. — Она в постоянном напряжении. Постоянно чего-то боится. Все время плачет. Ее вчера осматривал гинеколог. Слава Богу, плод развивается нормально. Но если…
— Я понимаю, — перебил его прокурор, — и написал человеку, которому Ирина наверняка поверит. Кто он, не спрашивайте, — Ивачев виновато улыбнулся, — и постарайтесь понять меня правильно.
—
— Что?! — крикнул в радиотелефон побледневший Зяблов. — Что ты сказала?!
— Я никогда не была с вами на «ты», — услышал он холодный голос Валентины, — и поэтому попрошу обращаться ко мне соответственно.
— Но послушай, Валюта, — заискивающе начал Константин Федорович — ведь…
— Больше не звоните, — перебила его Валентина.
— Я знаю! — закричал он. — Ты никак- не можешь простить мне… — услышав гудки отбоя, с руганью отбросил радиотелефон. — Редин мертв, — вытирая внезапно вспотевший лоб, пробормотал он. — Отчего он умер? Тварь, не могла сказать! — он быстро встал. Забыв о руке, торопливо надел спортивный костюм. — Рахим! — крикнул он. Тот тут же вошел. — Усиль охрану! — приказал Зяблов. — Кто- то занялся нами, — с тревогой добавил он, — Касыма убили, Редин труп. Усиль охрану!
Рахим кивнул и выжидательно установился на хозяина.
— Все, — махнул рукой Зяблов. Рахим выскользнул из комнаты.
«Кто же Редина убил? — бился в голове Константина Федоровича вопрос. — Неужели из-за этого? — он вздрогнул. — Точно. Редин послал людей или купил кого-нибудь, чтобы с Касымом покончить, а тот, в свою очередь, в Москве кого-нибудь нашел. Но тогда и до меня добраться могут, — сняв вспотевшие очки, протер их. — Но ведь никто не знает, что я оплачивал дорогу. До Саратова их вел Зимин. Но платил-то я. А если поймут, что это я их по той дороге направил? Впрочем, уже поняли бы. Да и всегда по ней ездили, — успокоился он. — Но что же там случилось? А может, у Ивана инфаркт? Сердце-то у него слабое, больное было. Ну ладно, — вздохнул он, — сейчас главное, чтобы пчеловод этот номер милиции не сообщил. А то Федьку возьмут, и он сразу расколется. Да и Зимина если прихватят, он меня с потрохами сдаст. Так что сейчас главное — Волошин».
— Здравствуйте, — мягким движением прокурор приподнял руку седой женщины и коснулся ее губами.
— Спасибо, что приехали, — начал он, — понимаете…
— Что с Иринкой? — перебила его женщина. — Где она? Что с ней?
— Бога ради успокойтесь, — Ивачев смешался. — Я вам все объясню, и вы сами решите, что лучше сделать. Потому что…
— Но я могу увидеть ее сейчас? — спросила она.
— Я вам все расскажу, — повторил Ивачев, — проходите.
Он помог женщине снять жакет.
— Честное слово, — смущенно проговорил он, — я бы вас не узнал. Мы, конечно, раньше не встречались, — отвечая на ее удивленный взгляд, добавил он, — просто я считал, что вы гораздо старше.
По губам женщины скользнула легкая улыбка.
— Извините, — окончательно смутился он," — вы выглядите…
— Ради Бога, Петр Аркадьевич, — серьезно попросила она, — давайте говорить о том, ради чего вы меня вызвали. Что с Ириной?