Кого не ждали
Шрифт:
Разобравшись с пылью, устроилась за столом с шитьём. Ножницы положила около себя. Веник, кстати, тоже находился рядом со мной. Всем своим видом показывала: «Воду вам уже дала, у печки погреться пустила, теперь вам пора уходить».
Серые глаза будят воспоминания о маге, который мне помог. Только этот незнакомец не может оказаться им. Уверена в этом.
— Как думаете, ваш муж и ваш брат позволили бы мне остаться у вас на несколько дней?
От неожиданности опять оборачиваюсь к нему. Меча у него нет, но за поясом два кинжала. Точно не воин. Неужели, вор? Как бы его выпроводить до прихода брата?
— Я говорила: они не любят посторонних в доме.
— Мне хватит чулана и какого-нибудь одеяла. За кров и еду я хорошо заплачу.
Откуда у него деньги?
Мужчина закашлялся. Сразу просить его удалиться нельзя. Подожду, пока дождь закончится, и совру, будто брат и за десять серебряных не позволит ему у нас остаться. Так же намекну, будто муж у меня очень ревнивый и на тех, кто внимателен ко мне, с кулаками кидается. Поздно уже про ревнивого мужа врать, но вполне может и пригодиться. В драчливого брата и мужа он как будто поверил.
Дождь, как назло, не заканчивался. Мужчина продолжал греться у печки. Запаниковав, взяла веник и отправилась подметать пол в соседней комнате. На кухне кроме борща и еды в шкафчике воровать нечего. Будь у меня какая-нибудь сила, я не боялась бы этого человека.
«У вашего порога кто-то упал», — неожиданно послышалось из-за окна.
«Ромка?» — испуганно вскакиваю.
«Нет».
Не выпуская веник из рук, бросаюсь к двери, напряжённо прислушиваюсь. Почему кто-то упал у нашего порога?
Сероглазый возник за моей спиной неожиданно. Я вжалась в стену, он спокойно прошёл мимо меня, открыл дверь и выскользнул на улицу. Выглянув из-за двери, увидев, как светловолосый мужчина помогает подняться темноволосому, на чьей рубашке расползаются пятна крови, отказалась от затеи запереть дверь и ставни и никого в дом не пускать. Сама же их и пригласила.
У меня ничего не просили: светловолосый сам обработал рану, темноволосый дал ему какую-то мазь и чистые тряпки. То ли в их дорожных сумках имелось всё необходимое для подобных случаев, то ли они — лекари. Я поела, кинув в их сторону всего два равнодушных взгляда, чтобы не вообразили, будто они хоть сколько-нибудь меня интересуют. Про себя отметила: второй мужчина тоже сероглазый, среднего роста, худой, не слишком мускулистый, но ладный, с красивыми чертами лица и с какой-то нелепой причёской. Короткие пряди его волос, прикрывавшие уши, будто неровно обрезаны. Или во всём был виноват дождь?
Когда он одел рубашку, мысленно отметила: ткань, покрой и немногочисленные вышитые красные узоры у ворота могут быть в одежде всех представителей простонародья из стран Белого края. Его в любой из этих стран примут за своего, но ни в одной из них не смогут понять, из какой он конкретно местности, из какой страны. Одежда явно выбрана с умыслом. Рукояти его меча, кинжала, ножны и пояс не дают ни единого предположения о том, где они изготовлены и где используются.
— У тебя есть горячая вода? — без какой-либо вежливости, фамильярности и дружелюбия спросил раненый.
— Есть.
— Пожалуйста, налей в мою кружку.
Поднявшись, взяла из его рук деревянную кружку. Когда возвращала её с водой, встретилась с ним взглядом. Его глаза оказались того же цвета, что и у первого. Но не это совпадение, не лицо, не соприкосновение наших пальцев, заставило моё сердце взволнованно забиться, а появившееся предположение, будто передо мной тот самый маг.
Мужчина поставил кружку на стол и бросил в неё несколько щепоток какой-то сухой травы. Над столом поплыл запах мяты. Дождавшись, пока отвар чуть остынет, раненый выпил его. Я занялась шитьём, пытаясь успокоиться. Краем глаза следила за ними. Вдруг увидела ножны с мечами, появившиеся у незнакомцев. Уверена: их раньше не было!
— Я - Эндарс, — представился светловолосый. Если он не соврал, то родился западнее Эльфийского леса.
— Кан, — неохотно произнёс темноволосый.
Невольно взглянула на него. Его имя всего лишь на букву отличалось от имени мага, отдавшего мне свою сумку с едой, и было таким же непривычным и непонятным.
Светловолосый, похоже, надеялся услышать моё имя. Разумеется, не услышал, так как я не предполагала, что от них ожидать. Привычки называть своё имя незнакомым мужчинам, как и привычки вести с ними беседы и улыбаться им у меня нет.
Они разговорились. Незаметно следя за их разговором, поняла: эти двое — маги. Хотя прежде никогда не видела людей, использующих магию, присутствие сразу двух магов мне удовольствия не доставило, так как они явно не намеревались уходить.
На какой-то миг их взгляды встретились, а на лицах мелькнула какая-то догадка, недоверие и неудовольствие. Воздух как будто нагрелся. Похоже, молодые мужчины были знакомы, и предыдущая встреча их не обошлась без какого-то обострения. Ещё не хватало, чтоб они тут подрались. Продолжаю сочинять сагу о семейной жизни. Увы, мои старания пропали даром: они решили остаться у нас на ночь. Что я только не придумывала, чтобы их переубедить! Однако до прихода брата они невозмутимо выслушивали моё вранье. Роман, вернувшийся раньше обычного, попытался выгнать путников, используя для убедительности грубые слова и выражения, но те вежливо не поддавались. Не выдержав, брат пошёл на соглашение с ними за десять серебряных с каждого. К моему удивлению, маги согласились, хотя сумма была втрое выше обычной, и выложили затребованную плату. Выгонять их брату расхотелось. Решила запереться в своей комнате и не показываться мужчинам на глаза: стало стыдно за моё выдуманное замужество. Однако пришлось кормить всех троих и делать вид, будто я ничего им не говорила. Мужчины продолжали прикидываться простыми путниками. Получился какой-то молчаливый уговор: я скрываю, кто они и как здесь появились, а маги не упрекают меня за мою ложь. Ещё меня не покидала уверенность, будто Кан — тот маг. Это наваждение закончится, когда эти двое уйдут. Надо потерпеть совсем чуть-чуть.
После обеда маги стали обсуждать разные события. Брат остался их послушать, а я скрылась в моей комнате.
К вечеру Кан ослабел, а Эндарса сотрясали приступы кашля. Они начали просить моего брата разрешить им остаться у нас на неделю, чтобы подлечиться и набраться сил. Брат получил ещё двадцать серебряных монет, однако дружелюбнее не стал. Позвал меня «пошептаться во дворе».
— Не следовало мне пускать их в дом, — едва слышно сказал Роман, когда мы вышли на улицу, — Но мне, увы, очень нужны деньги.
— Что-то случилось? — встревожилась я.
— Этот дом не наш, а мне так хочется, чтобы у нас был свой дом.
— Хозяева оставили его нам.
— Они могут вернуться в любой день. И нас тут же выгонят. Мы для них чужие.
— Другой возможности скопить что-то у нас не будет… Я понимаю.
— Нет, ты не всё поняла, — брат ухватил меня за плечи и шепнул в ухо: — Я за тебя беспокоюсь, Алинка. Самые страшные мужчины — те, которые красивы.
— Ты преувеличиваешь. Они у нас не задержатся.