Когорта
Шрифт:
– Вы устали, – услыхал он голос старика. – Сейчас вас отведут туда, где вы сможете отдохнуть.
Мика приподняли и поволокли по длинному коридору.
– …Порядок! – удовлетворенно заметил Келюс, выключая «уоки-токи». – Можно идти.
– Там ярты, – напомнил Лхаст. Лунин пожал плечами. В конце концов, у них приказ Президента. Группа «Бета», кто бы ею ни командовал, должна подчиниться. А главное, Мик сообщил, что все в порядке.
– Мы настроились на их волну, – заметил Глебов. – Если что, сразу же сможем связаться.
– Да, – кивнул Николай. – Пошли!
Полковник дал команду, и отряд быстро прошел через ворота. Келюс шагнул первым, рядом с ним, не отставая ни на шаг, шел нахмуренный и сосредоточенный Серж, чуть сзади держались Глебов, Алексей и Ухтомский. Черное отверстие приближалось, и уже можно было разглядеть смутно освещенный лампами тоннель. Внезапно Николай начал волноваться. Голос Мика по рации прозвучал как-то странно, слишком равнодушно. К тому же он чувствовал холод, знакомый, пугающий. Дхары стали переглядываться, рыжий Серж недовольно крутил головой, поглаживая ствол «калаща». Внезапно Николай понял, что легкой прогулки не будет. А значит, скантр…
– Виктор, – обернулся он к идущему сзади Ухтомскому, – вы помните?
– Будьте покойны, Николай, – спокойно ответил штабс-капитан. Они поняли друг друга.
Вблизи арка входа показалась неожиданно большой. Вдоль каменного порога шла неширокая полоса металла с тонкой щелью посредине. Но сейчас экран был выключен; и казалось, ничто не может помешать перешагнуть порог. Николай уже был готов сделать это, но внезапно вмешался Серж.
– Я первый, – бросил он, становясь между Луниным и полосой белого металла. Келюс хотел возразить, но дхар был тверд. Он осторожно заглянул в тоннель, хмыкнул: «Пусто» – и легко перепрыгнул через порог. Ничего не случилось. Дхар провел по воздуху стволом автомата, недовольно покачал головой и наконец кивнул. Николай вздохнул и шагнул вперед…
…И в то же мгновение вспыхнуло бесшумное пламя. Между ушедшими в тоннель и остальными выросла сверкающая холодная стена защитного экрана. Глебов тихо выматерился, Ухтомский отскочил назад, сбивая пламя с загоревшегося комбинезона.
– Идиоты! – заорал полковник в микрофон. – Вы что, с ума посходили?
В ответ в рации что-то пискнуло, Глебов долго слушал и наконец повернулся к остальным.
– Эти кретины говорят, что таковы правила. Хотят вначале ознакомиться с его полномочиями. Требуют, чтобы мы не входили с оружием.
– Что же они раньше думали? – возмутился Алексей. – Об оружии они ничего не говорили…
– Потому что это – засада, – негромко ответил Ухтомский. – Все-таки попались! За такие вещи с меня погоны сорвать нужно!
– Да, влипли, – буркнул Глебов. Он осмотрелся и, опустив бинокль, вздохнул. – Глухо!.. Стоит им поставить наверху пулемет…
– Здесь какие-то камни, – кивнул Ухтомский. – Можно далеко не уходить.
– Да, отойдем.
Глебов отдал команду. Отряд, настороженно озираясь на переливающийся живым огнем экран, начал отступать.
…Келюс не сразу заметил, что путь назад отрезан. Он лишь удивился, отчего вдруг стало светлее и почему он не слышит шагов своих товарищей. Но тут Серж, шедший первым, оглянулся и закричал, показывая рукой на вход, и Лунин все понял…
Фонари мигнули и погасли. В тоннеле потемнело, только горящий экран отбрасывал на стены неяркий отсвет. Серж, негромко ругаясь, отступал назад, пытаясь прикрыть Келюса. Впереди послышался топот множества ног.
«Знак… – подумал Лунин. – Сейчас должен помочь Знак…»
Он попытался сосредоточиться, но страшный холод, внезапно охвативший все тело, подавлял волю, наполняя сердце ужасом. Из тоннеля надвигалась смерть, сзади горело непроходимое пламя… Келюс выхватил из нагрудного кармана черный диск скантра, ощутил его трепещущее тепло, и ему стало немного легче. Грохот ног был теперь совсем близко, из черноты тоннеля ударил свет фонарей. Серж дернул стволом, но сильные лучи били прямо в глаза, слепя и не давая целиться.
– Бросай оружие! – прозвучало из темноты. Дхар медленно поднял руки и вдруг бросился прямо на каменный пол, вырвавшись на мгновение из потоков света. Очередь отозвалась дальним эхом где-то в глубине горы, один из фонарей погас, а рыжий дхар, уклоняясь от мечущихся по полу лучей, стрелял еще и еще, стараясь попасть в тех, кто загородил проход.
– Падай! Николай, падай! – орал он, но Келюс не двигался. Он сразу понял, что шансов у них нет. Лучи фонарей нащупали Сержа, Лунин хотел крикнуть, чтобы тот бросил оружие, но не успел. Ударила очередь, затем другая, тело дхара несколько раз дернулось и замерло. Келюс бросился к упавшему, но чьи-то холодные, как лед, руки уже схватили его, мешая двигаться, кто-то рванул ворот комбинезона…
…Фонарь высветил страшное красное лицо, посиневшие, в запекшейся крови губы, пустые бездумные глаза. Холодная, неживая рука ощупала шею, послышалось шипение, словно ярт наткнулся на что-то раскаленное, и Лунин почувствовал, как с него срывают цепочку с крестиком, подаренную Корой. Ярт швырнул цепочку на пол, чьи-то другие, такие же холодные, руки разомкнули сжатый кулак и вырвали скантр. Николая потащили вперед, поддерживая за локти. Он еле успевал за конвоирами, и временами его попросту волокли, легко приподнимая над полом. Только сейчас Келюс понял, какой силой обладают краснорожие бандиты. Сзади, у входа, продолжалась какая-то возня, и у него мелькнула надежда, что рыжий Серж еще жив.
Лампы вновь загорелись. Тоннель был идеально ровен, по стенам змеились кабели, и Келюс с запоздалым сожалением подумал, что Сержу следовало стрелять именно по ним, что помогло бы отключить экран. Впрочем, думать об этом было поздно. Впереди мелькнул яркий свет. Николая втащили в зал, абсолютно пустой, с голыми каменными стенами, в каждой из которых темнела дверь. Та, что была слева от входа, оказалась открытой. Келюс успел заметить огоньки пульта и большой светящийся экран.
Конвоиры остановились в центре зала. Те, что следовали сзади, приволокли и бросили на пол неподвижное тело Сержа. Кровь залила лицо и рыжие волосы. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять – дхару ничем не помочь. Но бывший сержант погиб не напрасно; ярты уложили рядом два тела в пятнистой форме. Разрывные пули разнесли одному из бандитов череп, второму перебили ноги и разворотили грудь. Оба тела подергивались в конвульсиях, и Николай невольно отвернулся.
Он почему-то ждал Нарак-цэмпо, но страшного старика не было. Ярты шумно, с присвистом дышали, топчась на месте. Но вот дальняя дверь в конце зала медленно отворилась, и Лунин увидел знакомый силуэт в нелепом пальто и низко надвинутой шляпе.
Сиплый молча указал рукой на правую от входа дверь. Ярты подтащили Николая ко входу и перебросили через порог.
Комната была обшита большими прямоугольными листами светлого металла. Под потолком ярко горели лампы дневного света, в углу стояло кресло, у стены – кушетка, похожая на те, что можно встретить в провинциальной больнице. Келюс, по привычке пожав плечами, присел на кушетку. Итак, он попался. Оставалось подумать, что еще можно успеть.