Коготь дракона. Сага лунных башен
Шрифт:
Гудение прекратилось, демонический ореол угас. Камни на алтаре уже приняли свой естественный оттенок.
Но белое тело на них осталось неподвижным.
Когда Эммет перебирался через барьер, его сердце выпрыгивало из груди. Он осторожно развязал Джоан, поднял ее и понял, что девушка жива. Положив Джоан на живот, Глентон осмотрел ее спину, руки и ноги и облегченно вздохнул: следов ожогов не было.
Очевидно, жрец не успел подать на алтарь всю необходимую мощность.
Прежде чем вынести Джоан из каменного кольца, Глентон тяжелым камнем разбил чемоданчик, от которого в разные стороны тянулись провода. «Черные братья» знали секрет, который лучше сохранить
Глентон стянул с себя разорванную рубашку, завернул в нее девушку и осторожно понес ее к машине.
По дороге он думал о Джошуа и пришел к выводу, что пуля, выпущенная Санчо, всего лишь контузила слабоумного. И, придя в себя, он тут же пустился на поиски женщины, которую так желал его больной мозг. А сюда, на гряду, его привело либо свечение, либо темный инстинкт…
Глентон уже подходил к машине, когда Джоан открыла глаза. Она с удивлением огляделась и крепко прижалась к нему.
— Все хорошо, детка,— сказал он.— Ты просто упала в обморок. С тобой все в порядке. Бедный Джошуа оплатил свой долг, даже не подозревая об этом… Смотри, уже светает. Ночь прошла.
В последнюю фразу он вложил больше смысла, чем его содержалось в словах.
— Поедем домой, Эммет,— прошептала Джоан, поудобней устраиваясь в его руках. И добавила: — Поцелуй меня.
И Эммет Глентон впервые поцеловал свою жену в тот момент, когда холмы на востоке окрасились первыми лучами солнца.
Ярость медведя
Ночь распростерла темные крылья над рекой. Я, укрывшись на правом берегу в густом кустарнике, всем нутром чувствовал разлитую вокруг угрозу. В глубине неосвещенного дома прозвучал одинокий, едва слышный удар гонга. С того времени, как я занял позицию напротив темного строения, гонг звучал восемь раз. Стуча зубами от холода, я хмуро разглядывал таинственный дом — жилище загадочного Йотая Юна, богатого китайского купца.
Ни один белый человек не знал, какие гнусные дела творятся за стенами его дома. О них, правда, догадывался Билл Лэннон, бывший агент британской секретной службы. Он осторожно провел кое-какие расследования и рассказал нам с Эриком Брандом — в общих чертах — о том, что происходит в доме Йотая Юна: о таинственных сборищах, коварных заговорах и об ужасном монахе, скрывавшем лицо под капюшоном. Монах принадлежал к какой-то зловещей секте и часто произносил пророчества о будущей желтой империи.
Эрик Бранд, худощавый, беззаботного вида авантюрист, тогда посмеялся над Лэнноном; но я не стал этого делать. Я знал, что бывший агент, словно ищейка, идет по следу чего-то воистину зловещего и таинственного. Однажды вечером он сказал нам — мы тогда сидели в Европейском клубе и потягивали виски с содовой,— что в этот вечер собирается проскользнуть в дом Йотая Юна, дабы выяснить, что же там происходит.
Тело его нашли на следующее утро — оно качалось у самого берега в грязно-желтой воде Янцзы, а между лопаток у него торчал узкий клинок кинжала.
Билл Лэннон был моим другом. Именно поэтому я, спрятавшись в кустах, всю ночь следил за домом, возвышавшимся над обшарпанными домишками пригорода Ханькоу. Я спрашивал себя, что же обнаружил Билл Лэннон. За что его убили и бросили в реку? Было ли то, что
В тумане внезапно возникла высокая фигура, оборвав череду моих невеселых мыслей и безнадежных догадок. Это был китаец в каких-то бесформенных одеждах. Он брел по туманному берегу шаркающей походкой. Не дойдя до меня, он свернул к жалкой покинутой рыбачьей хижине, стоявшей на берегу реки примерно ярдах в пятидесяти от стены, окружавшей дом. Пока я лежал и следил за происходящим, в эту хижину вошли восемь человек и ни один не вышел. Это обстоятельство меня насторожило. Раз или два мне казалось, что внутри ее видны отблески света, но при следующем взгляде она представлялась совершенно пустой. И каждый раз, когда очередной китаец исчезал внутри, где-то в Доме Дракона слышался удар гонга. Восемь человек вошли в хижину; восемь раз прозвучал в доме гонг. Какова была связь между этой жалкой, разрушенной рыбачьей хижиной и дворцом, где обитал Йотай Юн?
Вот китаец приблизился к сломанной двери, и я выбрался из своего убежища и быстро последовал за ним. Обернись он, обязательно заметил бы меня. Но он вошел, не оборачиваясь, и плотно прикрыл за собой дверь. Я пробрался к ветхой стене и заглянул в одну из многочисленных щелей.
Поначалу внутри было совершенно темно, но тут кто-то чиркнул спичкой, и я увидел китайца, сидевшего на корточках посреди хижины. Я стал шарить взглядом в поисках остальных восьми вошедших, но, кроме этого последнего, там никого не было! Китаец сдвинул в сторону какие-то тряпки, лежавшие на полу, и три раза постучал по доскам кулаком; сделал паузу, снова постучал три раза, затем последовала еще одна пауза и опять три удара.
Спичка погасла, и комната погрузилась во тьму, однако вскоре на полу высветилась квадратная рамка, затем открылась крышка люка и оттуда выглянуло злобное желтое лицо. Китайцы не разговаривали между собой; страж кивнул, и новоприбывший спустился в подполье. В этот момент я ясно разглядел его лицо и узнал этого человека — это был хорошо известный речной пират, которого давно разыскивали власти. Оба китайца исчезли, крышка люка встала на место. Очевидно, этот скрытый люк вел в подземный ход, соединявший хижину с Домом Дракона. А гонг использовали для того, чтобы оповестить о появлении людей, которые пользовались этим ходом. Я твердо решил разгадать эту загадку.
Не мешкая я осторожно пробрался в хижину, на ощупь нашел крышку люка и постучал так же, как и китаец. Почти немедленно крышка стала подниматься, а я спрятался за нее.
Снова появился тот же страж. Он не заметил меня, скрытого крышкой люка, и наполовину высунулся наружу. Прежде чем его глаза привыкли к темноте, я сдавил ему горло так, что у него глаза полезли на лоб, затем ударил кулаком в висок. Его тело обмякло.
Я вытащил бесчувственное тело наружу, оторвал от его одежды полосу ткани и связал китайца. После чего я заткнул ему рот оставшимся куском материи и оттащил злодея в угол хижины, прикрыв валявшимся там грязным тряпьем. Затем, вынув пистолет 45-го калибра, я осторожно заглянул в люк, а потом стал спускаться по открывшейся лестнице, предварительно закрыв за собой крышку люка. Я не имел представления о том, куда иду и что собираюсь делать; но знал, что этот путь так или иначе приведет меня к Йотаю Юну. Я поклялся идти до конца и не собирался нарушать свою клятву.