Коктейль ненависти
Шрифт:
– Это хорошо, – улыбнулся генерал. – Значит, мы на верном пути.
– А вы не боитесь, что их убьют? – спросил Юрий.
– Да не должно бы вроде, – помолчав, отозвался Батин. – Хотя, конечно, все мы под Богом ходим. Я не раз себя спрашиваю: имею ли я право рисковать жизнями этих парней? Я им сразу сказал – вы вроде подсадных уток будете, на живца этого оборотня возьмем. И они согласились. В Соколова уже стреляли, он чудом живым остался. По-крупному ты ударил, майор, но что делать… Иначе мы не выйдем на эту падаль. А он вот-вот исчезнет,
– Извините, Иван Александрович, – возразил худощавый блондин, – но сейчас эта мразь ждет денег за новый наркотик. Как только у наркодилеров появится ФСРБ, можно будет опасаться, что оборотень уедет за рубеж, но не раньше. Не знаю, насколько возможен выход продукции Антонова в большом количестве. Мы тщательно изучили его записи, касающиеся ФСРБ. – Он открыл потрепанную общую тетрадь и прочитал: – «У меня получалось то, о чем просили Юдин, Асташин и Гродницкий. Никто не верил, что подобное возможно. Но я знаю, что такое наркотик, и посему мой можно будет использовать в очень малых дозах, а в продажу он не пойдет. К сожалению, восемь доз у меня взяли. Зато за них я получил сборник Фу Чен Тана. Я очень давно хотел заняться трудами этого китайского учителя…»
– Значит, думаешь, Антонов не будет выпускать свой наркотик в большом количестве? – спросил генерал.
– Уверен.
– Подожди, Рубакин, – остановил его генерал. – А откуда ты все это знаешь?
– Прочитал в записях Антонова, – улыбнулся тот.
– Понятно, – кивнул генерал. – Переходи к нам в отдел…
– Я на своем месте, генерал, – усмехнулся Рубакин.
– Тебе бы только сломать что-нибудь кому-то да пострелять, – проворчал Батин.
– Это тоже кому-то нужно делать.
– С кем тебя к нам начальство отправило?
– Ни с кем. Я не могу работать ни с кем, кроме…
– Где Женька? – проворчал генерал.
– Будет через полчаса. – Рубакин посмотрел на часы.
– И куда же этот сукин сын отправился? – раздраженно поинтересовался Батин.
– К вашей жене, товарищ генерал, – четко, по-военному отозвался Рубакин, – к своей маме.
– Все живыми вернулись? – спросил Батя.
– Толька Панков ранен.
– Но сделали вы тех отморозков?
– Так точно. Сейчас каждый из них у семи девственниц в райских кущах.
– А Женька как? – спросил генерал.
– Жив-здоров, – улыбнулся Рубакин, – чего и другим желает.
– Надеюсь, ваша помощь потребуется очень скоро, – сказал генерал. – А про захват наших медиков даже пресса не успела узнать, – засмеялся он. – Так что молодцы!
– Мы выполнили приказ, – улыбнулся Рубакин.
– Разрешите, товарищ генерал? – В кабинет вошел высокий молодой мужчина.
– Входите, капитан Батин, – кивнул генерал.
– Здравствуй, отец, – улыбнулся Евгений.
– Здравствуй, сын, – ответил генерал.
– Опачки! – воскликнул старший лейтенант милиции. – Недолго же ты погулял на свободе.
– Знаешь
– Боцман это, освободился месяц назад. За гоп-стоп срок получил. Восемь давали, но он через шесть лет освободился. И видно, зря – кто-то очень ждал его.
– Нож под левую лопатку, – сообщил эксперт. – Удар чистый. Убийца умеет обращаться с холодным оружием. Отпечатков, разумеется, нет. Нож из датского кухонного набора. Там двенадцать ножей, и за восемь из них можно смело сажать как за хранение холодного оружия. Сталь…
– Все потом, – остановил его оперативник. – Свидетелей нет. Труп нашли двое. – Он кивнул на стоящих у машины парня и девушку. – Тут нам повезло, это студенты юридического факультета и вызвали милицию. У убитого ничего не взяли, догнали и всадили нож. Смерть мгновенная. Следов нет. Собака тоже нуль. След был чем-то обработан.
– Проверьте по сводкам, – приказал майор. – Может, где-то работал любитель кухонных наборов датского производства. И еще узнайте, где продаются такие наборы, и пройдитесь по магазинам. Может, кто вспомнит. Хотя вряд ли убийца сам этот набор покупал.
– Товарищ подполковник, – обратился к невысокому плотному офицеру милиции Николай Арсеньевич, – говорят, Ирину, нашу дочь… – Он тяжело вздохнул. – Говорят, что нашу Иру убили, – с трудом произнес он.
– Перестаньте, Николай Арсеньевич, ваша дочь сама выпила…
– Но мне сказали, что по радио передали о ее убийстве. И некоторые зарубежные…
– Поверьте, Николай Арсеньевич, – мягко перебил милиционер. – Она выпила много снотворного, и сердце не выдержало.
– Понятно, – Антонов вздохнул. – Но зачем тогда так говорят? Неужели не понимают, каково нам?
– Да все они прекрасно понимают. Гибель вашего внука – уже сенсация и упрек власти. Как позволили юноше оставить университет и потом допустили его гибель? А здесь… – Подполковник помолчал. – Ваша Ирина, может, и не желала покончить с собой, но так уж вышло. И не убивали ее, честное слово. Если бы было совершено преступление, скрывать это от вас не стали бы.
– Я верю вам, Игорь Васильевич. – Раздался вызов сотового. – Что, Саша? – спросил он.
– Звонил Яков, – сообщила жена, – спрашивал, как здоровье, как дела. И навещают ли нас его охранники. Я сказала, что все в порядке.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, Коля, не волнуйся. Я встала и сейчас варю твой любимый гороховый суп.
– А вот это ты зря, немедленно ложись. Я все куплю и сам приготовлю.
Красноярск
– Как там себя моя тезка чувствует? – спросил бритоголовый верзила.
– Да вроде нормально, – ответил худощавый мужчина в очках.
– А ты чего явился, Ветеринар?
– Понимаешь, Эдик, – хмыкнул тот, – есть работа, заплатят неплохо.