Коктейль ненависти
Шрифт:
– Значит, ты будешь его спонсором? – перебил Говард.
– Если это потребуется, то да.
– Послушай, Азиз, но есть возможность заработать очень большие деньги и занять лидирующее положение на мировом рынке, потеснить колумбийцев и афганцев.
– Я попробую убедить Антонова увеличить выход продукта. Но если он откажется, настаивать не буду. Узнаю, чем он занимается, и буду исходить из его интереса.
– Но ты потеряешь…
– Ничего я не потеряю, все будет так же, и кроме того, я стану соавтором необходимого человечеству лекарства.
– Как тебя занесло! – усмехнулся Говард.
– Слушай,
– Я не смертник, – ответил палестинец. – Я воевал против Израиля с оружием в руках. Наша организация не посылает смертников в вашу страну. Точнее…
– Поднимайся! – закричал мужчина в рубашке с короткими рукавами. Двое других, сдернув палестинца с лежака, стали бить его ногами.
Ван вскочил и бросился к ним. Ударом ноги сбил одного, кулаком отправил другого в нокаут, третьего ударил лбом в переносицу. В помещение ворвались трое арабов с дубинками.
– Прекратить! – приказал остановившийся у входа четвертый, держа в руках автомат. Трое лежащих на топчанах мужчин с любопытством наблюдали за избиением палестинца и короткую стычку китайца с евреями, но сделали вид, что спят. Ван, повернувшись к троим, поклонился и вернулся на место. Палестинец с трудом поднялся с пола и тоже лег.
Стоящий у двери охранник оглянулся и крикнул:
– Сюда!
К нему подбежали четверо босоногих мужчин.
– Вынесите их! – Охранник кивнул на избитых.
– А как к вам израильтяне попали? – спросил один из охранников.
– Шныряли они неподалеку, их и взяли. Они ранили одного из наших, и хозяин приговорил их к шести месяцам работы. Им осталось еще три. Но не доживут, лихо их китаеза сделал.
– Благодарю тебя, друг! – Палестинец поклонился Вану. – Я не стал драться, потому что меня наказали бы. А ты хороший человек. Меня зовут…
– Я помню твое имя – Дауд. Меня зовут Ван Цунь. Здесь у меня сестра Уань. Она работает…
– Знаю, – улыбнулся палестинец разбитыми губами. – Я случайно слышал ваш разговор с русским. Если вы действительно хотите уйти, то тебе надо будет помочь мне, и через двое суток мы сможем выбраться отсюда.
– Как именно? – поинтересовался китаец.
– Зачем тебе это? – тихо спросила Уань.
– Мне так нужно, – ответила Амина. – Понимаешь, я попала сюда из-за отцовского долга. Чтобы вернуть долг, отец продал меня одному арабу. А тот проиграл меня в бильярд Азизу. Я здесь уже год. Многим девчонкам здесь нравится. И в самом деле вроде все очень хорошо. Питание, кров, и, кажется, есть надежда на будущее.
– Но будущего ни у кого нет, – вздохнула Уань, – я точно знаю. Когда девушке исполняется двадцать один год, ее отправляют в бордели Ближнего Востока. А если заболеешь, тебя сразу продадут. Азиз не терпит убытков. Маму убили, потому что она узнала правду. А мне и Вану сказали, что она заболела и умерла. Азиз держит только тех, кто работает. Если человек заболел, даже легко, он его продает. А покупают у него охотно. Девушки красивые, спортивные, умеют драться.
– Аллаху было угодно поделить народ на племена, и каждое племя пытается доказать, что оно должно править другим племенем. Из-за этого сунниты убивают шиитов в Ираке, где и так льется кровь. И в Палестине два движения, цель которых – освобождение занятых Израилем земель. Палестинцы стреляют друг в друга. Я не слишком быстро говорю?
– Я изучала русский, арабский и английский языки, хотела стать переводчицей. Но не получилось. Заболела наша сестра, потом мама. Маму убили здесь. Мы с братом оказались рабами Азиза. И у меня сейчас одна мечта: убежать отсюда и вернуться на родину.
– Я не верю в доброту. Азиз лишний раз подтверждает это. У него есть русский, совсем еще мальчик. Ты видела его?
– Да. И даже разговаривала с ним по-русски. Хотя он знает китайский.
– Он говорит и по-арабски.
– Всем переодеваться! – раздался голос одетого в кимоно мужчины.
– Все не так просто, – сказал по телефону Говард. – Наш друг вбил себе в голову, что русский гений способен помочь человечеству. Может, даже приготовит лекарство от СПИДа. И он решил быть его спонсором. Азиз здорово изменился. Стал решительнее, прекратил финансировать ООП и «Аль-Каиду». В Чечне погиб его сын. И после этого Азиз стал резко высказываться и о методах «Аль-Каиды», и о…
– Нас это не касается, – перебил мужчина. – Нам нужен ФСРБ. А еще было бы очень неплохо, если бы ты привез этого русского.
– Русского? Интересно, как ты себе это представляешь?
– Азиз тебе доверяет. Тебе очень хорошо заплатят за русского. Помощь окажем любую.
– Я согласен. Значит, так, – серьезно сказал Говард. – Одновременный ракетный удар по левому краю усадьбы Азиза и атака с севера и востока, так меньше людей потеряете. И не забудь перед атакой послать людей на минные поля. Таких можно купить в Ираке и в Палестине. Цена – от двух до трех тысяч долларов. Через три минуты после ракетного удара выброска десанта с самолетов. Вертолеты будут сбиты на подлете. У Азиза по всему периметру поместья имеются точки крупнокалиберных пулеметов для отражения вертолетных атак. Кроме того, есть и зенитные ракетные установки, всего четыре. Десантники вряд ли дождутся тех, кто будет идти за подрывающимися на минах, но сделают главное – отвлекут внимание на себя. И тогда пятьдесят на пятьдесят, что мы сумеем…
– Хватит шутить, Капитан!
– Значит, действительно что-то намечается, если ты вспомнил мой позывной, – усмехнулся Говард. – А если серьезно, то с Азизом договориться не удастся. И попытка силовой акции заранее обречена на провал. Ты, Маркус, только положишь людей.
– У тебя трое суток, чтобы что-то придумать. И уверяю тебя, сумма будет достойная.
– Значит, дело действительно серьезное?..
– ЦРУ ищет русского. Теперь тебе понятен наш интерес к этому парню?
– Ого! Значит, великая держава хочет заполучить парня… И чем же он так заинтересовал Америку? На родине, похоже, на него плюнули. Хотя якобы Антонов похоронен в Москве. Ладно, я прикину варианты, и если найду возможность, то сообщу. Хотя, если говорить откровенно, я такой возможности не вижу, Азиз позаботился о своей безопасности. И уверяю тебя, ни одна группа американских коммандос не сможет даже войти во дворец. Хотя… – Он прищурился. – Надеюсь, это не легенда. В общем, я позвоню через трое суток. Если звонок будет раньше, значит, появился шанс. Точнее, возможность.