Кольца Земли
Шрифт:
«Но сначала сделаю заявление в МИД Японии и Интерпол» – решил Янагида и занялся этим в тот же день.
На изложение всех известных фактов и своих предположений у него ушел конец дня и весь вечер. Он взвешивал каждую фразу, обстоятельно излагал каждый факт сам по себе и в связи с другими фактами. Когда сообщение было отправлено, Янагида долго не мог уснуть, который раз перебирая в памяти события последних дней. Утром попросился к Роберту на прием.
Роберт не высказал удивления, а предложил немедленно зайти. Его кабинет размещался тремя этажами выше.
Для начала Янагида
Роберт молчал, иногда кивая головой, чтобы показать, что слушает.
– Все это отдает фантазией, но неожиданно объясняет для меня некоторые непонятные факты, с которыми я столкнулся в последнее время… Кое-что из услышанного можно проверить. Я этим займусь. Непонятно только, каким способом им удалось так глубоко проникнуть в систему, чтобы стереть запись Автонотариуса или вывести блок Супермозга из-под контроля…
– Вы можете установить, привлекалась ли фирма «ДиЛ» к каким-либо работам по системному программному обеспечению Супермозга?
– Да, пожалуй, смогу… Нужно заняться связями «ДиЛ». Ведь она могла это сделать через другую фирму.
– Можно еще проверить другие блоки Супермозга, которые мне известны как «исчезнувшие»…
– Нужно подумать, как это сделать без Питера. Он станет стеной. Так было раньше, так будет и теперь. Особенно после случая с Лидией. Он так заботится о чести своего мундира, что скрыл это даже от меня…
– А вы уверены, что речь идет только о чести мундира чиновника?
– А какие есть основания, думать иначе?
– Но скрывать такие факты – преступление!
– Он не обязан отчитываться передо мною. Член Совета Кольца – он. Возможно, Питер уже проинформировал других членов Совета. В понедельник на телеконференции Совета они обсудят эти факты, примут решение и проинформируют общественность… Вы представляете, какой может быть ажиотаж, если все это выдать в средства массовой информации сразу, без мероприятий, без комментариев…
– Вы считаете правильным, когда интересы мировой общественности приносятся в жертву ради интересов группы чиновников?
– Я так не считаю. Просто пытаюсь объяснить себе и вам поведение Питера и других членов Совета.
– Вы доложите о нашем разговоре Питеру?
– Не сразу и после вашего согласия. Как я уже говорил, для начала нужно проверить кое-какие факты. Я могу рассчитывать на вашу помощь в этом? Мне не хотелось бы привлекать других работников отдела…
– Да, я готов выполнить любое ваше поручение, но у меня есть личная проблема и мне понадобится два-три дня для ее решения…
– Как это срочно? Сегодня и завтра вы мне нужны.
– Хорошо! Тогда, с вашего разрешения, я уеду в субботу и вернусь во вторник.
– Согласен! Не будем терять время. Возвращайтесь на свое рабочее место. Несколько минут мне понадобится, чтобы ввести в систему данные о расширении ваших полномочий до моего уровня. Потом я свяжусь с вами, и мы поделим вопросы для проверки. Так будет быстрее…
В среду вечером Антон сдал свою программу на тестирование. Если не будет ошибок, то согласно контракту его должны выпустить
Антон ужинал, когда на связь вышел Дэвид. По его лицу можно было определить, что тот доволен:
– Теперь вы не будете утверждать, что в режиме работы, который мы вам, не побоюсь этого слова, навязали, нет никакой целесообразности…
– Целесообразность насилия или насильная целесообразность… Не хочу дискутировать на данную тему. Лучше скажите, каковы первые результаты тестирования?
– Вполне удовлетворительные… Мы пока не обнаружили отклонений от требований спецификации.
– Тогда у меня к вам просьба! Хочу связаться с отцом и сестрой. Нельзя же столько дней держать их в неведении…
– Мы им сообщили, что положено…
– Мне тоже необходимо знать, как у них обстоят дела. У нас ведь есть общие, так сказать, семейные планы…
– У них тоже все в порядке!
– Хотел бы убедиться в этом лично.
– В контракте и в его дополнениях нет ничего о связи с родственниками.
– Разве такое неявное дополнение к контракту затрагивает ваши интересы?
– Да!
– Каким образом?
– А это уж наше дело!
В комнате, где была заперта Лидия, было все, что нужно для комфортабельной жизни. Сначала она обследовала примыкающий к комнате туалет с душевой кабинкой, потом в углу кухонный комбайн с холодильником. У стены узкая, но достаточно удобная тахта с комплектом разового белья, простой, но с большим экраном телескрин на передвижном столике… Если это тюрьма, то вполне удобная. Если у этих людей скверные намерения, то зачем этот комфорт.
Так рассудила Лидия и принялась готовить себе еду. Она не торопилась, интуитивно осознав, что времени у нее будет много и его чем-то нужно занять. Тем более что она уже успела убедиться, насколько надежно ее изолировали от внешнего мира. Больше, чем выбрать развлекательную программу, ей здесь не позволят. Что она и сделала, остановив свой выбор на спортивном канале Универсиады. Начинались отборочные соревнования в подгруппах. Она по старой памяти следила за командой Токийского университета…
После обеда Лидию потянуло ко сну. Мелькнула мысль, что ей подмешали что-либо в пищу. Могли и через систему кондиционирования… Главное, не сопротивляться, пока не ясна цель. Все равно она в их власти. Нужно сохранить силы… Сохранить силы… С этой мыслью она заснула на тахте, не раздеваясь и свернувшись под пледом, как котенок.
Дэвид и Лайон наблюдали за Лидией через скрытую камеру с добродушными улыбками. Она была их врагом. Но это был очень симпатичный враг и, скорее всего, враг несознательный… Они догадывались, что ее использовали, возможно, даже не объясняя смысла и истинной цели того, что она сделала.