Кольцо фараона
Шрифт:
Под здравым смыслом всякий разумеет только свой собственный смысл. Кажется, это от Салтыкова-Щедрина. И задачу им ставили также: начинали за здравие, а заканчивали за упокой. При нарушении позволенной свободы могли и меры принять, чтобы свободу не нарушал.
– И что же мне позволительно делать?
– спросил я у прапорщика.
– А все, что угодно, что не возбраняется законами Российской империи, - бодро ответил офицер.
– И вы все это обеспечите?
– продолжал иронизировать я.
– Без всякого сомнения, господин иеросхимонах, - не поддерживая мою склонность юмору, ответил офицер.
– Даже за водкой сбегаете?
– я начал переходить рамки приличий.
– Необходимости такой нет. Егорьев, - зычно крикнул офицер. Появился муж главной горничной флигеля.
– Егорьев, нужно немедленно накрыть в комнате господина иеросхимонаха стол с водочкой. Понял?
– Так точно, выше благородие, счас изделаем все в лучшем виде, - и Егорьев исчез.
– Не составите компанию, чтобы загладить не совсем уместное мое поведение сегодня?
– предложил я.
– Спасибо, господин иеросхимонах, не могу, служба-с, - офицер резко козырнул и пошел на выход.
Горничная быстро накрыла на стол и на мой вопрос, как там, быстро заговорила:
– Ой, что там, батюшка, делается, вы даже и представить не можете. Доктора ребенка со всех сторон вертят. Ни одного белого халата, все в цивильных костюмах, чтобы ребенка не пугать. Говорят, кровь пускали, чтобы проверить ее. Ох, и орал малой-то. Сам премьер приехал. Чего-то ругаются. То он в кабинет к царю идет, то царь к нему в комнату проходят. Курят оба много, но разговаривают тихо. Царица все с ребенком. Все его осматривает, знаки какие-то ищет. А Григорий вообще носа не кажет. Спрятался. Лакеи слыхали, что вас приказали держать под охраной, пока не выяснят состояние ребенка. Сказали, чтоб каждое желание ваше угадывали, может, это желание последним будет. Ой, что же это делается, батюшки мои, - захлюпала она носом.
– Хватит нюни разводить, - сказал я ей.
– Сейчас и я с тобой заплачу, иди, лучше прапорщика позови ко мне.
Она ушла, и через пару минут в комнату вошел пехотный капитан из стрелкового батальона.
– Слушаю вас, батюшка, - сказал он.
– Присаживайтесь, капитан, мне нужна компания и считайте это моим приказом, - сказал я.
– Одну минуту.
– Капитан вышел за дверь, отдал какие-то распоряжения и снова вошел, - все, батюшка, я в вашем полном распоряжении.
– Раз в моем распоряжении, тогда начнем с анисовой, - сказал я.
Глава 27
Утреннее пробуждение было нормальным. Вот что значит хороший продукт. Чистая водка, не смешанная ни с пивом, ни с вином и ни в коем разе не с коньяком, хорошая закуска, и человек бодрый, и никакого похмельного синдрома, разве что состояние несколько расслабленное, потому что вчерашняя ситуация была несколько напряженной.
Я могу уйти от них в любое время, но зачем я тогда приходил сюда вообще, если при любой неприятности буду исчезать. Лучше уж ничем не заниматься. Как там наследник, вот главное.
В десять часов пришел капитан и пригласил на конную прогулку. А что? Чем я хуже господ офицеров? Какой-никакой, а навык общения с лошадьми есть. Занимался в конном клубе.
– Господин капитан, не с руки мне в рясе на коня садиться, - сказал я.
– Не волнуйтесь батюшка, все приготовлено, - и солдат внес в комнату новенькие сапоги хромовые с венским каблучком, голенища-бутылки и маленькие шпоры с серебряными монетками вместо колесиков, бриджи темно-синие, защитный офицерский китель со стоячим воротником, фуражка офицерская защитная и стек.
Через несколько минут меня не узнала даже и главная горничная. Все-таки военная форма идет любому человеку, если он немного поддерживает себя в физической форме и может постоять за себя и за интересы дамы.
Я подошел к приготовленной для меня лошади, проверил подпруги и отрегулировал длину стремян под себя. Капитан с интересом наблюдал за мной.
– Может, и шашечкой горазды помахать, батюшка, - улыбнулся капитан.
– Придется и махнем. Где крестом, где кулаком, а где и шашка слово Божье понесет, - поддержал я его.
Прогулка всегда есть прогулка. Прогулочная дорожка шла параллельно дорожкам для публики. На одной из дорожек под зонтиком шла императрица в окружении детей. Нянька впереди катила коляску с наследником. Проезжая мимо них, я по-штатски приподнял фуражку, капитан же приветствовал их по-военному. К моему удивлению и императрица приветствовала нас наклоном головы и дочери ее помахали нам рукой. Удивительно, при ее прежнем холодном отношении ко мне. Во всяком случае, наследнику хуже не стало. И все пока идет хорошо.
Откуда у меня появляются предчувствия, я не знаю сам. Иногда в минуты раздумий кто-то, стоящий за моим плечом, шепотом, а, может, и мысленно говорит мне, обрати внимание на то, что обстановка складывается так, что ты начал мешать достаточно большому количеству людей, причем влиятельных людей и они стараются убрать тебя со своего пути, но у тебя очень сильные покровители и официальным путем дело они не решат, следовательно, устранят физически. Нанимать уголовника, себе дороже, не дай Бог, вскроется, тогда каторга. На дуэль не вызовешь, люди духовного звания на дуэлях не дерутся. А вот в ресторации в пьяной драке запросто модно и ножичек под ребро получить. Поэтому будь острожен, когда с тем же Григорием встречаешься. Морда разбойничья, учудит еще чего-нибудь. Или подговорит его. С него, варнака, все спишется. И вот в результате анализа всей переданной тебе информации и появляется заключение-предчувствие, что нужно опасаться за свою личность. В старые времена это не такое частое дело, как в веке двадцать первом, а что будет в двадцать втором веке, даже предсказать не берусь.
Закончив прогулку, мы отдали лошадей коноводам, а сами пошли в сторону флигеля вдоль зарослей кустарника, окружавших гостевые флигельки. Капитан приотстал, прикуривая, и вдруг из кустов появился парнишка в черном костюме, в котелке с револьвером в руках и начал говорить торжественным голосом:
– Именем центрального комитета партии социалистов-революционеров за пособничество самодержавию вы приговорены...
Пока он это говорил, я бросился к нему, делая прыжки из стороны в сторону. Грянул выстрел. Мимо. Но я уже был рядом с ним. Схватил руку с револьвером и начал его выкручивать. Раздался еще выстрел, наконец, спусковая скоба начала выламывать палец террориста, и он закричал, выпустив оружие.