Кольцо Харона

Аллен Роджер Макбрайд

— Это вполне вероятно. — Телеоператор с минуту озирался вокруг. — Кажется, туман рассеивается, стены ствола видны яснее. Сейчас я скажу, сколько нам еще осталось до цели. — На миг стало тихо. — Мы приближаемся, — объявил голос Ларри. — Всего два километра до дна. Держитесь крепче, Люсьен, рабочий, управляющий лебедкой, собирается начать торможение.

Клеть замедлила движение вниз, и Люсьен почувствовал небольшую перегрузку. Секунду клеть швыряло из стороны в сторону, и Люсьен пережил неприятное мгновение, представив, как его кабина начинает колебаться в резонанс, раскачивается все сильнее, и вот-вот расшибется о стену ствола. Но тут включились амортизаторы колебаний, и раскачивание прекратилось. Люсьен вздохнул свободнее. По крайней мере, они не погибнут так глупо. Хотя внизу, наверное, представится еще не одна возможность для славной гибели.

Дирижер смутно осознавал, что в его владения вторглись посторонние. Он занимался великими делами, он руководил завоеванием Солнечной системы. Мелкие неприятности у северного входа — пустяки, с которыми его системы легко справятся. Сейчас ему требовалось сосредоточиться на другом — на согласовании деятельности Пожирателей миров. Время от времени они делали не совсем то; Пожиратели миров были способны вершить чудеса, но им не хватало гибкости мышления. Дирижер подумал, что Сфера, по всей вероятности, тоже была Дирижером, только выросшим. Вообще он стремительно развивал в себе способности к размышлению и самоанализу. Эти качества понадобятся ему на следующей стадии его существования. Стадии, на которой и Дирижер, и Солнечная система неузнаваемо преобразятся.

Со лба Ларри катился пот. Даже сейчас, когда основная работа еще не началась, для того чтобы торчать в этой штуковине, требовались огромные усилия. Что бы он ни говорил для успокоения Люсьена, управлять телеоператором — тяжкий труд. Ларри настолько обмотался проводами спецкомбинезона, что сидящие на другом конце комнаты связисты почти не видели его.

Спецкомбинезон висел в воздухе. Ларри мог бегать, прыгать, брыкаться, размахивать руками, делать все, что он пожелает, — спецкомбинезон оставался на месте, только вертелись конечности. Но телеоператор внизу повторял все движения Ларри.

Телеоператор был очень сложным образом связан с управлявшим им человеком. Система датчиков спецкомбинезона обеспечивала Ларри ясное ощущение физического присутствия на месте телеоператора — вплоть до самых тонких реакций. В случае, если бы действия Ларри стали угрожать безопасности телеоператора, его должен был предупредить мягкий электрический удар, заменяющий чувство боли.

На голове Ларри был огромный шлем. Два видеоэкрана демонстрировали картинки с камер телеоператора. В наушниках Ларри слышались слабые шумы, фиксируемые внешними микрофонами, и голоса по каналу внутренней связи.

Провода и механизмы, датчики и рукоятки — так выглядел снаружи спецкомбинезон.

Изнутри все воспринималось по-иному. Ларри не чувствовал, что он сидит в центре связи. Он спускался в открытой клети лифта рядом с Люсьеном в громадную яму, мрак затмевал тусклые огни, смрадный воздух свистел в ушах.

Но Ларри знал, что все, испытываемое им, иллюзия. Его не окружают ни тьма, ни ветер. Испуганный человек в скафандре, до которого Ларри может дотронуться, сидит не здесь. Это напоминало странное ощущение, которое иногда бывало у Ларри, когда ему снился кошмар: он знал, что это сон, но переживал происходящее как действительность, он понимал призрачность потустороннего мира и все-таки сражался с его жителями.

Кошмары всегда заканчивались пробуждением, и все страхи оставались за гранью сна. Теперь же было по-другому, теперь была самая реальная реальность, над которой поднялся огромный вопрос жизни и смерти. Ларри смотрел на сидящего рядом, в кресле пилота, Люсьена и видел застывший в глазах молодого человека страх. От него, Ларри, зависела жизнь или смерть — в данном случае Люсьена. А может, я всего человечества.

Нет, это не сон, это ужасный кошмар, который не закончится пробуждением.

Руки Люсьена стиснули подлокотники кресла.

— Пятьсот метров, — спокойно говорил голос Ларри. — Четыреста метров. Торможение сейчас более интенсивно. Держитесь, Люсьен, рабочий вскоре полностью остановит лифт, чтобы убедиться в его устойчивости перед тем, как мы опустимся на дно. Триста метров.

Клеть резко затормозила, на Люсьена навалилась тяжесть. Что ждет их там, внизу? Наверняка они знают лишь одно: где-то здесь источник гравитационной энергии, из-за которого и заварилась вся эта страшная каша.

— Полная остановка, — объявил голос Ларри. — До дна восемьдесят метров с хвостиком. Клеть устойчива. Тросы в порядке. Прекрасно. Спускаемся дальше.

Лифт пополз вниз, на этот раз с черепашьей скоростью. Теперь стены шахты были ясно видны, ствол представлял собой блестящий черный цилиндр, метров сто в диаметре.

— Люсьен, как только спустимся, я возьму все оборудование, а вы выходите как можно быстрее, — сказал Ларри. — Клеть собираются поднять на сто метров и оставить там, пока мы не будем готовы в обратный путь.

— Почему?

— Чтобы удостовериться, что мы будем единственными пассажирами. Мы ведь не знаем, что там внизу, вы не забыли?

— О да, я не забыл. Эту мелочь я как раз не забыл.

Ларри не ответил.

— Пятьдесят метров, — продолжал его голос. — Сорок. Тридцать. Опять замедление. Двадцать. Десять. Замедление. Три метра. Один метр над землей, полная остановка. Выходим.

Осторожно двигаясь, Люсьен поднялся с кресла. Он выглянул из клети.

— Здесь больше метра, — возразил Люсьен. — Здесь почти два.

Телеоператор повернулся и посмотрел на него.

— Ну, так прыгайте, — произнес голос Ларри. — Может, вы бы предпочли, чтобы инженеры ошиблись в другую сторону и лифт остановился в двух метрах под землей?

Люсьен заворчал, с опаской заковылял к краю платформы и прыгнул. При небольшой лунной силе тяжести приземление должно было пройти почти без толчка, но все равно у Люсьена на секунду перехватило дыхание, и он потерял равновесие. Чтобы удержаться, он расставил руки и только благодаря этому не упал лицом вниз.

— Я сделал первое открытие, — сообщил он. — Поверхность здесь очень темного цвета. И слоистая.

Телеоператор спустил на веревке оборудование и прыгнул вниз еще более неуклюже, чем Люсьен.