Колдовской замок. Часть I. Двери
Шрифт:
– Так что же ты посоветуешь?
– Я думаю, нам следует послушаться хозяина и пойти в библиотеку.
Анджелика смерила его долгим задумчивым взглядом.
– Ну, что ж, в библиотеку, так в библиотеку! – согласилась она, наконец, и поднялась из-за стола. – А далеко она, библиотека?
Фиг тут же принялся объяснять, что библиотека вовсе не далеко, но вообще-то расстояние – понятие относительное и то, что считается далёким для кого-то, на самом деле является близким для других и наоборот… Анджелика только отмахнулась от его рассуждений и зашагала в указанном направлении, испытывая при этом некоторую неловкость – оказывается, за последнее время она отвыкла ходить
Коридор, по которому они шли, был лишён дверей, что даже радовало – не будет соблазна туда войти. Зато его стены были украшены картинами, на которые почему-то опасливо оглядывался Фиг. А вот Анджелике картины даже очень нравились. Они все были написаны яркими сочными красками, а тематика изображений была самая разная.
Например, на одной из них был изображён пасторальный пейзаж, написанный по всем законам жанра: на фоне далёких, величественных гор пасутся на живописном зелёном лугу белые, кудрявые овечки. Рядом юная пастушка в костюме, украшенном лентами, (и как в таком лазать за овцами по кустам и колючкам?), стоит, опираясь на посох увитый гирляндами цветов. Выходящий, из-за, растущих неподалёку, деревьев охотник, приветливо машет ей рукой, а она так же приветливо отвечает ему. Всё в картине наполнено доброжелательностью и радостью вызванной встречей старых и добрых друзей, даже охотничьи собаки счастливо улыбаются овцам, а те улыбаются им в ответ. Табличка, прикреплённая снизу к раме, гласила: "Юность Ангелики".
Следующая картина представляла батальное полотно. На нём полуобнажённая красавица с распущенными волосами пронзала одновременно, мечём и копьём жуткого монстра с человеческим телом, поросшим густым, клочковатым мехом серой окраски и головой представляющей собой смесь человеческих и крокодильих черт. Вокруг валялось множество тел переплетённых в смертельных объятиях или скорченных в предсмертной агонии. Тела эти принадлежали, как людям, так и монстрам, вроде того которого приканчивала девушка. Эта картина называлась: "Ангелика – воительница".
Ещё одно полотно изображало юношу и девушку, которые стояли, обнявшись, и глядели друг на друга глазами полными любви, как бы даже и не веря в своё счастье. Молодой человек был одет в рыцарские доспехи, которые не делали его громоздким, а наоборот, скорее подчёркивали изящность его сложения и царственную изысканность манер. Девушка обладала стройной, ладной фигуркой без излишней тонкости и хрупкости, но её нельзя было назвать пышкой. Как и её возлюбленный она была изящна и изыскана без холодности и высокомерия. На ней был надет белый хитон, котурны с завязками до колен и белый лёгкий плащ расшитый узорами, и с розовой подкладкой.
Анджелика резко отвернулась от картины.
– Этого не было, – прошептала она и в глазах её блеснули слёзы, – этого ничего не было!
Фиг, которому тоже бросилось в глаза явное сходство героини изображённой на картинах и его спутницы, взял её за руку и произнёс, как можно более мягким тоном:
– Не было, ну конечно не было! Это художественный вымысел не более того. Но ведь могло быть!
– Как?! – вскричала Анджелика, вдруг рассердившись. – Как это могло быть? Ещё одна альтернативная реальность? Или совпадение? Ну, скажи, что это всё совпадение – и лицо, и одежда, и даже имя!
– Чего ты горячишься! Может и не совпадение… Не могу я всего тебе рассказать! Да и сам пока не всё знаю, по крайней мере, не уверен.
Но Анджелика не желала успокаиваться так сразу. Уперев руки в бока, она начала наступать на своего друга с угрожающим видом. Глаза её метали молнии.
– Надо же! Великий и всё знающий мудрец сознаётся в том, что он не уверен! А ты вообще, в чем ни будь уверен?
– Всё в мире относительно, – философски заметил Фиг. – Я могу быть уверен лишь в том, что сам увидел и узнал, а так же захотел, придумал и сделал, а эти картины сделал не я.
– А кто? Твой хозяин? Или кто-то по его приказу?
Загадочная улыбка скользнула по губам Фига и он, приняв таинственный вид, заявил:
– Не гадай, всё равно не догадаешься! Единственно, что я могу тебе сказать, так это то, что ты сама всё узнаешь в своё время. А меня рассказать не проси! Во-первых, я уже сказал, что знаю не всё, а во-вторых, если данное кому-то слово для тебя, что-либо значит, то ты поймёшь, почему я молчу о том, что знаю.
Анджелика ничего не ответила на эти слова, а только фыркнула, надулась и сердито зашагала по коридору. Больше на картины она не оглядывалась. Так они шли довольно долго, а коридор всё не кончался, но Анджелика, занятая своими мыслями, и всё ещё переполненная негодованием на кого-то, этого не замечала. Фиг огорчённо трусил позади, и всё вздыхал, тоже занятый невесёлыми мыслями. Наверное, поэтому, когда девушка остановилась, он налетел на неё со всего размаху и чуть не сбил с ног. Отскочив, как будто боялся получить затрещину, он забормотал извинения, но Анджелика не слушала его. Она удивлённо озиралась по сторонам, как будто не понимала, где находится.
– Ты уверен, что этот коридор ведёт в библиотеку? – спросила она. – Я вообще не думаю, что он имеет окончание!
И действительно, коридор тянулся в обе стороны одинаково далеко, и оба его конца терялись в бесконечной перспективе. Кроме того, картины на стенах остались далеко позади и стены украшали только гладкие дубовые панели без резьбы. Ни статуй, ни доспехов в нишах, ни щитов с гербами на стенах. Всё куда-то исчезло, и от этого однообразия почему-то становилось жутко.
– Я же говорил тебе, – ответил Фиг на её вопрос, – расстояние, понятие относительное. Одна и та же дорога может быть длиннее, если её проходишь в плохом настроении и короче, если идти по ней весело. Вот ты сейчас сердишься на меня за то, в чём я не виноват, и настроение у нас обоих скверное. Нашими обоюдными усилиями коридор и растянулся больше, чем нам хотелось бы. А ведь если распустить нюни, то можно вообще никогда, никуда не прийти!
– Так что же нам делать?
– Надо поменять настроение!
– Легко сказать! Настроение не платье, так просто не сменишь.
– Согласен, но есть ещё один способ.
– Какой?
– Ничто так не сокращает путь, как дружеская интересная беседа.
Анджелика задумалась. О чём же им беседовать? Нет, конечно же, общих тем может быть множество, а Фиг существо повидавшее виды и умное, но как это частенько бывает, именно сейчас все темы куда-то выветрились из её головы. Повисло задумчивое молчание, во время которого, они продолжали мерить шагами бесконечный коридор.
– Расскажи мне про Козу! – выпалила Анджелика так неожиданно, что Фиг подпрыгнул на месте.
– Ты, правда, хочешь про неё услышать? – спросил он, удивлённый и обрадованный одновременно, и, получив утвердительный кивок, воскликнул
– Ну, так слушай!
................................................................................................................
Удивительная и поучительная история
Козауры – Великолепной, рассказанная