Колдун из Салема
Шрифт:
— Мне показалось, что я… слышу шаги, — сказал я уклончиво. — Позади меня.
— Шаги? Здесь?
Выражение лица кассира снова изменилось. Теперь он, по-видимому, считал меня сумасшедшим. Но жизненный опыт подсказывал мне, что самая лучшая ложь — это та, которая максимально близка к правде.
— Видите ли, человеку всегда нужно быть осторожным, — сказал я, улыбаясь. — У меня все-таки с собой куча денег.
Я медленно опустил рапиру, засунул ее внутрь трости и тщательно закрутил рукоятку. Мой отец носил эту тросточку на поясе, и я тоже стал
Наконец я спрятал свое оружие под накидку. Кассир смотрел на меня с каменным лицом, но было нетрудно догадаться, что он думал. Я как можно быстрее собрал деньги, выпавшие у меня из кармана при прыжке, поставил свою подпись на квитанции и поспешно вышел из банка.
Лишь оказавшись на улице, я ощутил, что в банке действительно спертый и затхлый воздух. Я сделал несколько глубоких вдохов, отошел на несколько шагов от низкого деревянного строения банка и обернулся. Буквально на миг мне показалось, что я заметил какое-то движение за окном. Но это видение тут же улетучилось, и все, что я теперь видел в высоком, частично закрашенном оконном стекле, — это мое собственное искаженное отражение.
Я покачал головой, потер тыльной стороной ладони глаза и отвернулся. Правда, я сделал это почему-то быстрее, чем намеревался.
Я шел по улице, с любопытством глядя по сторонам, и через дорогу увидел лавку, о которой мне говорил служащий банка. Она оказалась удивительно большой. В ее окнах были выставлены всевозможные товары, а над дверью красовалась симпатичная вывеска с надписью: «Лейман — колониальные товары всех видов».
Я колебался. Внутренний голос советовал мне немедленно отправиться в гостиницу, к Баннерманну. Но, с другой стороны, мне нужна была новая одежда. Я вряд ли мог рассчитывать на нормальное к себе отношение любого встреченного мной человека, если бы продолжал носить одежду бродяги, и при этом вести себя, как сумасшедший.
Крепко держа папку в левой руке, я зашел в лавку, осторожно закрыл за собой дверь и огляделся. Несмотря на высокие окна-витрины, занимавшие две из четырех стен, помещение освещалось слабо. Окна были почти полностью заставлены товарами, к тому же стекла покрывал слой грязи. Так же как и в банке, в лавке посетителей не было. Возможно, в это время дня люди не очень-то стремились делать покупки. Тем не менее, учитывая размеры лавки и тот факт, что она была единственным магазином в поселке, все же было странно, что в ней вообще никого не оказалось.
Я ждал. Через некоторое время на втором этаже, прямо надо мной, послышались шаги, затем кто-то стал шумно спускаться по лестнице. Несколько секунд спустя узкая дверь в задней части лавки распахнулась, и появился Лейман. Во всяком случае, я подумал, что, по-видимому, это он и есть.
Приблизившись, он остановился за два шага до меня и, не особо смущаясь, несколько секунд разглядывал мою персону. Затем на его толстом лице появилась сдержанная улыбка.
— Чем могу быть вам полезен, сэр? — спросил он.
— Мне… нужен новый костюм, — ответил я. — Да и новая накидка тоже.
Лейман снова посмотрел на меня, при этом он, казалось, одновременно оценивает и параметры моего тела, и размеры моей платежеспособности. Ни то, ни другое, похоже, ему не понравилось.
— Хотя я рискую обидеть вас, сэр, — начал он осторожно, — но все ж таки скажу, что вам необходимо полностью обновить свой гардероб. Однако сделать это будет совсем недешево.
Я кивнул, засунул подчеркнуто небрежным жестом руку в карман, достал оттуда пригоршню помятых пятифунтовых банкнот и положил их перед ним на прилавок.
— Этого хватит?
Выражение лица Леймана мгновенно изменилось.
— Ну конечно, сэр, — поспешно сказал он. — Какую именно одежду…
— Что-нибудь практичное, — перебил я его. — Я завтра уезжаю, и рассчитываю приобрести что-нибудь приличное уже в Лондоне.
— Я понял. Вам нужна какая-нибудь прочная одежда для путешествия, — Лейман кивнул уже не так доброжелательно. Он был несколько уязвлен моими словами. — Думаю, у меня есть кое-что для вас.
Он подошел к одной из своих полок и, что-то бурча себе под нос, начал перебирать лежащие там вещи. Наконец он вернулся с целым ворохом рубашек, брюк и нижнего белья.
— Куртки и плащи у меня наверху, сэр, — пояснил он, без лишних церемоний впихнув мне ворох одежды. — Дело в том, что спрос на них небольшой. Вы можете не торопясь примерить все эти вещи, пока я схожу на склад. Примерочная — вон там, сзади… — он хотел было повернуться, но вдруг задержался и движением головы указал на мой большой палец левой руки. — Простите, сэр… Вы поранили себе палец.
Я посмотрел туда, куда смотрел он, кивнул и поспешно отдернул руку, чтобы не запачкать чистую одежду кровью. Порез, который я сделал сам себе еще в банке, до сих пор кровоточил, хотя уже не очень сильно.
— Я к тому, чтобы вы эти вещи… — Лейман умолк и смущенно улыбнулся. — Ну, вы понимаете.
— Ну конечно, — ответил я и засунул палец в рот.
Лишь теперь, когда я обратил внимание на порез, я почувствовал боль. Довольно мучительную боль. Рана, вероятно, была глубокой.
— Не сердитесь, пожалуйста, сэр, — нервно сказал Лейман. — Дело в том, что кровяные пятна очень трудно вывести.
Не дожидаясь ответа, он повернулся и ушел.
В тот самый момент, когда дверь за ним закрылась, я почувствовал запах гниения.
Это был очень слабый запах, еле различимый, но мои натянутые нервы реагировали на него, как на жуткое зловоние.
Обернувшись, я выронил часть одежды и автоматически потянулся за моим оружием.
Но я так и не закончил это движение.