Колдун
Шрифт:
— А мне какое дело? — сжалась она, злобно на него поглядывая, — Это уже не моя печаль, я только… Да и он сказал…
Трофим прижал ладони к лицу, пытаясь успокоиться. То, что она притворялась, он уже понял. Слишком сильно бился внутри нее страх, подавляя все остальные чувства. Да и про людские жизни она врала. Не все равно ей, ой, не все равно.
— Ладно, — помолчав ответил он, — Книги нет, Чур за кромкой. Все уже кончено. Я прощу тебе глупость, если…
— Не простишь, — посмотрела она на него, бледнея, — Я
Ярость всколыхнулась, топя разум, и Трофим замычал, отгоняя эмоции. Только бы не проснуться раньше времени.
— Не надо, пожалуйста, — он посмотрел на Алину, — Иначе мне придется тебя убить.
— Уже поздно, — прошептала она онемевшими губами, — я…
Она рвано вздохнула:
— Он вернется, потому что дорогу я для него не закрыла… Не получилось!
Огонь прокатился внутри спящего тела, и картинка перед глазами Трофима подернулась, стала размываться.
— Я найду книгу и верну все обратно, — закричала Алина, пытаясь схватить Трофима, — Слышишь? Я смогу вернуть целостность границы, когда помогу Маруське! Не мешай мне, только не мешай! Он ведь и тебя…
Она замерла:
— Я чую его силу на тебе! Поэтому и не восстанавливаешься! Он тебя даже из-за кромки убивает! Не вставай у него на пути, пожалуйста… Трофим, пожалуйста… Он знает все твои слабые стороны, он…
Трофим дернулся, открывая глаза в своем вагончике.
— Твою же мать! — заорал, садясь на кровати.
— Где? — поднял голову с пола Макс, жмурясь, — А?
— Что такое? — подскочил Ваня, спросонья бестолково бегая по проходу, — Болит? Что принести? Водички?
— Свет зажги, — сжав зубы, процедил Трофим.
— А… — Макс ужом вылез из спального мешка, подскакивая к выключателю. Свет больно ударил по глазам, и Трофим стал яростно срывать с себя одежду, ругаясь и сквернословя.
— Опаньки, — Макс отошел в сторону, — Кажется, Трофим наш чуть головой поехал.
Ваня прижимал к себе кружку с водой и тоже встревоженно смотрел на учителя.
— Не стой столбом, — ощетинился Трофим, — Осматривай! Должно что-то остаться! Ты помнишь, где он меня касался?
— Кто? — Ваня округлил глаза, отступая.
— Чур, — пророкотал Трофим, осматривая свои ноги, проводя по ним руками, — Что-то осталось…
Ваня нахмурился, соображая, и подошел.
— Сейчас, не ругайся, толку от этого…
Трофим вертелся на кровати, давая себя осмотреть и нетерпеливо дергал ногой. А потом замер.
— Голова.
— А? — Ваня опустил его руку.
— Он меня за голову хватал, это я еще помню.
Ваня наклонился, осматривая ежик отросших волос.
— Ссадина за ухом, до сих пор кровоточит, остальные вроде поджили…Подожди-ка…
Он вернулся к столу и начал перебирать травы:
— Если это яд, то…
Он деловито высыпал несколько горстей в ковшик, ставя его на плитку.
— Яд бы все объяснил, — Макс сонно
— Без тебя знаю, — злобно проворчал Трофим.
— Ты ж вроде перевариваешь все яды, — поднял бровь Макс.
— Я тоже так думал.
Вода в ковшике забурлила, поднимаясь пеной, и тут же опала. Ваня взял чистый бинт и опустил его в зелье.
— Примочку сделаем, должно высосать.
Макс тихо хохотнул и зажал рот рукой, маскируясь под зевок. Но Трофиму было все равно. Он вырвал у Вани смоченный горячий бинт и прижал к шее за ухом, тут же зашипев. Зелье жгло, глаза нещадно слезились, а царапина будто онемела, заледенев. Если это не сработает, пойдет к Ирине, пусть она выжигает своими методами, хватит, полежал.
Не сможет быстро восстановиться — Алине точно конец. Книгу они должны достать раньше нее, и закрыть дорогу Чуру. Иначе…
Трофим застонал, переворачиваясь на бок. Иначе им всем можно прощаться с жизнью. Сила не приходит к сомневающимся. Девиз, написанный на корешке Арканума. Чтоб его пожрал огонь! Надо было сразу уничтожить! Придумать как, пробовать варианты, но уничтожить!
И все-таки, что Алине было нужно от Книги? В то, что она возжелала могущества, Трофим не верил ни на каплю. Он слишком хорошо ее чувствовал, когда сделал то зелье, связывающее их. Не было в ней той безумной жажды силы. Не было!
Огонь внутри перекатился, прошел по измочаленным мышцам, пробрался под кожу.
— Ну как? — склонился над ним Ваня.
Трофим помычал, вернул ему бинт.
— Еще смочи, — прохрипел, чувствуя, как стихия внутри будто пробуждается из спячки, и снова прижал к царапине горячий компресс, охнув. Все-таки работает зелье. Пусть и без Ваниных сил. Видно, ведьмы травы свои при заготовке заговаривают, не так, как они, колдуны.
— Тебе хоть лучше? — подошел к кровати Макс, — Можно уже спать дальше ложиться? А то мне утром опять эту границу твою паранойную делать…
— Угу, — простонал Трофим, пережидая жжение.
— Паранойную? — переспросил Ваня.
— Ну а какую? — тут же подключился Макс, — Зачем нам тут охранительный круг? Кто к нам полезет? Просто Трофим решил надо мной поиздеваться! Как же, лежит тут, а дела не делаются, надо все на Максимушку свалить. Правда мне чуть-чуть осталось, замкнуть только у дороги, а так я…
Он охнул, схватившись за грудь, и тяжело задышал.
— Ой, — вскинул глаза на Трофима, и добавил, — что-то не так, граница эта твоя…
Трофим тяжело поднялся на подушках:
— Привязку к себе сделал?
— Да, — прохрипел Макс, отталкивая Ваню, который схватил его за плечи, — Проверить хотел, как работает.
— И как?
— Работает. — ответил Макс и выругался, — Кто-то лезет. Счас дойдут до разрыва и…
Договаривать он не стал, выпрямился, растирая грудь, взял куртку и скривился: