Колеса фортуны
Шрифт:
Оказалось, что Шериф не поленился разжечь костер. Это пришлось очень кстати. Макс принес бутылку какого-то бренди (шипучки уже не хотелось), и мы пустили ее по кругу. Сделав хороший глоток, Марина зажмурилась и поскорей передала бутылку дальше. «Ой, мне хватит», — сказала она. Мы приложились еще по разу и стали прислушиваться к ощущениям.
Эта ночь была особенной. Это знала Марина, это знал Макс, это знал я, а Костик если и не знал, то чувствовал.
— На вас так прикольно смотреть, — сказал Костик чуть погодя.
— Это почему же на нас прикольно смотреть? — спросил Макс, держа Маринкину ладонь в своей.
— Да так, — засмеялся Костик. — Ничего.
— Мы сходим, погуляем, — сказал Макс.
Он встал и протянул Маринке руку. Она помедлила и подчинилась. Пламя костра отбрасывало на их тела неверные блики. Я увидел, как нежно она коснулась его плеча, и мое сердце сжалось. «Вот почему люди кричат „горько“, — произнес знакомый голос внутри меня. — Ах, как темны глубины подсознания». «Дьявол, — узнал я. — Ну что же, я готов». Но ничего не произошло.
— Красивая девочка, — тихо сказал Шериф, когда они скрылись в темноте. «Ненавижу», — подумал я. А вслух хрипло спросил:
— У нас еще коньяк есть?
Шериф передал мне бутылку. Я сделал несколько глотков. Глаза слезились от дыма. Костик сказал мягко:
— Успокойся. Ты же понимаешь, что скажут люди, если…
Я вскочил и, не помня себя, схватил его за воротник. «Что ты об этом знаешь, — рычал я. — Заткнись вообще!» Он не сопротивлялся, даже как-то устало прикрыл глаза. Мне хотелось врезать ему по лицу, по зубам, по носу, но ведь он не смотрел на меня! Тут Шериф легонько, но властно придержал меня за плечо, и я очнулся.
— Брейк, — сказал Шериф. — Разошлись.
— Да что же вы все мне футболку рвете, — вздохнул Костик.
— А чего ты меня лечишь? — огрызнулся я. — Ненавижу это всё. Ненавижу.
— Больше не пей, пожалуйста, — сказал Шериф.
— Это почему же?
— Потому. Возьми, покури, расслабься.
Он достал из кармана коробку туго забитых папирос и дал одну мне.
— Взрывай.
Трава от фельдшера Гачикяна была очень хорошей. Понемногу мне стало легче. Но не настолько, чтобы спокойно ждать, когда они вернутся («усталые, но счастливые», — подсказал голос внутри). И еще почему-то мне было страшно, что они не вернутся совсем. Похоже, я не понимал собственных мыслей. Я счел за лучшее лечь на песок лицом вниз.
«Первые люди на Земле, — сказал появившийся дьявол. — Каждый раз всё заново. Вот что мне всегда нравилось».
«Ты сука. Ты похотливый козел», — откликнулся я.
«Можно и так сказать, — согласился голос внутри. — Кто как видит».
«А какой ты на самом деле?»
«Встретишь — не спутаешь. Не спеши».
«Почему ты сделал это именно со мной? — спросил я. — Я не хочу так мучиться».
«Что ты знаешь о мучениях? — усмехнулся дьявол. — А по твоему вопросу так тебе скажу: тебе уже повезло в игре. Ты знаешь, что бывает с теми, кому везет в игре?»
«Это не мои деньги, общие», — сказал я.
«А ведь и правда. Смотри, как ты быстро растешь. Мальчики-то ни при чем, ты им сам долю выделил. Да и побегали изрядно. А вот к твоей сестренке у меня будут вопросы. Что-то больно легко ей все достается».
Меня охватил ужас.
«Вот видишь, ты врубился, — продолжал дьявол. — Нельзя от всего получать удовольствие. В жизни должно быть место… задорной и радостной песне. Я вот думаю, какую песню я захочу услышать».
«Не трогай ее, — взмолился я. — Ради бога, оставь ее в покое».
«Ты чего, охренел? Ты хоть понял, с кем разговариваешь?»
Я задумался.
«С собой самим», — наконец ответил я.
«Можно и так сказать», — повторил дьявол.
«Кто бы ты там ни был, если тронешь ее — убью».
«Ты даже не подозреваешь, как это легко».
«Оставь их, последний раз тебе говорю».
«Да пошел ты, — рассмеялся дьявол. — Ладно, вставай и поздравляй своих чемпионов. I'll be back».
Я сел и протер глаза. Шериф подбрасывал в костер веточки.
— Ты спал? — спросил Костик.
— Возможно. А где они?
— Они… пошли к морю, — произнес Костик. — Туда, на маяк.
— А ты?
— А я жду, пока ты проснешься, — сказал Костик.
Я поглядел в сторону моря.
— Прости меня, Костик, — проговорил я. — Я тут кое-что понял. Я сволочь и говно.
— Ты и на говно-то не похож, — отвечал Костик со смехом, и я повалил его на песок. А Шериф ухватил Костика за ногу и потянул в костер. «Шашлык делать будем, слюшай, да?» — закричал он с неважным кавказским акцентом. Костик смеялся и отбивался, и наконец отбился и уселся, тяжело дыша и все еще смеясь. А я в который раз подумал, какой у нас на глазах вырос хороший и красивый парень.
Я сказал:
— Только ты меня понимаешь, Костик. Не повезло нам с этой жизнью.
Костик поднял на меня глаза. Он больше не улыбался.
— Кто же нам другую-то жизнь выдумает, — произнес вдруг Шериф.
Шагах в трехстах шумело море. Видимо, все было написано у меня на лице, потому что Костик попросил:
— Оставь их. Сами вернутся.
— Нет уж, хватит отрываться вдвоем, — сказал я с напускной суровостью. — Посмотрю в их честные глаза.
Подхватив бутылку коньяка, я побрел по камням к морю.
Я искал их недолго. Они уже спустились с нашего маяка. Теперь гуляли по косе, таинственно мерцающей в лунном свете. «Как первые люди на Земле, — сказал кто-то внутри. — А ты — Петр, да не первый».
Глотнув пару раз из горлышка, я двинулся дальше по каменистой полоске земли, уходящей прямо в море. Мне некуда было спешить.
— Никто мне не нужен, — бормотал я себе под нос. — У меня дохрена денег. На самолет — и к отцу в Европу. А вы здесь что хотите делайте. Мне пофигу.