Шрифт:
Глава 1
Случайная встреча
На улице стояла осенняя прохлада, с деревьев сыпались разноцветные листья, а город окутали лучи заходящего солнца. Ромин замечтался, шагая по тротуарам, завороженный магией осеннего вечера. Осень - самое романтичное время года, когда хочется нежности и теплых объятий. Прижаться к близкому человеку и погреться в лучах ее тепла. Только вот он еще не встретил свою вторую половинку. Взгляд мужчины остановился на небольшой афише на углу улицы. "Выставка картин", — прочитал он и внезапно почувствовал любопытство. Витрины галереи
Подойдя к зданию, Ромин почему-то ощутил прилив волнения. Дверь скрипнула, когда он вошел. Перед ним раскинулась галерея, полная разнообразных картин: от ярких и абстрактных до пейзажей, которые заставляли задуматься о красоте природы. Внутри царила особая атмосфера: мягкий свет прожекторов и музыка, играющая на заднем фоне. Посетителей было немного, Ромин бродил по залам, погружаясь в мир красок и форм, приглядываясь к каждой картине, словно пытаясь найти ту, что затронет его сердце.
И тут его взгляд остановился на одной картине — это было что-то, ради чего стоило заглянуть на выставку. На фоне бурного вечернего моря стояла таинственная девушка в легком платье, цвета ее одежды гармонировали с закатными красками, а волосы развевались на ветру, касаясь бледного лица. Казалось, что она ждет возлюбленного, который никогда не придет. Ромин замер, словно эта картинка пробудила в его душе давнюю тоску.
Море было изображено в движении, волны, словно охваченные яростью, накатывали на берег, покрытый мелким гравием и обломками ракушек. Глубокие оттенки синего и зелёного смешивались с золотистыми отблесками закатного солнца, придавая воде мистическое свечение. Небо над морем переливалось оттенками розового, оранжевого и фиолетового, создавая драматический контраст с мрачными облаками на горизонте, грозившими надвигающейся бурей.
Девушка на картине стояла неподвижно, чуть склонив голову, её выразительные и темные глаза смотрели куда-то вдаль, где море встречалось с небом. В её взгляде читалась смесь надежды и безысходности, как если бы она пыталась разглядеть что-то или кого-то за границей видимого. Руки её были сложены на груди, словно она пыталась согреться или сохранить что-то важное в сердце. Ветер играл с платьем из тонкой полупрозрачной ткани, создавая ощущение эфемерности. На подоле угадывались морские брызги, намекая на то, что она долгое время стояла у кромки воды в ожидании. Вдали на скалистом берегу угадывались очертания маяка, который, казалось, был свидетелем её преданности.
Ромин стоял, не в силах оторваться от картины, чувствуя, как в его сердце рождается отклик на эту безмолвную историю. Он видел в девушке себя, её тоска и надежда резонировали с его собственными переживаниями, создавая между ними невидимую связь. В этот момент он осознал, что именно здесь и сейчас он нашёл то, что искал — не просто картину, а отражение своей души, глубокое и трогательное.
Ромин так погрузился в созерцание полотна, что не заметил, что возле картины он уже не один. Повернувшись, он случайно встретился взглядом с женщиной, стоящей неподалеку. Кудрявые волосы до плеч, интеллигентное лицо, прекрасные карие глаза; она едва заметно улыбнулась собственным мыслям, отчего на ее щеках образовались милые ямочки.
"Эти ямочки сведут с ума любого, — подумал Ромин. Где же я мог ее видеть раньше?"
Мужчина застыл на месте, пораженный красотой незнакомки. Только что он наслаждался произведением искусства, а теперь переключился на созерцание прекрасной женщины.
Ромин приблизился к ней, чувствуя, как сердце бьется быстрее, словно подчиняясь неведомому ритму. Незнакомка приветливо улыбнулась.
Ее взгляд подействовал на Ромина, словно удар тока. В тот момент, когда их взгляды встретились, время словно остановилось. В ее глазах он словно нашел озарение. Он будто не мог поверить в то, что увидел. Ее зрачки притягивали как бесконечные лабиринты, в которых хотелось заблудиться. Через взгляд, как сквозь тоннель, неслись сотни жизней и рождений. Всё время, что они прожили друг без друга, пролетало, отслаивалось, словно луковая шелуха. Как томительное ожидание забывается в радости встречи, так проносилось и забылось все, что было раньше.
— Вы так пристально смотрите, — сказала женщина, — со мной что-то не так? Макияж размазался или…
— Простите, я залюбовался, — честно признался Ромин, — вы так прекрасны. Мы с вами раньше не встречались?
Женщина заметно охладела к нему после стандартного подката, который, возможно, ей приходилось слышать уже не раз. Хотя было видно, что ей приятно его внимание.
— Простите, я не в этом смысле… — заметив, что смутил незнакомку, попытался оправдываться Ромин, — хотя и в этом тоже, — продолжил он, ободренный ее улыбкой.
— Просто вначале мне показалось, что я вас знаю, но, кажется, я ошибся. Уверен, что не забыл бы вас, если бы мы виделись раньше.
— Кажется, мы не знакомы, — сказала женщина, слегка задумавшись.
— Прекрасная выставка, не правда ли? — голос Ромина звучал легко, словно он общался со старым другом.
— Да, совершенно потрясающая! — ответила незнакомка, ее голос был нежным и мелодичным.
— А эта картина… — Ромин кивнул на картину, напротив которой они стояли. — Она словно заговорила со мной, вызвав шквал самых разнообразных эмоций.
Женщина снова взглянула на картину, словно увидела в ней что-то новое благодаря словам собеседника.
— Она действительно хороша, — согласилась незнакомка, вглядываясь в изображение. — В этом полотне много экспресии и смысла.
Ромин внимательно наблюдал за ее реакцией, поражаясь способности видеть в искусстве нечто глубокое. Белокурая красавица казалась ему загадочной и притягательной, словно каждая её реплика, каждый жест были нотами в мелодии, которую он не мог разгадать.
— Кажется, что художник пережил глубокое чувство потери или бесконечного ожидания, — задумчиво произнесла незнакомка, не отрывая глаз от полотна. — Это полотно как будто отражение внутреннего мира автора.
Её слова пронзили Ромина в самое сердце, ведь он и сам думал о том же самом. Он вдруг ощутил необъяснимую связь между ними, словно они были связаны чем-то большим, чем просто случайная встреча.
— Вы действительно очень глубоко видите, — искренне заметил Ромин. — Можно узнать ваше имя? Меня зовут Ромин.