Колесо Фортуны
Шрифт:
У меня на руках, вцепившихся в баранку, побелели костяшки пальцев.
— Льюис, это именно она пытается перехватить у меня имплантационный проект. Возможно, она приняла меры к тому, чтобы устроить мне какие-нибудь неприятности по дороге.
У Льюиса отвисает челюсть.
— Но как она могла это сделать, как могла узнать точное время, когда ты собираешься войти в слияние?
— Думаю, она этого и не делала. Готов поспорить, что как только она определилась со временем презентации, так тут же внесла себя на листы ожидания в нескольких
— Но это должно быть безумно дорого, — говорит Льюис.
— Подумай, Льюис! Мы ведь говорим о листах ожидания. Ей не приходится платить ни одного кредита, пока она не получит того времени, которое ей нужно. Ее расходы равны нулю!
— Это тонкая теория, — соглашается Льюис, — но как ей удалось осуществить все эти операции? Она должна орудовать джойстиком без передышки. И это женщина, готовящаяся к презентации?
— Можно предположить, что за нее это делает какой-нибудь искусственный интеллект. В нашем офисе у нее доступ к любому из них.
— Это незаконно!
— Только на Уолл-Стрит.
Призрачное изображение Льюиса мрачно оседает в кресле. Руки падают на колени.
— Попробуй придумать еще что-нибудь, ладно, Льюис?
— У нас остается — сколько? — двадцать три минуты до того, как ты войдешь в слияние, — говорит он.
— Сто двадцать семь водителей графства, которым удалось протиснуться сквозь слияние. Раздобудь их список, если сможешь. Проверь на совпадения — трекеры, скорость, водительский протокол — любые детали, которые сумеешь выудить.
Льюис смотрит на меня потемневшими глазами.
— Неужели ты всерьез об этом думаешь?
— Ты бы предпочел, чтобы я попытался протиснуться без единого бита полезной информации?
— Посмотрю, что смогу сделать, — бормочет Льюис, и его образ начинает дрожать, словно он состоит из тысяч пескариков, трепещущих на солнце. — Ты знаешь, мне действительно плевать на «Арисаву»…
И он исчезает. Я ловлю себя на том, что мне бы хотелось видеть его изображение в пассажирском кресле, даже когда он работает и ничего не говорит. Каждый раз, когда он исчезает, это похоже на маленькую смерть.
Когда я звоню Тиу, она уже ждет меня, закинув руки за голову. Увидев меня, она наклоняется вперед и нажимает кнопку «Отправить» на ноутбуке.
— Вот все, что я смогла разыскать, — говорит Тиу. — Кстати, в разосланных нам всем тезисах содержатся общие идеи, которые Лаверна представила, когда запрашивала разрешение на презентацию. В секретариате их не засекретили. Возможно, ты найдешь что-нибудь интересное для себя.
— Чем сейчас занимается Дюдайек? — спрашиваю я.
Тиу пожимает плечами.
— Сидит за столом, как все остальные. Вносит последние
Я засекаю маленький злобненький пучок светлых волос, качающийся над клавиатурой. Она редактирует голограмму, демонстрирующую, как имплантационные технологии привлекут широкие массы к дверям нашей фирмы. Сколько конкретных инженерных решений имплантационной технологии разработано лично ею?
— Что ж, спасибо за то, что рисковала ради меня, — говорю я Тиу. — Я эти материалы просмотрю. Я в пятнадцати минутах от слияния.
Тиу явно не по себе. Она бросает взгляд на часы.
— Хм, так ты еще не оставил мысли как-то просочиться и заявиться на презентацию?
— Таков мой план. А что?
— Да нет, ничего, — говорит она, помахивая рукой.
— Ты уже сказала кому-то, да? — говорю я. — Проклятье, я же не хотел, чтобы эта конфронтация стала спортивным зрелищем.
— Прости.
— Кому ты сказала?
— Ну, я пила кофе в кафетерии с Шамлином — из технической лаборатории. Он был заинтригован.
— О нет, нет, нет, — вырывается у меня стон. — Знаешь, чем он занимается? Этот парень организовывает все офисные тотализаторы.
— Послушай, откуда мне было знать? В течение десяти минут он рассчитал сорок пять возможных результатов твоей гонки. Сказал, что у этой авантюры имеются все естественные элементы — драма, жадность, опасность. Он распространил по офису электронный опросник, и, когда начали поступать результаты, ну, он сказал, что такого азарта в офисе он еще видел! Теперь он продает каждый квадратик своей сетки по сто пятьдесят кредитов за штуку — двойные ставки, и ты, если выиграешь, имеешь шанс разделить с кем-нибудь «джек пот». На данный момент на тотализаторе двадцать тысяч кредитов.
Я вздыхаю.
— Годовая зарплата.
— Ага. Эй, ты ведь слышал, что я извинилась? — говорит Тиу.
— Стало быть, Дюдайек знает, что я еду.
— Не исключено.
Я обдумываю ситуацию.
— А можно, я поставлю?
— Нет, извини, — говорит Тиу. — Конфликт интересов.
Грохоча по мосту через реку Саскеханна, я крепче сжимаю руль и не спускаю глаз с дорожного монитора «Арисавы». Вождение трекера теперь, когда я вышел из-под влияния расслабляющей вашингтонской системы контроля, напоминает толчею головастиков. Просматриваю показания приборов: топлива достаточно, протекторы как новенькие, приборы работают нормально.
Нажимаю на кнопку переговорного устройства, и Льюис появляется на экране, а не в виде голограммы.
— Сейчас, сейчас, — возбужденно бормочет Льюис. — Я тебе перезвоню.
Вот свинтус. Звоню ему снова.
— Мне же вот-вот проскакивать через гриль, ты ведь знаешь.
— Решение простое, — говорит он. — Откажись от этой затеи, проезжай мимо слияния. Можешь роскошно пообедать в Нью-Йорке. — Льюис пытается говорить шутливо, но голос его дрожит.