Колесо фортуны
Шрифт:
Выбегалло замолчал, хватая ртом воздух. А Янус Полуэктович продолжил:
– Остаются, конечно, открытыми ряд вопросов. Например с обменом валюты, ибо даже новые, шестьдесят первого года, рубли вам не помогут. Но мы, со своей стороны, добьемся валютных ассигнований. Иной вопрос как к вам отнесутся... Там?
– Инсинуации, - косясь на корреспондентов, сказал Амвросий Амбруазович.
– Выбегалло чист перед законом!
–
– Вы согласны, не так ли?
Амвросий Амбруазович помолчал секунду. Похоже, он взвешивал все плюсы и минусы. По лицам ребят я видел, что они волнуются. Но я был спокоен. Они просто наблюдали за моим путешествием. А я был там. Выбегалло, конечно, не прочь урвать "чего-нибудь этакого" из мира за пределом времен. Но бывать там регулярно... Он был, конечно, дурак, но дурак осторожный и трусливый.
– Своевременно заостренный вопрос!
– сказал Выбегалло.
– Очень правильная постановка проблемы! Что нам эти вещи... Сомнительного производства? Что, я спрашиваю, товарищи? Что лучше - несуществующая культура придуманного мира, или наши дорогие сотрудники?
– Как ни странно, даже вы лучше, - сказал Жиан Жиакомо.
– Никогда не подозревал себя в возможности такого признания... Но, сеньоры... Честность побуждает признаться.
А Выбегалло несло...
– Надо еще разобраться со многими вопросами!
– размахивая руками перед шарахающимся Питомником, говорил он.
– Кто создал этот... С позволения сказать времяход? Кто напридумывал эти неаппетитные миры, а? Имя, товарищи, имя!
Все уже постепенно расходились. Киврин и Хунта дискутировали вопрос, что лучше отправить все привезенные предметы назад, в будущее, или сдать на хранение в Изнакурнож. Янус Полуэктович что-то дружелюбно говорил Седловому, и тот растерянно кивал головой... Корнеев грубо пихал меня под ребра и усмехался. Ойра-Ойра, поглядывая на чемоданчик с ЭВМ, спросил:
– Скоро у нас такие появятся, Сашка? Что-то я невнимательно за спидометром следил...
– Лет тридцать, - сказал я.
– Впрочем, не знаю. Это там тридцать лет. А как у нас... Не знаю.
– Пойдем, перекурим, - предложил мне Амперян. И таинственно похлопал себя по оттопыренному карману пиджака. Я вспомнил, что к Эдику на днях приезжал в гости отец из Дилижана, и кивнул:
– Сейчас, Эдик. Минутку.
Из кабинета уже почти все вышли, когда я подумал а зачем, собственно? Неужели мне хочется знать ответ?
И я тоже двинулся к выходу, когда Янус Полуэктович негромко сказал:
– А вас, Привалов, попрошу остаться.
И почему-то усмехнулся...
Мы с директором остались вдвоем, и Невструев, прохаживаясь у стенда с машиной времени, сказал:
– Все-таки, Саша, вы по-прежнему думаете, что одним правильно поставленным вопросом можно разрешить все проблемы... Ну, спрашивайте.
Я колебался. Мне и впрямь хотелось знать, почему тот мир в конце времен был так реален. И возможно ли было его придумать... В человеческих ли это силах? Но я справился с искушением и покачал головой:
– Янус Полуэктович, можно, я лучше другое спрошу? Мы с Корнеевым... Правильно соединили?
– Колесо Фортуны?
– Невструев покачал головой.
– Нет, конечно. Ни одна попытка остановить Колесо Фортуны не заканчивалась удачей. Равно как попытки разогнать его... Или остановить. И попытка вернуть его в прежнее состояние тоже лишь благая мечта, которую уже не осуществить.
Мы оба молчали. Я ждал, пока Невструев закончит, а он смотрел куда-то далеко-далеко... В будущее. Янус вздохнул и продолжил:
– Но самое удивительное, что ничего страшного в этом нет, Привалов. Поверьте.
– Я хочу вам верить, - признался я.
– Можно идти? У меня работы еще... Невпроворот.
– Идите, Саша. Работа... Да и Амперян с Корнеевым вас ждут.
У самых дверей, когда я посторонился, пропуская грузчиков-домовых, среди которых мелькнула добродушная физиономия Кеши, я не утерпел и снова повернулся к Невструеву.
– Янус Полуэктович, а почему вы вчера мне говорили, что неделя будет тяжелая?
– Говорил? Вчера?
– Невструев приподнял брови и улыбнулся. Запамятовал, признаться... Ну, так неделя ведь только начинается, Саша.
– Да?
– растерянно спросил я.
– Конечно, - с иронией ответил Невструев.
– Вы это скоро поймете.
Позже я действительно это понял.
Но это, конечно, уже совсем-совсем другая история.
1 Мои часы! (фр.)
2 Я потерял (фр.)
3 Вы не правы (фр.)
4 Ребенок (фр.)
5 Не стоит благодарности (фр.)
6 До завтра (фр.)
7 Я крайне огорчен! (фр.)
8 Я не виноват! (фр.)