Колесо Сварога
Шрифт:
Матусевич встревожено наблюдал за подругой, ждал. Та слушала директора управления, а по щекам градом катились слёзы.
— Что? — не выдержал он, стоило девушке отключить айфон.
— Разворачивайся, едем обратно, — Надя выдохнула и сообщила страшную новость: — Алёны Ясеневой больше нет…
Дефенсорем вошёл в полутёмный зал, позвал:
— Им?
— Что? — отозвался голос откуда-то.
— Ты один?
— Один, — Иммитиус улыбнулся, вкладывая в свой ответ
— Что так? — Рем сел напротив.
Посвящать брата в свои проблемы Иммитиус не хотел, но старший удивил:
— Дело серьёзное, раз ты не пришёл ко мне, не пьёшь и не в тренажёрном зале… Признался?
— Да.
— А она?
— Промолчала, — Иммитиус вздохнул. — И, похоже, не слишком переживает. Хотел встретить её сегодня, поговорить, а она другому глазки строит.
Дефенсорем хмыкнул, вспоминая собственные проблемы с женой. Потом привычным движением выудил бутылку с коньяком:
— Хорошо хоть не ДРУГОЙ.
… Пилось на удивление легко. Спустя пару часов, опустошив почти четыре бутылки на двоих, демоны покинули дворец.
— Как это произошло?
— Авария. Она влетела в грузовик, её просто подмяло под него, — Наумов был серый.
Матусевич хмуро поглядывал по сторонам. Стражи топтались в фойе конторы, обсуждая случившиеся. Остро пахло валерьяной. Где-то позади слышался тихий плач девчонок. Костя отыскал глазами Черникову. Та стояла чуть в стороне с опухшими от слёз глазами.
К ним подошёл Хваль:
— Я еду к родным Алёны. Витя, ты со мной.
— А Пирогов?
— В морге. Костя, пригляди здесь. Я сообщу, когда будут похороны.
Матусевич проводил начальство и подошёл к Наде:
— Ты как? Машка с Анжелой успокоительное выпили. Тебе дать?
— Нет, — девушка обняла себя руками.
— Надюш, что не так? — Костя хорошо знал Черникову, чтобы не заметить её странное поведение.
— Мы можем попасть на то место?
— В принципе, да. Но зачем?
— Не знаю.
Матусевич, стиснув зубы, поглядывал на сосредоточенную девушку.
— Я должен быть здесь.
— Пусти меня в зал переноса к порталу. А потом заберёшь.
Мужчина коротко кивнул, лишь велел:
— Возьми артефакт по проекциям. Если появишься на трассе без машины, примут за шалаву.
… Надя была на дороге около получаса. Рядом красовался красный «опель астра». Проезжающие мимо водители, с интересом поглядывая на автомобиль, даже не подозревали, что стоит им протянуть руку — и пальцы коснуться не металла, а пройдут насквозь. Рядом стояла девушка, тоже обычное явление на трассе: подумаешь, вышла ноги размять.
Светлая переводила взгляд с осколков стекла на обломки пластмассы и, казалось, вживую слышит визг тормозов и скрежет сминаемого металла… и больше ничего.
Костя подбежал
— Надя, я уже здесь! Говори, что не так!
Она глянула на мужчину, а того аж передёрнуло: таким чужим и странным был этот взгляд.
— Костя, я же хороший интуит, правда?
— Правда.
— Костя, Алёна погибла не здесь.
— Что?
— Я чувствую… чувствую каждый осколочек на дороге. Не только от Алёниной машины, но и от того грузовика. Они воют, им страшно даже сейчас. Я чувствую ужас мужчины, но… — шёпот оборвался.
Страж сглотнул:
— Рассказывай всё, что приходит в голову! Как бы дико это не зву…
Надя не дала ему договорить:
— Я не чувствую Алёну, словно её здесь не было.
Матусевич выругался:
— Ты понимаешь, что следует из твоих слов? Что Ясеневу убили!
Надя кивнула:
— Именно!.. Костя, что Алёна здесь делала? До Минска больше трёхсот километров. В Бресте у неё ни друзей, ни родных. Чего её сюда занесло?
— Да мало ли что, — мужчина пожал плечами.
Надя покачала головой:
— Нет, Костя, это очень важно. И ещё… меня держит её машина. Там что-то есть.
— Хочешь посмотреть?
Она кивнула:
— Сможешь устроить?
— Думаю, да. Хвалю надо…
Мужчина резко замолчал: к нему подбежала Черникова и прижалась к груди. Костя обнял вздрагивающую фигурку.
Мариора Сабтеррано вздрогнула, услышав стук двери. В спальню вошёл муж. Дефенсорем был пьян и видимо от очередной любовницы. Криво застёгнутая рубашка и терпкий запах чужого секса. Демон ухмыльнулся, заметив брезгливое выражение на лице жены.
— Ты мне не рада?
Молчание. Мужчина похабно хохотнул:
— Надеялась, что твоя подружка вернулась? Понравилось с ней лизаться?
Женщина сглотнула:
— Я не лесбиянка!
— Почему она к тебе в кровать полезла?
— Я не знаю.
Мужчина мерзко ухмылялся:
— Так позови душку Саният, спроси!
Мариора, издёрганная за эти дни то мужем, то собственными переживаниями, чувствовала, что ещё немного — и она сорвётся.
— То есть нормальные мужики в постели тебя не устраивают? — гнул своё Дефенсорем, злясь с каждой минутой сильнее.
— Такие, как ты, — нет! — не выдержала демоница.
— Что?
Опешили оба: Мариора никогда раньше не осмеливалась повысить голос на мужа.
Конорий придержал Велиуса за плечо. До них отчётливо долетала ссора Рема с женой.
— … Ты хочешь, чтобы я любила тебя после твоих шлюх?
— А что мне делать, если ты никогда не хочешь? Если ты кривишься и чуть не блюёшь после меня? Ты же лежишь подо мной как бревно, как ледышка. Чтоб тебя раскочегарить рота солдат нужна!