"Колхоз: Назад в СССР". Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
Местные игроки прыгали с кочки на кочку, пытаясь просто не свалиться. Несколько раз почти кувыркнулись через яму. Зрители радостно хлопали в ладоши. Там уже никто не болел за одну команду или другую. Там просто ждали, кто вперёд сломает ноги.
А самое главное, весь происходящий цирк фотографировал тот самый журналист из районной газеты. Я уже представлял статью, которая выйдет после этого матча. Вот честно. Мне казалось, хуже быть не может. Как всегда, я в который раз недооценил Зеленухи и деда Мотю.
Глава 14: Неожиданности продолжаются...
—
Первый тайм подходил к концу,(если можно, конечно, это все вообще называть приличными словами), когда рядом со мной обозначился Андрюха.
Братец привел себя в порядок и выглядел гораздо адекватнее, чем его компаньоны по вчерашней тусовке. То ли пил он все-таки меньше, то ли здоровья побольше. Крепкий молодой организм. Геннадий тоже, вроде, не старый, но насчёт крепости Андрюха точно оказался впереди.
— Честно? Полная задница тут. — Ответил я Переростку чистую правду. Зачем преуменьшать, если все, так сказать, на лицо.
Я стоял чуть в стороне от основной массы, прости господи, болельщиков и наблюдал за творящемся на поле безумием. Расстраивало оно, похоже, только меня. Деревенские были в восторге. Таких веселых мероприятий они, наверное, отродясь не видали.
— А чего с…
— Андрей! Только не про поле! Не надо задавать этот вопрос. Очень прошу. Есть четкое ощущение, что с минуты на минуту меня разорвет на множество маленьких и очень злых Жориков. Ты лучше скажи, что с маман? И с Геннадием. Договорились напоить его, а не довести до предсмертного состояния.
Мы с братцем одновременно посмотрели на судью. Ему было плохо. Очень плохо. Еще, как назло, солнце жарило, сильнее обычного. Бедный Геннадий раздобыл где-то, даже не платок, целое полотенце, и вытирал им мокрый лоб каждые пять минут. Парню было настолько хреново, что он пытался облокотиться о любой вертикально стоящий предмет. На данный момент “предметом” оказался председатель, который тоже выглядел, краше в гроб кладут. В итоге и судья, и Николай Николаич, стояли прислонившись друг к другу плечом, и с тоской смотрели на прыгающих по полю футболистов. Оба они, по-моему, мечтали об одном, когда же все закончится. Председатель мысленно прощался с родной должностью, а Геннадий был готов проститься с жизнью. Он периодически облизывал губы, в самую последнюю очередь обращая внимание на косяки игроков. Мне кажется, даже если бы они взяли мяч в руки и понесли его в ворота, Генка вообще на это не среагировал бы никак.
— Да понимаешь… Мы вроде и пытались напоить. Но как-то закрутилось. — Андрюха смущенно почесал затылок, облокотившись локтем о костыль.
— Кого? Себя пытались? Мать, гляжу, тоже не отставала? Она же кривила нос в сторону от самогона.
— Ну… так получилось. Потом расскажу. Что с игрой-то? Проигрываем? — Быстро переключился на волнительную тему Андрюха.
Мы с Переростком снова посмотрели на толпу Воробьевских игроков, которые собрались у середины поля, рядом с границей, делившей его на две части.
После двадцати минут бестолковщины они выбрали определенную тактику. Просто тупо ждали, когда
— Короче… Не знаю. Если что-то не предпринять, боюсь, завтра в деревне появится совсем другой председатель. — Мне стало грустно.
Столько произошло суеты, столько всяких событий, на которые я рассчитывал. Был уверен, смогу помочь Николаю Николаевичу. А в итоге — вообще просто полная задница. Причем, если бы я со своей помощью не влез, у Зеленух был бы хоть какой-то шанс. Но теперь — шансов никаких. Спасибо мне. То, что мяч залетит в наши ворота — вопрос времени. Очень недолгого. Просто сначала воробьевские не могли понять, как лучше им действовать в данных обстоятельствах. Они вообще по сути играют не с футболистами Зеленух, а со расстоянием, которое отделяет их от ворот. Если кто-то окажется сообразительнее и шустрее, всего лишь догадается немного проскочить вперед, на половину поля, которая изрыта ямами, и ударит в нужный угол ворот. Все. После этого можно сворачивать цирк и идти домой. Потому что нашей команде ни при каких условиях не отыграться.
— Ну и что? Есть мысли? — Федькин голос прозвучал очень неожиданно.
Я даже не заметил, как он подошел. Отелло стоял рядом, с противоположной стороны от Переростка, сунув руки в карманы.
— Никаких. — Даже не было желания препираться со своим врагом.
К тому же, если здраво рассудить, Наташка ему, вроде, не чужая, а Николаич — Наташкин отец. Соответственно, Федор реально переживает за всю ситуацию.
— Да как так? Ты же — Милославский. Жорик! Неужели вообще ничего невозможно сделать? Сейчас еще чуть-чуть и будет гол. Тогда мы уже ничего не изменим.
— Блин, спасибо что сказал. Это я и без тебя знаю. Но вариантов действительно не вижу. Если только вмешаются непреодолимые обстоятельства. Дождь, град, ураган. — Я покосился на Федора, не удержавшись все-таки от язвительного ответа.
Мы, все трое, одновременно подняли головы вверх. Небо было чистое и очень ясное. На природные катаклизмы рассчитывать точно не приходилось.
— А Матвей Егорыч где? Он в таких делах специалист. Насчет непреодолимых обстоятельств. — Федька упорно что-то хотел от меня добиться или окончательно добить. Не знаю, какой вариант точнее.
— В школьном здании. Команду поддержки готовит к выступлению. Ты ему скажи, все бессмысленно. Чирлидерши должны были довести начатое до конца. А "начатого" теперь нет. Теперь сразу — конец.
— И что им делать? — Федька повернул голову в сторону школы. Судя по напряженному выражению лица, в его голове шел активный мыслительный процесс.
— Пусть делают, что хотят… — Я неопределенно махнул рукой. Типа, сгорел сарай, гори и хата. Так же говорят?
Федька хмыкнул, а потом исчез, как и появился, незаметно.