"Колхоз: Назад в СССР". Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
— Идём. Джентльмен… Букет собирал… Это же надо было додуматься…
Наташка, недоумевая, покачала головой, а потом быстро пошла к машине. Я, естественно, рванул следом. Конечно, тот факт, что бычара снова на привязи, успокаивал, но, если честно, хотелось смыться от него, как можно дальше.
Едва только уселись в машину, я сразу завел ее и стартанул с места. Насколько это слово, конечно, применимо к «Волге».
— Жорик… — Наташка обернулась ко мне, закинув локоть на изголовье сиденья. — Вот объясни мне. Как ты умудряешься попадать во все эти ситуации. Просто объясни. Зачем ты поперся рвать эти цветы?
—
— Чем?! Я живу в деревне! Ты хотел удивить меня ромашками и васильками? Твои городские фифы может быть оценили бы столь неожиданный сюрприз. По мне это — жратва для скотины.
И вот после ее слов мне реально стало обидно. Какая же всё-таки сука, эта Наташка. Разве дело в том, кто и как относится к цветам? Я раз в жизни решил реально, типа, поухаживать за девкой. Не просто «проходи, ложись, здравствуй», как было всегда, а, можно сказать, по-человечески. И что? Сам же идиотом и выгляжу. Да на хрен пошла, в конце концов. Вернусь из этой чудной поездки, пойду к Лидочке в гости. Нормальная телка. Адекватная. Без всяких вот этих дебильных понтов. Ах, я не такая… Все «такие». Просто кое-кто слишком до хрена из себя строит.
Я не стал больше ничего Наташке объяснять. Просто молча пялился на дорогу, надеясь уже побыстрее оказаться в Воробьевке.
Наташка, правда, теперь наоборот не замолкала. Сначала объясняла мне специфику поведения быка в стрессовой ситуации вообще, и конкретно этого, сидоровского, в частности. Мол, он бы меня вообще не тронул, потому что от природы характер имеет спокойный, уравновешенный. Но когда я его разозлил, он среагировал определенным образом. Короче, сам во всем виноват. Хорошо. Пусть так. Спорить не стал. Хотя мысленно снова подумал о том, что все, все без исключения в чертовых Зеленухах двинутые на голову. Куры, козы, быки, гуси, люди. Все. Надо сейчас правильно оценить ситуацию с бывшим товарищем председателя, и если она, эта ситуация, более выгодная, то мутить матч так, как мне удобно, потом быстрее запускать производство и валить. Валить подальше от этого места. Пока сам умом тут не тронулся.
Глава 24
До Воробьевки мы добрались, в принципе, быстро. Как и говорил председатель. Причем, всю оставшуюся дорогу я молчал, разглядывая исключительно лобовое стекло автомобиля перед собой. Зато Наташку наоборот со страшной силой пёрло на разговоры. Она трепалась без перерыва. Сначала расспрашивала меня о чем-то, типа, детство, школа и всякая подобная лабуда, но в ответ получала сухое «да» или «нет». Это не было обраткой. Типа, на зло. На самом деле отсутствовало желание разговаривать. Да и что я мог бы ей рассказать? Про элитный лицей, где учатся дети таких же родителей, как мои? Про пьянки и тусовки в элитных клубах? Про гонки на спортивных тачках? Про тех телок, которые прошли через мою койку? Про поездки за границу и дорогие отели? Очень сомневаюсь, что к подобному повествованию Наташка отнеслась бы адекватно. Точно приняла бы за психа.
Потом она сама начала рассказывать различные истории из своей жизни. В основном, фигурировали, конечно же, Зеленухи. Правда, ни в каком сюжете не упоминалось имя Федор. Но я упорно молчал, всячески демонстрируя безразличие. Как там в песне? А все, все, все все… Надо было раньше говорить о том, о сем. Теперь, идите лесом, милая фея. Вы нам больше не
Вот правда, этих баб хрен поймёшь. Не зря есть мнение, пока бегаешь за девкой, чего-то там стараешься, то ей все это не интересно. Она — королева. Как только включаешь игнор, сама начинает цепляться, будто репей. Извращенки. Отвечаю. Прямо какая-то природная тяга к мазохизму.
Но при этом, даже не глядя на Наташку, а я вообще старался даже не поворачивать головы в ее сторону, вполне ощущал интерес от самой девчонки. Она периодически задерживалась взглядом на моем голом торсе. Учитывая случившуюся встречу с быком, он, торс, что вполне логично, был голый. Футболка осталась на поле битвы законным трофеем бычары. Как я в таком виде пойду на деловую встречу, не понятно. В принципе, мне по фигу. И не такое бывало. Не знаю, как отнесётся неведомый пока ещё Дмитрий Алексеевич.
Сельсовет, где надо было разыскать нужного нам человека, находился в самом центре Воробьевки. Село и правда оказалось больше Зеленух. Наверное, его можно было назвать более развитым с точки зрения инфраструктуры.
На достаточно большой площади, обозначающей главное место поселка, присутствовали тот самый Универсам, о котором с восторгом и придыханием говорил Андрюха, кинотеатр, правда, я бы с трудом сам догадался, что это одноэтажное здание является местом отдыха, если бы не вывеска, и, непосредственно, сельсовет. В отличие от Зеленух, местная управа имела аж два этажа и ухоженные клумбы перед входом.
Я остановился на небольшой асфальтированной площадке, которая, так подозреваю, выполняла функции стоянки.
— Идём? — Наташка вопросительно посмотрела на меня, а потом в который раз опустила взгляд ниже, задержавшись глазами в районе преса.
Ну, ладно. Скромничать не будем и признаем, есть на что посмотреть. Согласен. Вроде, даже кубики на животе просматриваются, как нравится девочкам. Но хрен теперь Наташке, а не Жорик Милославский. Просрала она свое счастье. Прямо среди цветочного поля просрала. Пусть сидит теперь с Федькой, как дура.
Я молча вылез из машины, открыл заднюю дверь и достал бумаги, которые вручил Николай Николаич. Заодно подвинул корзину Ольги Ивановны подальше, вглубь. Решил, обязательно разыщу дочь соседки и передам ей привет от матери. Искренне хотелось сделать это доброе дело. Так сказать, заполучить лишний плюсик к карме.
— А ты куда собралась? Разве тебя кто-то звал? — Соизволил, наконец, заговорить с Наташкой, которая мельтишила рядом.
Та буквально опешила от моего вопроса. Точно не ожидала и холодного, равнодушного тона, и холодного, равнодушного взгляда, которым ее окинул. Не нравится девочке новая линия моей политики.
— Так с тобой пойду. — Уверенности в поведении у Наташки значительно поубавилось. Появилась даже некоторая робость в голосе.
— Я, по-твоему, вообще идиот? Не смогу в одном единственном здании найти одного единственного человека? Сиди. Жди. Без тебя обойдусь.
— Но отец…
— Что? Дорогу до Воробьевки ты показала. Все. Больше от тебя ничего не требуется. Сиди, жди. Охраняй машину. Вдруг, украдут.
Хлопнул дверью автомобиля и, не оглядываясь, пошел к сельсовету. Спиной ощущал, как между лопаток летят отравленные дротики Наташкиного взгляда. Есть подозрение, в этот момент она испытывала дикое желание догнать меня, чтоб ударить.