Колхоз: Назад в СССР 4
Шрифт:
— Ну, Ефим…— Председатель в сердцах швырнул маленькие грабли, которыми приводил в порядок свои новоиспеченные клумбы, на землю. — Говорил, будет настоящая помощь, а тут…
— Ты, Николай, давай, носом-то не ковыряйся. Уж тебе точно известно, сколько дел сейчас в поле. Каждый человек на вес золота. — Матвей Егорыч с интересом осматривал двор сельсовета. Зная деда, уверен, он уже подбирал задание конкретно для себя. То, благодаря которому, на исправительных работах будет присутствовать, но работать при этом ему не придётся.
— Действительно, что-то
Вообще, хочу сказать, Светланочка Сергеевна, походу, относится к той самой категории женщин, которые влияют на мужчин определенным образом. Именно в таких особ, как правило, влюбляются раз и навсегда. Если бы я не знал точно, что родилась она в Зеленухах, никогда бы не подумал. Её манера вести себя, высоко держать голову, говорить тихо, чуть высокомерным тоном, больше соответствовала какой-нибудь аристократке. Вот казалось бы, откуда в ней это? Поставь рядом Виктора… А хотя…Ну, и поставь. И что? Он отличается от местных достаточно сильно. Говорит мало, всегда по делу, не выпивает, достаточно рассудителен. И правильно, между прочим, сказала Нина Григорьевна. Останься Виктор в городе, не известно, как сложилась бы его жизнь.
Я посмотрел на маман. Что, интересно, она могла сделать брату? Уже просто ради обычного любопытства хотел бы знать. Причём, если вспомнить слова все той же Нины Григорьевны, дядька мог вполне оказаться на месте Аристарха Николаевича Милославского.
— Значит, так. — Председатель пришёл, наконец, к выводу, что у него и правда помощники в дверях не подавились, а снимать людей с полевых работ, для деревни — просто мандец, какое неумное решение.
— Светлана, ты, давай займись уборкой. Кабинетов у нас всего три. Надо вымыть их. Пыль стереть. Я Наташку пришлю. Нехай тоже подключается. Андрей и Жорик, во всем здании помоете окна. Семён уберёт мусор во дворе. Матвей…
— Матвей будет заниматься самой сложной работой, — Перебил дед Николаича, — Следить и контролировать. А то эти работяги делов тут натворят. Слушай… А это что за доски у тебя?
Матвей Егорыч ткнул пальцем в торчащие из-за угла стройматериалы. Они лежали аккуратной стопкой с торца здания.
— Это для нового туалета. Старый вон видишь, скоро завалится. — Николаич кивнул в сторону сортира. — А если всякие неумные мальчишки будут рыть землю вокруг, то совсем скоро! Вместе с мальчишками! А я вытаскивать никого не буду!
Последние слова он крикнул Семену, который медленно, но верно перемещался от яблони непосредственно к обсуждаемому заведению.
— Слушай…— Матвей Егорыч не сводил глаз с досок, — А давай мы скворечник сделаем.
— Совсем тюкнулся? На кой черт нам тут скворечник? Да ещё в начале июля. — Председателя аж на месте подкинуло. — Ты мне это брось. Понял? Нужен новый сортир. Скворечники весной лепить будешь. Хоть все село ими увешай. Но из своего материала. Усек? Этот на казенные средства куплен.
— Понял, понял…— Как-то подозрительно быстро согласился дед Мотя.
Председатель с сомнением хмыкнул. Мне показалось, он испытывал огромное желание спрятать доски подальше от опасного своей инициативой и богатой фантазией деда Моти. Но потом все же решил, не посмеет Матвей Егорыч нарушить запрет, и успокоился.
— Имейте в виду, должны приехать маляры из Воробьевки. Ефим, вроде, договорился. Стены кое-где побелить и потолки. А я тогда, раз уж нас так много собралось, займусь колхозными делами. Приедут памятник смотреть, а пройдутся везде. Знаем мы эти комиссии. — Завершил Николай Николаич процесс распределения рабочей силы.
Затем погрозил нам всем пальцем и отчалил в неизвестном направлении. Мы, само собой, занялись делом. Буквально через час появилась Наташка. С ведром и тряпками. В сельсовете имелись свои, но девчонка, видимо, опасалась, что им со Светланочкой Сергеевной не хватит. Кстати, Милославская, это очень удивительно, реально принялась драить кабинеты. Не трогали они с Наташкой только зал заседаний. Он тоже имелся. Правда, маленький и скромный. Там, как раз, должны были работать приезжие маляры, которых пока что не было видно.
Сенька добросовестно рвал во дворе траву и убирал мусор. Мы с Андрюхой полезли на подоконники. Вернее, я полез, а Переросток стоял рядом, помогая тем, что подавал тряпки, выжимал их по необходимости, менял грязную воду на чистую.
Братец еще припер кипу газет. Я сначала не понял, зачем. Читать новости, тем более прошлые, никто не собирался, вроде.
Оказалось, нужно мыть стекло мокрой тряпкой, потом тереть старыми газетами. Специальных средств для мытья окон в этом времени ещё не имеется.
В общем, все шло, как и запланировано. Наташка периодически косилась в мою сторону со странным выражением лица, будто ей хочется что-то сказать. Да я и сам, честно говоря, вдруг понял, что соскучился по девчонке. Даже появилась мысль, не прекратить ли, на самом деле, страдать ерундой. Вон, позвать Наташку сегодня, например, погулять. А что? Мы практически перестали сраться. Общаемся нормально. Тянет меня к ней все так же. Председатель, конечно, будет злиться, но, в конце концов, мы же не маленькие дети.
А потом, натирая очередное окно и представляя, как здорово пройдет вечер, вдруг понял, куда-то исчез дед Мотя. Сначала я решил, скорее всего, он отирается во дворе с Семеном. Как говорится, старый и малый — один уровень. Иногда, правда, со стороны двора доносился подозрительный шум, сильно напоминающий стук молотка. А потом из зоны видимости пропал и Семён. Вот тут стало волнительно. Эти двое без присмотра способны на многое.
— Андрюха, давай перекурим. — Я слез с подоконника и направился к выходу. Решил, проверю, что там происходит, от греха подальше. Учитывая мои планы насчёт Наташки, председателя сейчас лучше не нервировать всякими фокусами.