Коллекционер
Шрифт:
Можно сказать «спасибо» ране в бедре за то, что не придется лупить себя.
«Дырка» открылась лишь со второй попытки, распахнулась, как огромный радужный глаз.
– Это проход? – осведомился Лрэн.
– В другой мир, – подтвердил Олег.
– Пусть она идет первой. – Рыжий лореец указал на Ингеру.
Девушка подняла бровь:
– Боишься?
– Страхуюсь, – ответил он.
– Что с другой стороны? – Ингера уже смотрела на Олега.
– Лес, обычный, – сказал он. – Животных опасных там немного, но аборигены есть. Лучше держать оружие наготове и смотреть по сторонам.
– Хорошо. – Она отвернулась и решительно шагнула к «дырке».
Радужное сияние мигнуло и засияло с новой силой, девушка исчезла без следа.
– Но почему такая несправедливость? Отчего мы лишены подобного дара? – пробормотал Лрэн через сжатые зубы. – Почему не можем ходить в другие миры, как вы?
Олег только плечами пожал. Если верующий может адресовать такой вопрос Всевышнему, то атеисту и вовсе нет смысла его задавать!
– Но ничего, мы разберемся и научимся. – В словах лорейца звучала фанатичная вера в науку, в свое государство, основанное на власти ученых и технократов, в мощь человеческого разума.
Через мгновение Олег остался на берегу один. Он не знал, близко ли погоня, знают ли инквизиторы о том, куда направились беглецы, или прочесывают город наугад, но оставаться в Лирморе ему было очень неуютно…
«Дырка», как всегда, сдавила проводника, и в следующий момент он въехал мордой в разлапистую ель.
– С прибытием, – насмешливый голос Ингеры прозвучал над самым ухом.
– Угу… – буркнул Олег, выпутываясь из колючих веток.
Пахло хвоей, под ногами шелестели высохшие иголки, ветер шуршал в кронах и раскачивал стволы. Видно было метров на десять, дальше обзор закрывали деревья, стоявшие тесно, как солдаты в строю.
Лес напоминал обычный русский, но только на первый взгляд. Если присмотреться, то обнаруживались маленькие, но порой ошеломляющие отличия – например, грибы, похожие на мухоморы, но ярко-синего цвета, или пятна воняющего гнильем мха, такого черного, словно его долго и упорно мазали дегтем или смолой.
– Ну и мирок, – пробормотал Лрэн, глядя в зенит, туда, где безмятежно купалось в лазури зеленоватое солнце.
– Вон там должна быть река с чистой водой, – сказал Олег, показывая на восток. – Сколько мы тут пробудем? До вечера по цадскому времени?
– Да, примерно так, – отозвался лореец. – Так что веди к реке, проводник. Отыщем местечко поуютнее и там останемся.
Из чащобы, где на каждом шагу приходилось разводить ветви и протискиваться между стволами, выбрались метров через пятьсот. Стряхнули с одежды налипшие иголки и клочья паутины и затопали дальше по редколесью, где разлапистые, напоминавшие дубы деревья стояли на почтительном расстоянии друг от друга.
Вскоре показалась река или, скорее, широкий ручей, неспешно бегущий меж зеленых берегов.
– Осторожнее, там топко, – предупредил Олег, когда Лрэн направился к воде.
Несмотря на уведомление, ноги промочили все.
– А съедобные твари тут водятся? – спросила Ингера, когда они утолили жажду и разместились в тени одного из «дубов», на заросшем травой пригорке. – А то есть охота. Ведь так?
– Водятся, но стрелять не советую. – Соловьев покачал головой. – Нашумим. Аборигены услышат, и тогда охота начнется уже на нас.
– Да ладно. – Лрэн пренебрежительно махнул рукой. – Что могут сделать какие-то дикари? Скажи лучше, ты знаешь, что за оружие использовал тот человек, что находился в кабинете Цагене?
Да, угловатая штуковина, несколько небрежно скрепленных полос темного металла… Грохот, куда более сильный, чем от пистолета или револьвера среднего калибра, и удар, после которого Транта отшвыривает назад, в дверной проем, и из разорванного горла брызжет кровь…
– Нет, – сказал Олег. – Я, конечно, не эксперт по всяким таким штукам, но нет… Даже не представляю.
– Вот и я не представляю, – развел руками лореец. – У нас в стране подобного нет, и это значит, что нет и во всем Центруме, при всем уважении к секретным полигонам Сургана. – Последовал кивок в сторону Ингеры.
– И я с таким не сталкивалась, – призналась девушка. – Кто он вообще такой? Откуда взялся? Один из тех таинственных «союзников», о которых Цагене упоминал еще в учебном лагере?
Олег хотел было ответить, но в этот самый момент уловил в зарослях шорох.
– Ложись! – гаркнул он и прижался к земле.
Ингера, сидевшая ближе всех к дереву, укрылась за его толстенным стволом, а вот Лрэн замешкался. Полез за пистолетом и даже вытащил его, но раздался короткий свист, и в горло лорейца со стуком впилась стрела, украшенная ярко-алыми перьями, вторая тут же возникла у него в боку.
Лес огласился торжествующим визгом, криками и ревом. Между веток мелькнуло нечто бурое, и на открытое место выступило существо, слегка похожее на медведя, такое же коренастое, мохнатое, но с куда более длинными лапами и луком в передних конечностях. Покачнулась закрывающая низ живота юбка из полосок разноцветной ткани, блеснули огромные и черные, словно у лемура, глаза.
Лореец схватился за древко одной из стрел и упал лицом вперед.
Но Олег уже вынул оружие.
– Прикрывай! – велел он Ингере, а сам прицелился и нажал спусковой крючок.
Первая пуля ушла выше, но вторая поразила аборигена в плечо, тот взвизгнул и метнулся в заросли. Захлопала «пукалка» в руках девушки, и, судя по воплям боли, что раздались из чащи, еще несколько местных узнали, что за штука такая огнестрельное ранение.
Олег пополз вперед, туда, где лежал Лрэн, но, когда дотронулся до его руки, понял, что рыжий лореец мертв. Но ничего, тем, кто жив, пригодится его пистолет, а также та штуковина, ради которой они сегодня ночью и отправились в Замок Истины… Надо только ее найти. Но это чуть позже, когда отгонят непрошеных гостей.