Колонисты Пандоры
Шрифт:
А за ним в колонну выстроилось десяток грузовиков. Среди них выделялись два монстра, способных перевозить космический контейнер весом до восьмисот тонн.
Бой закончился ещё тогда, когда мы бежали по берегу. Судя по повреждениям и количеству трупов, у нашего посёлка не было шансов выстоять. Однако, несмотря на неравенство сил, защитники уничтожили один бронетранспортёр и сбили несколько дронов. А около танка лежали четыре трупа дружинников. Ещё десяток раненых сидели рядом с мобильным медицинским пунктом, развёрнутом за грузовиками.
Диспозицию и общую картину боя помог нарисовать имплант, пока основная часть сознания была занята совсем другим. Все мысли занимал единственный вопрос –
Конечно, договор о торговле не обязывал смирновских дружинников охранять фронтир и его обитателей. Но хладнокровное истребление целого посёлка являлось событием экстраординарным. Сейчас на планете достаточно мирные времена и я про подобное никогда не слышал.
Конечно, периодически происходили массовые облавы на пришлых степняков. В редких случаях городские дружинники помогали поселковой обороне зачищать саванну от вторгнувшихся кочевников.
Только не припомню я такого, чтобы кланы нападали на вольные посёлки и вырезали общинников. Историю планеты дед вдалбливал в меня основательно и подобного лет тридцать точно не происходило. Хотя, с истреблением поселян я погорячился.
Алиса двинула меня локтем и указала на ранее не замеченную группу дружинников, загороженных деревом. Раздвинув листья, я увидел полусотню взрослых жителей посёлка, стоящих на коленях. И столько же подростков с детьми, выстроенных возле изрешеченного пулями контейнера.
Большая часть общинников в саже и с разодранными комбезами. Много раненых. Люди замерли под прицелом десятимиллиметровых винтовок, запрещённых к применению обычным колонистам.
В одном из стоящих на коленях общинников я сразу узнал деда. Судя по пузырящейся на плече пене санитарного геля, левая рука старосты пробита навылет. Правая часть лица превращена в сплошной кровоподтёк.
Едва увидев, вырастившего меня человека, я сжал кулаки и хотел кинуться на дружинников. Но Алиса вцепилась в моё плечо и рванула на себя.
– Ярик, лежи тихо. Иначе нас заметят, и уже через минуту мы будем стоять на коленях вместе с остальными.
Её слова подействовали отрезвляюще. Я замер, при этом чувствуя, как по телу растекается странная дрожь, заставляющая мышцы часто сокращаться. Сжав зубами кусок коры железного дерева, пытаюсь унять адреналиновый прилив, явно вызванный работой нанитов съеденной недавно икринки.
– Там дед!
– А ещё моя мать с братом, – прошипела в ответ соседка.
Эмоциональный порыв, наконец, спал, и я заметил стоявшую на коленях мать девушки и её пятилетнего братишку.
Вдруг в голове прозвучал сигнал экстренного вызова, заставивший меня дёрнуться от неожиданности. Командую на приём и слышу звук, транслируемый имплантом деда.
После хакерского вмешательства, простой имплант колониста первого поколения не превратился в суперпередатчик. Он не мог дотянуться на большое расстояние. Но дистанция до четырёхсот метров стала ему по силам.
Для контакта применялся технический канал, автоматически устанавливающий связь с находящимися вблизи имплантами союзниками, обычно используемый для обмена короткими сообщениями. Такой девайс очень удобен на промыслах, когда люди могли потеряться или стать жертвой нападения хищников. Но у нас с дедом установлены индивидуальные настройки, позволяющие добиться немного большего.
– Так что староста, будешь и дальше Ваньку валять? Или поговоришь с представителем городских властей, как положено? – видимо, не в первый раз спросил бородатый дружинник.
Судя по гравировке на плече, офицер имел звание лейтенанта. Облачён он в композитную броню штурмовика местного производства, совмещённую с простеньким имперским экзоскелетом. И я этого офицера сразу узнал.
– Фёдор, ты же знаешь, мы всегда рады поговорить с любым мирным гостем посёлка. И для этого не обязательно забрасывать нашу общину термитными минами и делать решето из жилых боксов, – старик сплюнул кровавый сгусток и с хрипом втянул воздух, – А теперь говорить поздно. Людские жизни не вернёшь, да и свой приговор я уже знаю.
– Петрович, даже не хочешь узнать, чем ты провинился? И за какие прегрешения новгородский совет решил вас уничтожить? – спросил лейтенант.
В этот момент взгляд деда сфокусировался на щеке новгородца. А я смог рассмотреть татуировку с кодом подразделения, знаками различия и логотипом клана Смирновых.
– А чего спрашивать? Я колонист первой партии. Живу на Пандоре очень давно. И в отличие от тебя, старушку Землю помню неплохо. Так что и без лишних слов всё понятно, – дед тяжко вздохнул, – Что бы ты мне сейчас ни предъявил от имени совета или своего хозяина, всё это полная туфта. Можешь ею кормить молодняк из своих дружинников. Мне видится, весь этот беспредел Колька Смирнов учинил из-за грёбаных кредитов. Нет, я знал, что твой хозяин – конченая гнида. Но надеялся, что он хоть чуть помнит добро. Ведь именно, я почти пятьдесят лет назад, не позволил либертарианским фанатикам закинуть его в биорасщепитель. Так тогда казнили любого инакомыслящего. Однако и наши отряды ополчения отвечали этим психам не меньшей жестокостью. Николка же, тогда был одной из шестёрок, метавшейся между двумя силами как дерьмо в проруби. В итоге, ополчение победило, только большой кровью моих товарищей. А плодами победы воспользовались гниды, вроде твоего хозяина.
– Похоже, ты староста что-то путаешь! Тиранию фанатиков свергли члены тайного общества служащих, после устроенной либерами резни сорок девять лет назад, – пафосно провозгласил лейтенант, явно для того, кто будет просматривать запись творимого беспредела.
– Да, да, Федя. Я эту дичь уже не раз слышал. Только на самом деле именно трудовые советы, ответили на расстрелы людей в городах, собрали ополчение и свергли власть фанатиков. Как там теперь это в Новгороде, Туле и Москве называют? Ночь праведного гнева? Но раньше это называлось ночь длинных ножей, и такая ночь была не одна, а очень много. А либертарианцев, пытавшихся построить демократическую утопию, советы смогли сковырнуть только из-за их клинической глупости. Фанатики наделали кучу ошибок, приведших к голоду, к которому прибавился беспрецедентный террор полиции. Народ восстал из-за отчаянной ситуации. Но восстали далеко не все. Многие отсиживались в сторонке, готовясь присягнуть победителям, как это делал твой хозяин. Уже после началась война между городами, что привело к гибели двух третей колонистов первой партии. И ни про какие тайные общества служащих я тогда не слышал.
– Плевать я хотел, на твои лживые россказни! – раздражённо рявкнул офицер, – Ныне во всех городах Пандоры правят советы кланов. И только они решают, кто именно нарушил законы и кому не место на территории колонии.
Услышав новую пафосную фразу лейтенанта, дед попытался улыбнуться, но закашлялся, выплюнув несколько кровавых сгустков.
– Да уж, эти новые олигархи нарешают. Каждый создал себе клан с маленькой армией и ждёт момента, когда можно перегрызть глотку ближнему своему. Нет, я не против. Доите сколько угодно крепостных лохов, пашущих с утра до ночи на производствах, плантациях и карьерах. Но зачем трогать людей, ушедших от вас на фронтир? Мы зарабатываем на жизнь кровью и потом? Ведь тебя здесь могут натурально сожрать в любой момент. Федя, именно мы установили систему, отпугивающую крупную живность с берега реки. Это охраняет городские плантации и батраков от набегов хищников.