Колонисты
Шрифт:
Оказалось, что очень многих наших коллег по ремеслу убивали именно в моменты, когда они просто лазали по менюшкам интерфейса. Как сказал Иваныч, подобное следует проделывать не в рейде, а в безопасном месте. Даже не стоит этого делать на привале, только в городе или месте, где до тебя точно враги не смогут добраться.
— А то когда-то долазишься… — закончил он.
— Ясно, — протянул я, — чего сразу не сказал?
— У меня такие вещи уже в крови. Автоматически делаю. Ладно, хватит трепаться. Иди и по сторонам гляди в оба глаза. Мы не на прогулке.
Я
— Тихо! — я едва не наткнулся на внезапно замершего Иваныча.
— Что? — так же тихо спросил я, озираясь по сторонам.
Иваныч не стал ничего говорить, а просто указал пальцем куда-то в гущу деревьев. Я вглядывался в указанном направлении несколько секунд и, наконец, заметил то, на что он указывал.
Там, в высокой траве, мне почудилось движение. Я напряг зрение и все же смог заметить силуэт существа.
— Это кто?
— Волки, кто ж еще?
— И что делать будем?
— Смотреть на них, — хмыкнул напарник, — ствол дай!
Я без разговоров протянул ему свое оружие.
— Тут сиди! — Иваныч поднялся и спокойно двинулся в сторону существа.
— Иваныч! Ты чего! А вдруг их там стая?! — прошипел я испуганно. Как-то не хотелось мне остаться одному посреди чужого мира, совершенно безоружным, да еще в окружении этих самых волков.
— Один он, — ответил Иваныч, — сиди тихо тут и учись!
Он негромко свистнул, но тварь в подлеске его услышала. И, как только она увидела того, кто издал странный звук, без всяких раздумий бросилась в атаку. Я разглядел ее распахнутую зубастую пасть и горящие злостью маленькие глазки. Явно не просто поздороваться и облаять бежит.
Иваныч проверил мое оружие, замер, ожидая противника. Я заметил, что его собственное оружие болтается, словно в чехле или кобуре, прикрепленное к поясу. Стоит потом расспросить его подробнее — надо так же сделать. А то на моем «обрезе» ни ремня нет, ни фиксатора никакого. А таскать в руках постоянно неудобно, в рюкзаке — опасно (когда-то можно просто не успеть достать).
Тем временем тварь огромными прыжками приближалась к моему товарищу. Я занервничал — он, как стоял в расслабленной позе, повернувшись боком к приближающемуся волку, так и не двигался, то ли делая вид, что не замечает противника, то ли специально провоцировал зверя, прикидываясь беспомощным.
Когда волк приблизился метра на три-четыре и до Иваныча ему оставался один, максимум два прыжка, мой напарник вскинул обрез и дважды выстрелил в противника. Я не заметил, промахнулся он, что ли, в первый раз, или же для твари этого оказалось мало. Но вот на втором выстреле прыжок оказался прерван: животное, оттолкнувшись задними лапами от земли, уже оказавшись в воздухе, было сбито с траектории, отлетело назад на добрые полтора метра, примяв своей тушей высокие стебли травы.
Иваныч стремглав подбежал к раненому противнику. Я не видел саму тварь, но Иваныч вновь вскинул мое оружие и разрядил его куда-то вниз, видимо туда, где и лежал недобитый зверь.
Иваныч опустил руку с обрезом, но лицо его вдруг изменилось, став удивленным.
— Ах, ты ж, живучая тварина! — сказал он и вновь разрядил оружие куда-то в траву, туда, где, как я считал, должен был быть волк.
Несколько секунд стояла тишина. Иваныч наблюдал за поверженным противником, я за Иванычем.
— Иди сюда! — крикнул он, не отводя взгляда от лежащей на земле твари.
— Убил? — спросил я, уже подбегая к нему.
— Угу. Живучая паскуда. Плохо… — хмыкнул он.
— Но убил ведь.
— Убил, — проворчал он, — с четвертого выстрела. А если бы их несколько было?
По моему телу пробежала дрожь. Я как раз рассматривал трофей — длинные когти, которые легко могут вспороть брюхо, огромные острые зубы. Напади такой неожиданно и все, пиши пропало — вмиг шею перегрызет. А еще меня поразила необычная шерсть зверя. Она словно бы переливалась на свету, меняя свой оттенок от иссиня-черного до грязно-серого.
— С почином, — проворчал Иваныч, — нож дай.
— Зачем? — я даже не пошевелился.
— Шкуру снять, — ответил Иваныч.
Я, словно сомнамбула, медленно достал из рюкзака ножик отвратительного качества и ручкой вперед протянул Иванычу.
— Смотри и учись, — пробубнил напарник, втыкая нож в землю, рядом с обездвиженным телом волка…
Спустя час мы продолжили путь. Правда теперь у меня в рюкзаке весу прибавилось — шкура весила немало.
Во второй раз нам встретилось уже две твари. Иваныч забрал у меня обрез, взамен отдав свой.
— Если зассышь, хоть у меня будет шанс отбиться, — объяснил он мне свои манипуляции.
Вопреки его ожиданиям, я не «зассал». Правда, первый выстрел прошел очень далеко от выбравшей меня в качестве жертвы «собаки». Зато вторым я угодил ей точно в харю.
Ее вопли и скулеж разносились по всей округе. Я кривился от этих звуков, но ничего поделать не мог — перезаряжал ОСЗ, руки тряслись, и я никак не мог попасть патроном куда надо. Иваныч со своим противником расправился не в пример быстрее — как и в прошлый раз подловил волка в прыжке, сбил его с траектории, а затем сделал «контрольный» в голову. Только после этого он подошел к моему противнику и добил его. Я с облегчением вздохнул — слышать визг раненого животного было просто невыносимо.
Вторую шкуру снова снял Иваныч. А вот с третьей пришлось уже мучиться мне. Конечно, с первого раза у меня ни черта не получалось, и я сильно ее попортил.
— Научишься еще, лиха беда начало! — успокоил меня Иваныч.
Когда я закончил, мои перепачканные в крови волка руки тряслись, пот застилал глаза, а сам я пребывал словно в прострации. В чувство меня привел очередной удар по щеке. Похоже, Иваныч именно этот метод считал наиболее эффективным и действенным. Причем во многих случаях. Я не стал высказывать претензию, так как действительно пришел в себя быстро, хоть и было обидно.