Колония на кратере
Шрифт:
Таким образом, еще до начала похода против Ваальли было заготовлено изрядное количество и кирпичей, и извести, которые немедленно были доставлены на Риф.
Так как в течение двадцатимесячного отсутствия Марка было заготовлено огромное количество сандала, то решено было нагрузить им «Ранкокус» и отправить его в Кантон. На этот раз Марк доверил командование судном Соундерсу, который считался вполне способным к исполнению возложенной на него обязанности.
Как только все было готово, «Ранкокус», «Сирена», «Друг Авраам» и «Анна» отплыли к островам Бэтто. Марк не без умысла провел свой флот мимо большинства островов этой группы, желая блестящим и грозным видом своих судов внушить островитянам страх и уважение к себе. После государственного переворота,
При появлении столь грозного для этих морей флота хитрый Ваальли тотчас же проявил самые миролюбивые чувства. Объяснялось это его смирение еще и тем, что на обратном пути с Рифа флот его был застигнут шквалом, и в результате около двадцати лодок были оторваны от остальных и пропали без вести. Носились какие-то смутные слухи, будто три или четыре лодки были выброшены на какой-то отдаленный пустынный берег с горсткой полуживых от голода людей, тогда как остальные безвозвратно погибли в волнах океана. Этот прискорбный случай сильно подорвал авторитет и популярность Ваальли: друзья и родственники тех несчастных жертв были настроены против него, а еще сверх того он потерпел и в своем предприятии полную неудачу.
Вся власть и все влияние Ваальли, уже значительно подорванные его неудачей, окончательно рухнули с появлением грозных сил вооруженного флота Марка. Умный и проницательный туземец тотчас же понял и осознал свое безвыходное положение и был настолько благоразумен, что решил добровольно покориться своей участи.
Недолго думая, Марк послал к Ваальли посла с пальмовой ветвью, предлагая ему возвратить сыну Урууни власть и самому добровольно удалиться в свои прежние владения. Ваальли беспрекословно согласился на все.
Кроме того, в мирный договор были включены следующие условия. Прежде всего, сто молодых туземных юношей были отданы Марку для серьезного изучения морской службы. Они являлись вместе с тем заложниками, обеспечившими покорность и дружественность их родителей по отношению к переселенцам. Таким образом, у Марка появилась надежда создать прочные дружественные отношения между туземцами и новой колонией. Распределив юных туземцев на разные суда, Марк дал офицерам строгое предписание обращаться с ними как можно ласковее и снисходительнее. Кроме обучения их морскому делу, решено было обучать их английской грамоте и закону Божию. Высокочтимый мистер Хорнблоуер, представитель духовной власти в колонии, а также и большинство молодых женщин на Пике и на Рифе с радостью приняли на себя эту задачу.
Затем Марк нанял около сотни взрослых здоровых туземцев в качестве платных работников, в вознаграждение которым выдавались разные семена, старое железо, удочки и другие мелочи, имевшие в глазах туземцев громадную ценность. Срок найма их был всего два месяца.
Конечно, многие из переселенцев охотно заставили бы этих людей работать на себя бесплатно в качестве своих рабов, но ни совет, ни Марк не захотели допустить этого. Марку слишком хорошо было известно, что одно из главнейших условий процветания и преуспевания его молодой колонии заключается именно в том, чтобы каждый отдельный член колонии непременно работал сам.
Тем не менее увеличение числа рабочих рук в данное время являлось нелишним подспорьем для молодой колонии, которой предстояло такое множество работ.
Итак, туземцы были призваны в качестве помощников и пособников, нанятых правлением колонии, которое потому сохранило право наблюдать за работами краснокожих и принимало также на себя заботу об уплате следуемого им вознаграждения. Кроме того, в этом деле была еще другая выгода: конечно, до тех пор, пока у власти будет стоять сын
Суда новой колонии простояли у островов Бэтто около двух недель; за это время были окончены и осуществлены все пункты договора. По прошествии этого срока «Ранкокус» ушел в китайские воды, а «Анна» была отослана на Риф с известием о благополучном исходе экспедиции. Что же касается самого Ваальли, то ему пришлось удалиться на свои острова и оставить в качестве заложника у сына Урууни своего сына, для обеспечения миролюбивого отношения его отца к своему бывшему сопернику.
ГЛАВА XXIII
Если твой ум прямой, и твое сердце чисто, иди в бой без страха и ты выйдешь победителем
Прошло около года со времени возвращения Марка из экспедиции против островов Бэтто, и за все это время не случилось никакого выдающегося события. Только Бриджит подарила Марку прелестнейшего сынишку, а Анна родила уже четвертого ребенка. В общей сложности число рождений достигло цифры семьдесят восемь. Случаев смертности было очень немного: из взрослых умер всего один, и то вследствие несчастного случая, а от заболеваний никто. Состояние здоровья всех переселенцев было прекрасное. По статистическим сведениям, в конце года оказалось в наличии триста семьдесят девять душ, не считая канаков, как называли здесь туземцев.
Туземцы эти как рабочие превзошли даже все ожидания Марка; правда, они не умели работать так ловко, как белые, но зато для переноски всяких грузов и для всякого рода тяжелых работ они были незаменимы. Первой заботой Марка было предоставить этим дикарям удобное, хорошее жилище, где они были бы в полной безопасности от дождей. Для переселенцев были выстроены четыре типа домов, и каждый из них мог избрать себе одно из таких строений, конечно, за известную плату казне, которую он волен был внести работой, продуктами или деньгами, смотря по желанию. Некоторые из этих домов были деревянные, другие каменные, третьи кирпичные, четвертые же были просто мазанки из глины. Более всего предпочитались каменные дома: камень этот остров Ранкокус поставлял в огромном количестве. Постройки шли до того быстро, что несколько месяцев спустя по прибытии новых переселенцев более ста разных жилищ красовались частью на Пике, частью на Рифе и на соседних островах. Все эти домики были невелики и по большей части довольно тесны, но представляли собой надежную защиту от дождей и непогоды. Между ними был всего только один двухэтажный дом; то был дом Джона Пэннока, одного из богатейших членов колонии. Что же касается губернатора, то есть Марка, то он позаботился о себе лишь тогда, когда все остальные были уже устроены.
Когда у каждого из жителей колонии был вбит последний гвоздь, тогда только Марк заложил первые камни фундаментов своих двух жилищ: одного на Пике, бывшего его частной собственностью, и другого на Рифе, предназначавшегося стать домом губернатора на вечные времена и составлявшего собственность колонии. Первое из этих зданий предполагалось кирпичное, а второе — каменное и чрезвычайной прочности, построенное в виде крепости. Частный дом Марка был не особенно высок, но довольно просторен, тогда как правительственный дом представлял собою нечто выдающееся по своим размерам: он занимал более двухсот футов в длину и шестидесяти в ширину. Здание это не столько предназначалось для резиденции губернатора, сколько для того, чтобы нижний этаж его служил хранилищем казенного имущества, а следующий за ним, первый этаж, предназначался для присутственных мест. Над этим этажом возвышался еще другой этаж, долгое время остававшийся недостроенным, но все же с избытком снабженный самыми разнородными средствами защиты. Он представлял собою, так сказать, цитадель Рифа.