Колония
Шрифт:
Перспективы-то какие открываются!
Быстро и тихо обойдя усадьбу по кругу, я заглянул под небольшой навес рядом с закрытым сараем и сразу увидел два хороших внедорожных велосипеда, стоящих в ряд у стены. Вот так они и добираются до трассы: тропинка начинается от еще одного сарая, открытого и пустого. Только старый сельхозинструмент, какие-то мешки и две бочки в углу, одна наполовину полная. Горючее для лодочного мотора. Его хозяину хватает надолго. Как я заметил, на баркасике сапог поднятого «дырчика» привязан в верхнем положении крепко, значит, редко используется. Против течения, или когда уж очень устал. А так — на веселках.
Сам дом — явная малая локалка, окна прорубали позже. У нас эта операция делается маленькой бензопилой, здесь же долбали вручную. Что в ней было, вопрос несвоевременный… Антенны на крыше нет, я вообще не заметил следов работы радиостанции: без электричества живут. А вот носимая может быть.
Кстати, есть и своевременный вопрос, я ж с двоякой целью вышел-то — на самом деле прижимает! Дорожка к магистрали проходила как раз мимо того самого заведения — вполне проезжая для мотоцикла и, может быть, даже для квадра. Хорошо бы сделать тут базу, Федя, ой, хорошо… Помочь людям, поддержать материально. Перетащить старика на нашу сторону, пусть даже двойным агентом до поры, может, и с его покровителями подружимся.
Коптильня остывшая: нечасто Себастьян ее заряжает. Рыбы нет, вся снята. Такая стационарная коптильня вне периметра и без прочных стен есть признак того, что хищники их тут особо не беспокоят. В принципе логично: люди в этих местах живут давно, дорога рядом, кто-то ездит, постреливает. Соседи есть. Повыбивали особо борзых зверюг. Однако ясно, что мяска поблизости запросто так не добудешь, расшугали всех.
Особый интерес у меня вызвала установленная чуть в стороне прямоугольная площадка на коротких сваях. Настил был собран из цельных стволиков пиний, а в промежутки уложены еще более тонкие — получилось достаточно ровно, знакомая тема. Я подошел ближе — точно! По углам и вдоль торцов виднелись вбитые стальные крючья — это настил для установки палатки. Сама палатка наверняка лежит в запертом сарае, значит, к деду иногда приезжают большие компании. О чем это говорит? Да леший знает, одни гадания…
Когда я вернулся в избу, разговор уже затухал, языки устали. И хватит пока, услышанное нужно умять и переработать, да и Себастьян задумчивый до не могу, вот-вот аутистом станет. Я посмотрел на часы:
— Ленни, давай на катер, связывайся по «Северку» с фортом, докладывай… Костя, как ты смотришь насчет прогуляться к грунтовке? Сбегаем? Тут километр всех дел.
— Доброе дело! — сделал стойку сталкер. — Сгоняем, глянем.
Оживился и хозяин:
— Для чего вам беготня? Берите велосипеды, парни, они под навесом стоят: быстро и удобно!
Мы с Луневым переглянулись: однозначно хороший знак. Чувствую, нужно будет им еще подкинуть приятного — дед явно решил закорефаниться.
Выйдя из избы, я сразу подошел к подруге:
— Мы быстренько. За хозяевами присматривайте, автомат рядом держи, сами будьте у лодок. Рации постоянно включены. Понятно?
Притянув мою голову, Ленни звонко чмокнула меня в щеку и сразу отстранила.
— Как ты говоришь? Жми тапку!
Врезали по педалям. Ехалось легко, с удовольствием. Черт, забыл уже, когда я в последний раз на великах гонял! И не редкость ведь в России, а все больше на машинах да на мотике… Несчастный километр пролетели как на гонках. Уже на подходах к магистрали с левой стороны тропы встал тридцатиметровый обрыв красновато-коричневого цвета с зеленой шапкой хвойного леса наверху. Под этим обрывом я решил остановиться, сфотографировать. Это не скала — все те же песчано-глинистые сланцы, сильно выветренные и разрушенные.
От подножия к середине склона поднимались конусы осыпей из мелкого щебня, а сбоку был виден неплохой и несложный подъем.
— Полезли, командор? Посмотрим орлами!
Я кивнул: лучшего наблюдательного пункта не придумаешь. Оставив велосипеды внизу и покидав камни, разгоняя по сторонам возможных змей, мы рванули вверх. Слоистые плиты и развалы известняков после дождя заставляли внимательно смотреть под ноги, сквозь щели везде сочилась вода. Но даже мокрый известняк держит подошву несравнимо лучше, чем граниты или гнейсы. На вершине холма росли короткие южные сосны, неприлично пушистые, с длиннющими и совершенно неколючими хвоинками. Хвойных тут мало, а южней по реке вообще не будет, здесь и листопадных-то практически нет — все вечнозеленое. В окружении маленьких кустов пряталась ровная площадка, откуда мы и начали осмотр.
Сверху открывался хороший вид на реку и на противоположный берег. Река здесь делает излучину и после нее течет спокойной широкой лентой. Сверху видно глубины, отмели, особенно у правого берега, где за островом имелась небольшая заводь. До дороги было далековато, метров двести. Грунтовка просматривалась на обе стороны километра на полтора-два — дальше не видно, трассу закрывают повороты. Низкие тучи не позволяли разглядеть плато на западе, даже если тут отроги подходят к Амазонке поближе. Лунев вытащил камеру, я же начал набрасывать в блокноте схему, проставляя ориентиры и расстояния. Тучи тем временем приближались. Надо поторапливаться: если польет, спуск простым не будет.
— Машина какая-то с запада подваливает, — сообщил Кастет, выкручивая объектив. — Со стороны румын. Отсюда будем смотреть?
— Желательно бы поближе… Сваливаемся!
Напротив холма грунтовка, под углом подходящая к Амазонке со стороны гор, чуть сворачивала, плавно огибая подошву, и уходила практически параллельно реке на юг, в сторону Кайенны. Мест для засады навалом. Мы спрятались на этой стороне дороги, разложив перед собой оружие и средства наблюдения. Винтовку Костя с собой на разведку не взял, только автомат с подствольником. Я был с карабином.
— Знакомиться стоит, как считаешь? — спросил сталкер. — Я так думаю, что рановато: не местные жители, посмотреть надо на образец.
— Да и я так же. В принципе можно было бы…
Будь желание — мы бы остановку организовали. Нашел бы местечко удобное, встал бы за триста возле ямки, а Костя поближе с фланга. По-любому успею свалиться при подозрительных движениях. Это так называемая хвастливая дистанция. Большинство так или иначе стреляющих утверждает, что триста метров для них есть сущий пустяк. Большинство же с первых выстрелов мажет из любых стволов, особенно если есть фактор неожиданности и хоть какого движения.
— Но не будем. Если что случится, подзапалим деда, нагадим прямо возле его дома. Гости дорогие… Только смотрим и снимаем.
Вскоре мимо нас со скоростью в тридцатник прокатил удивительный самодельный драндулет — я пожалел, что с нами не было Хвостова: вот бы отвел душу! Что попало, не багги и не квадр, какие там мосты и подвески! Самодельные гнутые рессоры, как на дешевых бричках! Грубая рамная конструкция, небольшой кузовок, накрытый грубым зеленым полотнищем. И антураж апокалипсиса — два короткоствольных карамультука на примитивных шарнирах по курсу. На морде самоделки болтами была закреплена способная напугать любого мирного путника большая чеканка, тысячу лет их не видел — оскаленная тигриная морда. Что-то написано, но прочитать не успел. Ехали двое, парням лет под тридцать, латинос и негр, оба в банданах, длинноволосые, один в жилете песочного цвета, другой в черной футболке. Чтоб я лопнул, если тут такие румыны.