Колояр. Принцип войны. Том 1
Шрифт:
— Хочу однажды быть представленным ему от твоего имени.
— Во что ты меня втягиваешь?
— У него есть то, что должно быть моим, — обтекаемо отвечаю я.
— К сожалению, это не ответ. И он меня не устраивает.
— Я понимаю, и поэтому обращаюсь к тебе как к человеку, умеющему доверять. В любом случае, ты будешь в доме Грэйса. И рано или поздно там появлюсь я с Мирославой.
— Не впутывай сестру в свои авантюры, — Павел нахмурился. Он сразу вспомнил, кто сидит перед ним. Пусть и родственник, Колояр связан с их семьей кровью. Месть можно свершить иными средствами и возможностями.
— Она моя жена, Паша. Я не смогу держать в тайне от нее какие-то свои дела. Поэтому Мира согласится с моими доводами или нет. Другого не дано.
— Надеюсь, ты не будешь убивать англичанина, — через силу улыбнулся княжич.
— Зачем? — я удивленно пожимаю плечами и пью пиво. — Мне его жизнь не нужна. Только желание познакомиться с коллекцией артефактов.
— Так ты ищешь предметы, похищенные из твоих курганов? — облегченно выдохнул княжич. — Уф, стоило из-за этого на себя таинственный вид напускать! Да я сам у него выясню…
Ну вот, стоило только намекнуть, и Паша сам домыслил за меня, сделал правильные выводы из моей просьбы. Пусть и дальше так думает.
— Нет, Паша, не надо! Коллекционеры — народ опасливый. Многого ты не узнаешь, а насторожить сможешь. Лучше небрежно брось фразу, что знаешь человека, у которого есть много интересных вещичек из сарматских и скифских курганов. И ты сразу станешь другом Грэйса.
— Хорошо, я подумаю над твоим предложением, — Павел мельком взглянул на часы, сверкающие золотом массивного корпуса. — Нам пора.
Чету Щербатовых сопровождала целая группа охранников из семьи Вяземских, и нам удалось попрощаться только перед регистрационной стойкой. Обратно ехали в полном молчании. Почему-то не хотелось возвращаться в опустевший особняк, встречаться с родственниками жены. Мирослава тонко почувствовала мое настроение.
— Скоро и мы уедем, — сказала она, положив руку на мое колено. — Не нравится здесь?
— Неуютно себя чувствую, — признался я, приобняв Миру, и она тут же нырнула под бочок. — А еще эта встреча с Елизаровым на носу. Навяжут знакомство с какой-нибудь боярышней. Заставят жениться.
Мирослав засмеялась.
— Наивный ты! Никто не вправе тебя женить против воли! Даже император. Он только повелевает рассмотреть данный союз, но остальное — лишь рекомендации. Да, бывают случаи иного рода, когда высочайшим повелением молодые встают под венец. А ты уже женат. И можешь сам решать, хочешь ли привести в дом еще одну супругу. Правда, в случае отказа ты столкнешься с одной проблемой.
— Император запретит мне жениться на Алике, — догадался я.
— Увы, так и есть, — кивнула Мирослава. — Опять же, не запретить, а рекомендовать. Но ты представляешь, что такое императорская рекомендация.
— Которая сродни повелению.
— Впрочем, ты зря переживаешь, — усмехнулась жена, глядя на меня снизу из-под руки. — Я вчера разговаривала с отцом. Он каким-то образом узнал, кого хотят к тебе подвести. Девушка из вассального дворянского рода. Богатством Окуневы не блещут, но и с протянутой рукой по императорским покоям не ходят. У них только один капитал: женщины. И они им удачно пользуются. За каждую
— Серьезно? — рассмеялся я. — Эти Окуневы торгуют своими женщинами?
— Если бы ты их видел — согласился бы с таким бизнесом, — улыбнулась Мира. — Я покажу тебе этот цветник. Необыкновенный Дар какой-то. Все женщины изумительно красивы. Получить невесту из Рода Окуневых — большая удача. С такой не стыдно показаться на великосветских приемах. Сам император следит за процессом раздачи призов. Так что тебе, возможно, повезло.
— С ума сойти, — ошеломленно пробормотал я. — В самом деле девушки неземной красоты?
— Даже красивее меня, — призналась Мирослав.
— Ты не завирайся, дорогая, — я крепче прижал к себе княжну. — Куда уж ей до тебя и Алики…
— Наивный, — фыркнула жена. — Увидишь, сам побежишь к императору, чтобы быстрее обручиться с Анастасией.
— Ага, ее Анастасия зовут? — я оживился, за что получил тычок под ребра. — Слушай, а ведь проблема возникает. Я же примак. Щербатов не станет предлагать за мою невесту свои активы.
— В таких случаях Великий князь сам дарит, — Мирослава посмотрела на меня, проверяя реакцию. — Представляешь? Ты даже палец о палец не ударишь, а Долгорукий отдаст за невесту какой-нибудь особняк за пределами Москвы. Ну и землицы чуток. На прокорм. Ты хорошо устроился, яр! Сидишь себе ровно, а невесты сыплются в объятия как перезревшие яблоки! Я, Алика, теперь Анастасия!
— Боже мой, — я сделал мечтательное лицо. — Никогда не думал, что у меня будет столько красивых женщин! Какое же счастье!
Мирослава удивленно взглянула на меня, не ожидавшая таких слов, и поняла, что я просто дурачусь. Она засмеялась и проверила кулачком прочность моей груди, после чего затихла, погрузившись в свои мысли.
Я кисло улыбнулся. Кому бы другому такое счастье! Ясно ведь, что меня деликатно отодвигают в сторону, чтобы не маячил на горизонте. Странности, происходящие со мной, наслаивались друг на друга, мешали целостно воспринимать картину. Все переплелось, перекрутилось — и уже неясно, кто кому должен. Выходит, меня щедро одаривают, а я морщусь. Причем, все плюшки достанутся моим потомкам, если они щелкать пастью не будут, или не дадут себя целенаправленно уничтожить. А так-то я богатый жених. Если три жены подарят мне много наследников, куда я их дену? Ну, два особняка в Торгуеве есть, там и родовое гнездо вить предстоит. Князю Щербатову не понравится такое соседство! Но ошибку родителей я не совершу, это точно.
— Когда отец планирует отправить нашу делегацию в Мадрид? — поинтересовался я. — Неуютно мне в Москве. Постоянно под наблюдением. Даже сейчас за нами следят.
— Кто? — завертелась Мира и посмотрела назад. Вряд ли что-то разглядит в веренице машин, идущих за нами. — Как ты их вычислил?
— Черный «ансат», старательно прячущийся за зеленым грузовым фургоном, — ответил я, удостоившись уважительного взгляда сопровождающего нас телохранителя. — Я его в аэропорту заметил. С тех пор мы проскочили развязку и десяток поворотов. И заметь, даже не делает попытку обогнать. За нами ненавязчиво присматривают.