Колумб
Шрифт:
Колумб ходил к берегам Гвинеи, торговал африканскими продуктами и черными рабами и накапливал практические знания в мороком деле. Это был самый прозаический и, пожалуй, наиболее спокойный период его жизни. Деловые плавания Колумба не ограничивались Западной Африкой. За эти годы он успел побывать и в Англии и даже в Исландии. Таким образом, Колумб изъездил все моря, доступные в то время европейцам.
Почему вскоре оборвалась блестяще начатая торговая карьера Колумба? Почувствовал ли генуэзец, что коммерция не является подлинным его призванием и что рамки этой профессии слишком тесны для его бурной натуры? Или мы будем ближе к истине, предположив, что элемент фантазии, внесенный
Как бы то ни было, в 1478 году мы застаем Колумба с женой на острове Порто Санто, в родовом поместье Моньис. Колумб свободен теперь от забот о хлебе насущном. Он живет на острове на положении гостя и родственника губернатора. Деятельная натура генуэзца не находит здесь привычных для него условий. Порто Санто далек от кипучей жизни Лиссабона. Неделями дремлет он под лучами горячего солнца, просыпаясь лишь, когда в порт заходит каравелла, следующая из Португалии в Гвинею или от африканских берегов в метрополию. Жизнь на острове благоприятна для занятий, размышлений, подведения итогов.
Колумб получил, наконец, возможность в вынужденном покое островной жизни пополнить свои поверхностные знания и произвести ряд решающих наблюдений. Здесь из мелькавших ранее в его голове смутных догадок, неясных, бесформенных мыслей вскоре родится убеждение, которое ляжет в основу всей колумбовой эпопеи.
Знаменитый немецкий астроном и географ на португальской службе Мартин Бегайм
Венецианец Марко Поло, совершивший в XIII веке путешествие в Китай
Давно умерший тесть Христофора оставил на острове богатый архив хроник, карт, записей. Перестрелло собирал показания моряков о плаваниях, наблюдениях в море, необычайных приключениях. Роясь в бумагах Перестрелло, Колумб нашел ответ на многое, что занимало его мысли в эту пору.
Любопытны были многочисленные рассказы моряков об островах, лежащих к западу от Азорского архипелага. Странные это были острова. На них не ступала нога ни одного морехода, но об этих островах в народе ходили самые достоверные рассказы, и географы наносили их на свои карты.
Остров Святого Брандана… Рассказывали, что еще в VI веке ирландский аббат Брандан и три тысячи монахов решили покинуть на парусных судах старую грешную землю и искать праведной земли. Они пространствовали в море семь лет, кочуя с острова на остров. Высадились, наконец, на земле, подобной раю, хотя, утверждали знающие люди, на острове Брандана водились и черти. Этот большой, гористый остров многие моряки видели в тихую ясную погоду к западу от Азорских островов. Но всякий раз, как только судно направлялось к Брандану, он постепенно отступал, а при приближении исчезал совершенно, словно играя в прятки с любопытными.
Остров Семи Городов или Антиллия… Средневековые летописи повествовали, что во время завоевания Испании маврами семь епископов, спасаясь от неверных, направились в VIII веке в море с многочисленной своей паствой. Отплыли они на произвол судьбы. Благостный жребий послал им на пути их долгих скитаний по океанским волнам большой остров. Когда высадились на сушу, осторожные епископы сожгли корабли, боясь как бы прихожане не покинули их. С тех пор всякого, кто пристанет к Антиллии, не выпускают, чтобы никто не выдал тайны его местоположения.
Пловучий остров Бразиль… Его видели в разных концах моря-океана. Он уклонялся от посягательств алчных мореплавателей и хранил свои неисчерпаемые богатства, кочуя по морю и сбивая с толку всякого, кто попытался бы высадиться на его берег.
Острова Брандан, Бразиль и Антиллия нанесены были на средневековые географические карты в тех местах Моря Мрака, где древние географы помещали лишь косматые головы зеленоглазых медуз и горгон, красноречиво говорившие о совершенной недоступности открытого океана для мореходов. Древний философ Сенека описывал эти запретные для моряков широты в красочных выражениях: «Там тихое море, словно бесконечная неподвижная громада. Перед глазами расстилается туман, и день заменяется сумраком. Там не видно звезд, кроме нескольких неизвестных». Другой римлянин — Тест Авиенус видит океан в не менее мрачных красках: «Вследствие безветрия на море никакое дуновение воздуха не способствует движению корабля, так что облака образуют смерчи, а пары облекают небо какою-то мглою, и мрак остается на целый туманный день».
Арабы унаследовали от древних страх перед Морем Мрака. Массуди рассказывал, что «на рубеже, где соединяются два моря, Средиземное и Океан, двурогим Искандером воздвигнуты медные и каменные столбы. На этих столбах нанесены надписи и изображения, указывающие руками, что итти дальше нельзя».
Из опыта своих плаваний по океану Колумб знал, что ветры надувают здесь паруса, а звезды помогают моряку прокладывать свой путь так же, как и в Средиземном море. Он понимал, что опасения древних и арабов перед океаном были подобны страху детей перед темной комнатой. И все же и у Колумба сжималось сердце, когда он представлял себе огромную пустоту неизведанных морских просторов, лежащих на запад от Азорских островов. Что, если корабль, отважившийся плыть прямо на запад, не встретит на своем пути ни Брандана, ни Бразиля, ни Антиллии? Плывя все время на запад, он должен в конце концов достигнуть Чипанго. Если же он не встретит и этого острова, то, безусловно, натолкнется на Катай. Колумб хорошо помнил слова Бегайма — все дело в расстоянии. Каково же оно?
Генуэзец стал искать ответа на этот вопрос прежде всего в пергаментном латинском списке Птолемея, найденном в библиотеке Перестрелло. Он с головой ушел в расчеты древних географов. Согласно Птолемею, из 360 градусов или 24 часов полной земной окружности на долю известного древним населенного мира от Счастливых (Канарских) островов др столицы Сины (Катая) приходится 177 градусов или несколько менее 12 часов. Марин Тирский, мнение которого Птолемей оспаривал, определял это расстояние даже в 225 географических градусов долготы или в 15 часов.
Таким образом, Колумб узнал от Птолемея, что на море-океан от Канарского архипелага до Катая придется, по расчетам великого географа, 183 градуса долготы или несколько более 12 астрономических часов, а по мнению популярного в средние века Марина Тирского — 135 градусов или только 9 часов. Однако неизведанная часть этого пути стала к XV веку значительно короче, так как со времени Птолемея и Марина Тирского были открыты новые земли, раздвигавшие границы обитаемого мира древних. Начало пути отодвигалось на запад, до неизвестного древним Азорского архипелага, укорачиваясь с этого конца на один астрономический час. Конец страшной дороги по неизвестному морю также срезался, так как плывущему достаточно было добраться до острова Чипанго, о котором так красноречиво рассказал средневековой Европе Марко Поло.