Колыбель богов
Шрифт:
– И где они?
Даро развел руками.
– А я откуда знаю? – ответил он виновато.
– Все у вас, мужчин, не так, как у людей! – сердито сказала Атенаис. – Отец распорядился… Некогда мне! Сам найди этих бездельников, приведи их сюда, и уматывайте. У меня работа стоит! Надолго прервусь – и все пойдет насмарку. Краска начнет отслаиваться. Что потом буду делать? А заказ срочный.
– Все, все, ухожу…
Обиженный таким приемом, Даро выскочил из мастерской и отправился искать слуг Карийца. Юноша уже знал, где они могут находиться. Сзади к мастерской была прилеплена кладовая, в которой хранилась разная дребедень. Ее-то и облюбовали слуги мастера – еще те лентяи.
Вообще-то они были в обучении у Кбида и числились подмастерьями, но к настоящему делу их пока не подпускали. Слуги занимались самыми тяжелыми и неблагодарными работами (от которых постоянно увиливали): перетирали краску курантами [47] , учились наносить на стены известковую штукатурку в семь тонких слоев, добавляя в нее молоко, толченый кирпич и пемзу, причем для верхнего слоя они готовили мраморную крошку, что было очень нелегко, и выглаживали его до блеска.
47
Курант – притертый к каменной плите камень или пест. Служит для очень тонкого растирания красок и связующего в живописи и иконописи, которого не достигнуть в ступке. Также камень вместе с плитой. Крупные куранты делались из камней прочных пород – лабрадор, порфир и т.п. Мелкие – из стекла, агата и металла.
А еще Кбид учил их готовить разные животные и рыбьи клеи и покрывать готовую роспись смесью масла с воском, после чего стену подвергали нагреву и расплавленный воск промокали. Работа эта была трудоемкой и неблагодарной, зато фрески после такой обработки не боялись ни зноя, ни холода, ни высокой влажности.
Все это Даро рассказали год назад подмастерья Карийца, жалуясь на свою нелегкую судьбину. Любознательный юноша, которому все было интересно и которому хотелось узнать как можно больше о жизни Крита, скрытой от его глаз (особенно он жаждал разобраться в тонкостях ремесла, которым занималась Атенаис, чтобы потом в разговоре с ней не выглядеть тупицей), познакомился с подмастерьями очень просто – угостил их вином Акару. А оно могло развязать языки кому угодно. К тому же подмастерьям было лестно, что сын известного кибернетоса, который в чести у самого миноса, спустился с заоблачных высот в их глиняно-черепяное царство.
Появление Даро они встретили радостными возгласами; слуги Кбида думали, что юноша и в этот раз пришел не с пустыми руками. И тут же разочарованно завздыхали, услышав наказ мастера.
– Чуток погоди, – буркнул недовольно один из них. – Доиграем – и пойдем…
Пришлось Даро присесть на колченогий табурет и стать свидетелем окончания игры, которую называли «петтея». Она была поистине народной; в нее играли и стар и млад. Игровое поле представляло собой квадратную доску, расчерченную на шестьдесят четыре клетки. С одного и другого концов доски устанавливались в ряд друг против друга по восемь керамических кругляшек, которые отличались цветом и оттиснутыми на них изображениями. У одного из подмастерьев на черных кругляшках была изображена голова быка, а у второго – на красных – воин в шлеме. Судя по всему, изображения представляли собой Минотавра и Тесея, хотя оттиски были не очень качественными.
Игроки двигали свои кругляшки только прямо или в стороны; перепрыгивать друг через друга «воинам» не разрешалось. Выигрывал тот, кто первым окружит или уберет кругляшки противника с поля боя. «Воин» считался окруженным, когда ему некуда было двигаться. Его также убирали с доски, когда он попадал в «ворота» между двумя противниками или когда рядом с ним уже находился чужак, а на той же линии с другой стороны на соседнем квадрате появлялся второй «воин» соперника. Однако нельзя было убрать кругляшку соперника, прижав ее своим «воином» к краю доски; обязательно требовались «ворота». Если у игрока оставалась всего одна кругляшка, он проигрывал. И главное: «воины» могли возвращаться назад только тогда, когда дошли до противоположного края доски.
Обычно перед началом «сражения» игроки делали ставки. За каждого убранного с поля боя противника игрок получал от соперника дополнительного «воина». Подсчет сраженных «воинов» производился по окончании игры. Именно этот момент и довелось наблюдать Даро.
Проиграл подмастерье по имени Кеко. Ворча, как старый дед, он нехотя распустил завязки кошелька и отсчитал сопернику десять каменных кружочков с вырезанными на них цифрами. Это были мелкие деньги Крита. В основном их использовали небогатые жители острова для покупки продуктов на местном рынке. У торговцев и знати в ходу были другие деньги: золотые бычьи головы размером с небольшой вяленый плод смоквы и куски меди, напоминающие растянутую шкуру быка, весом в один талантон [48] . На них даже наносили резцами штрихи, чтобы обозначить шерсть животного.
48
Талантон, талант – (греч. означает «весы»); единица массы и счетно-денежная единица, использовавшаяся в античные времена в Европе, Передней Азии и Северной Африке. Вес таланта на острове Крит в минойскую эпоху составлял около 29 кг.
– Что нести, куда идти? – недовольно переспросил Кеко; мыслями он все еще был в игре, которая закончилась для него обидным проигрышем.
Даро ответил на вопрос «страдальца» с искренним сочувствием; «петтея» была очень захватывающей игрой, и проигрыш некоторыми игроками воспринимался как сильная обида и даже личная трагедия. Ведь для успеха в игре требовались быстрый ум и недюжинная смекалка, поэтому проигравший чувствовал себя ущербным; кому понравится, чтобы его считали умственно отсталым? И хотя в «петтею» мог проиграть даже общепризнанный умник, легче ему от этого не становилось.
Подмастерья обернули амфоры в листья винограда, аккуратно уложили их в две корзины и вышли во двор мастерской. А Даро с решительным видом достал из своей набедренной повязки маленькую пиксиду [49] из самшита и отдал ее Атанаис со словами:
– Это тебе. Подарок…
И, как ошпаренный, выскочил из мастерской. Атенаис в недоумении посмотрела ему вслед, затем открыла пиксиду – и невольно вскрикнула от неожиданности и восхищения. Внутри круглой коробочки покоилась великолепная черная жемчужина!
49
Пиксида – небольшая круглая (изначально самшитовая) коробочка с крышкой для хранения украшений, пряностей, мазей или порошков. Пиксиды также делали из керамики, алебастра, металла и слоновой кости.
Огромную черную жемчужину и большую часть улова Акару оставил себе, однако и юношам кое-что перепало. Но перед тем, как отправиться домой, Даро набрался смелости и попросил у деда еще одну жемчужину – черную. Старый кибернетос внимательно посмотрел на внука, улыбнулся – он сразу понял, для чего она нужна Даро – и выбрал ему из маленькой кучки черных жемчужин самую красивую.
Атенаис какое-то время любовалось жемчужиной, а затем, словно вспомнив что-то очень важное, выбежала вслед за Даро. Но его уже и след простыл. «Милый, милый Даро… – с нежностью прошептала красавица. – Ты даже не представляешь, как я к тебе отношусь…»
На подходе к дому Даро увидел целую процессию. Он сразу узнал моряков, которые ушли вместе с отцом в плавание. Отец вернулся! Это была первая – радостная – мысль. А вторая ударила по голове, словно обухом, – с отцом случилась какая-то беда! Его несли на носилках четверо дюжих рабов, хотя позади процессии двигалась повозка с сеном, запряженная волами. Видимо, отец был сильно изранен, если не мог передвигаться в повозке даже лежа на мягкой подстилке.
Даро подлетел к носилкам, словно на крыльях, и увидел серое изможденное лицо Видамаро.