Колыбель для мага
Шрифт:
Учеба оказалась делом трудным, а Сег - никуда не годным учителем. Рассказывал непонятно, чуть что, злился, а главным учебным пособием полагал прут.
В темной комнатке при храме, при свете коптящей масляной лампы, от которой было больше теней, чем света, Димир разбирал выцветшие руны одной из двух имеющихся у Сега книг, заплесневелых и изъеденных мышами. Руны кое-как складывались в слова, но получившиеся слова ни за что не хотели складываться во что-то осмысленное. Одетый в серую заплатанную мантию из колючей овечьей шерсти, невыспавшийся после ночных разговоров с духами, позевывающий Сег ходил по храму, слушая ответы учеников. Иногда
Приключения Димира в лесу позабылись, и от соучеников частенько доставались щелбаны и пинки, хоть и шуточные, но чувствительные. Димир вечерами бывало, точил слезы в подушку, но был упорен. На мокром песке на берегу реки, на досках грязным пальцем, на влажной глине он выводил запомнившиеся руны и пытался составлять из них слова и простые фразы.
Отец, увидев эти его мучения, сшил из бересты тетрадку, настоял из сажи чернил, а из пористого, легко впитывающего влагу тростника выточил несколько пишущих палочек. Дело пошло легче, и к концу осени Сег, к зависти всех учеников, отметил успехи Димира и начал заниматься с ним отдельно.
Годы учебы пролетели без особенных происшествий. Все одно и то же: летом покос, огород, по-мощь отцу, Янельке, а более всего - Сегу в храме. Димир полюбил уходить с Сегом далеко-далеко от села собирать волшебные травы. По дороге жрец всегда что-нибудь рассказывал, интересное или полезное, а иногда - волшебную историю. А то еще, раздобрившись, показывал, как творить какое-нибудь маленькое волшебство. Димир подрос, почти нагнав в росте отца, стал очень сильным, гораздо сильнее сверстников. Он думал, что это из-за колдовских отваров, которыми его пичкал Сег. Односельчане уверились, что быть Димиру помощником Сега, а впоследствии, быть может, и жрецом. Терхо гордился сыном, даже Янелька вроде была рада, но Димир хмурился: не о том ему мечталось.
Подумаешь, жрец: молись все время да кланяйся богам, да вставай до рассвета по праздникам, да ночи напролет проси богов за тех, кому самому помолиться лень. Вместо того, чтобы отдыхать на мягкой перине, бей в священный барабан и пляши вокруг храма. Волшебные травы почти все ужасно вонючие, от них у него голова кружится. Собирать их трудно, правила сбора очень сложные, когда собирать, где, все надо помнить. Димир знал, что волшебникам тоже без трав никуда, но у них дело того стоит. А тут... С Сегом гулять по горам и лесам за травами под волшебные истории - одно, а когда придется обо всем заботиться самому - совсем другое. Маски с амулетами тяжеленные. Да еще все недовольны, плохо, мол, тебя боги слышат, недостоин, мол. И на дары в храм жадятся. Во время учебы Димир вдоволь насмотрелся на жизнь Сега.
Нет. Он, Димир, не хочет все время молиться богам, не хочет выпрашивать у односельчан пожертвования для храма. Он хочет, чтобы его боялись, чтобы никто больше не посмел причинить ему зло, как Янелька. Он хочет наказать вредного заику Парму, который завидует ему и от зависти все время дразнится. Хочет, чтобы Парма стоял перед ним на коленях и молил о пощаде. Он хочет, чтобы ему кланялись и просили о милости. Он хочет никогда никого и ничего не бояться. Но как этого добиться?! Дар! Нужен Дар, и все тут. И Димир начал
Сег долго рассказывал о волшебниках, много и непонятно. Мальчик понял только, что старый жрец относится к ним скорее неодобрительно. Дар старый жрец считал вещью полезной, которая никому не помешает, и жрецу тоже, но, в общем-то, необязательной. У него самого Дар был, но маленький. Поэтому из Сега получился бы очень слабый волшебник, так, колдунишка. Тогда Сег решил стать жрецом. В молодости горевал, не хотел такой доли, но выбора особенного не было. Теперь же очень доволен.
Жрец предавался воспоминаниям еще долго, а когда Димир заскучал и перестал понимать хоть что-то, Сег вздохнул и узловатыми пальцами погладил ученика по голове.
– - Жрецом быть хорошо, малыш, почетно. Жрец нужен людям. Иначе как люди узнают волю богов? А если волей богов пренебречь, плохо будет. Несчастья посыплются, неурожай, бо-лезни, земля затрясется, реки из берегов выйдут, да много чего... А волшебники что?.. Вол-шебники только для себя живут. Никого не любят, ни о ком не заботятся. Власть и сила у них есть, это точно. Но никто их не любит.
Старик помолчал, перебирая молитвенные бусины. Дойдя до бусины с руной, посвященной духам предков, пробормотал положенную молитву и продолжил:
– А Дар боги дают. Потому так и называется - Дар. Молись богам.
– - А каким богам молиться?
– - Любым. Всем богам молись. Глядишь, какой-нибудь бог и сжалится.
Димир вздохнул и посмотрел на широко распахнутую по древнему обычаю дверь храма. Через нее весь молитвенный зал освещали лучи закатного солнца. В потоке света танцевали пылинки. На лужайке перед храмом ребята весело играли в волков и овец. Пронзительно завизжала пойманная "волком" "овца". Давно уже Димир не участвовал в общей возне, все сидел за учебной премудростью. Его даже не тянуло играть, все чувства и мысли поглотила одна идея - Дар. Молиться богам?! Что-то на его памяти боги никого не жалели, лишь на всех из-за всякой ерунды гневались. Но ради Дара стоит попробовать.
– - Сег, а какие боги самые сильные?
Димир в общем-то знал ответ, но решил на всякий случай удостовериться поточнее. Старик задумался, почесывая бороду.
– - Ну, конечно, Великая Тахэт, мать всего сущего. Она, как всеобщая мать, иногда снисходит и к смертным. Но все же женщин больше жалеет, мужчинам редко помогает. Еще силен бог воинов Гмор, но ты ведь не собираешься стать воином?! А он обычно дарует воинскую славу, или неуязвимость, или талант полководца, или бесстрашие в бою... Очень силен бог небесного, земного и подземного огня Аген. Если он милостив к тебе, то никакой огонь не причинит вреда, и ты сам сможешь повелевать пламенем. Костер, например, из сырых дров без огнива зажечь. Еще Поун, покровитель зверей и птиц, людям он иногда тоже помогает. Хороший, добрый бог. Но помни, ему нельзя жертвы кровавые приносить, разгневается и накажет! И перед тем, как обратиться к нему, целую луну нельзя есть мясо. А больше ты, малыш, пожалуй, и не запомнишь, хватит.
Димир немного обиделся: за кого принимает его старый жрец?! За лежащего в зыбке несмышленыша?! Да рассказы обо всех этих богах он давно заучил на память, слушая по вечерам бабушку и деда. И не только об этих. Так что ничего нового не рассказал ему Сег. Лишь одного бога опасались вспоминать. О нем надо обязательно спросить.
– - А Чартеж?
– - Чартеж - бог зла. Мы ему не молимся и не о чем его не просим, только задабриваем, чтоб не наслал беды. Никогда ничего не проси у Чартежа, малыш! Он-то часто откликается на мольбы, но очень скоро люди страшно жалеют, что взывали к нему.