Колыбель Прибабахуса 3
Шрифт:
— Если он действительно это сделает, я тут сидеть останусь. — глядя на то, как древний задумчиво заглянул в штаны, сделал фейспалм Алек. — Потому что это уже не приключение, и дурдом какой-то.
— Хва… Хватит… — раздались всхлипы задыхающегося от смеха Лиу. — Я щас второй раз от смеха сдохну…
— Второй раз сдохнешь, или второй раз от смеха? — тут же поинтересовалась у него Юффт, чем только усилила его эмоциональную истерику.
— Эх, на праздник берёг, ну да хрен уж с ним. — вздохнул я, глядя на задумчивое поглаживание берсерком собственной бороды. — Я тоже не готов этого лицезреть.
Синтезатор
А потом туман резко расступился, и перед нами возникли массивные ворота из железных прутьев. Перед которыми, сложив руки на груди, стоял двухметровый амбал. Из одежды на нем были лишь меховые штаны, и деревянно-кожаные сандалии. Рядом с ним в землю была воткнута огромная, толстая двуручная и двулезвийная секира.
— Стойте, странники. — пробасил незнакомец, ни имени, ни уровня которого система нам решила не сообщать. — Сады Харнтрунила закрыты для живых.
Глава 30
— А для мертвых? — почти успокоив смехоистерию, подполз к привратнику Лиу.
Кажется, такой вопрос заставил слегка подвиснуть небесного секьюрити, потому что ответил он не сразу. Но, отвиснув, он легко согласился пропустить духа. ОДнако, нам вновь было отказано в доступе.
— Но я не смогу пройти внутрь, если со мной не пройдет мой оруженосец! — возразил амбалу дух меча. — Ведь я прикован к артефакту, а артефакт привязан к владельцу.
На этот раз безымянный качок завис почти на минуту.
— Так и быть, пусть он проходит. — обдумав сказанное, наконец разродился амбал мыслью.
— А скажи, доблестный страж. — продолжил ломать голову качку дух. — Почему же эти сады закрыты для живых? Ведь если они могут находиться тут, то значит, это место допускает и то, чтобы они проходили. Разве не так?
— Дракон великого Джа, хранителя садов, сошел с ума, и прошел через смерть. — тут уже привратник не размышлял, и сразу спокойно ответил. — Став умертвием, он погубил всех героев, что отправились по его душу, а затем поставил их себе на службу.
— Другими словами, там за воротами неебический костяной дракон, возглавляющий армию высокоуровневой нежити? — перефразировал его слова Жакронвэль.
— Можно и так сказать. — хмуро согласился с ним стражник.
— Так мы ж как раз за тем тут и появились! — воскликнул ему в ответ драконорожденный.
— А я, если тут такая хуета происходит, не выживу без своих спутников. — добавил я. — Неудобно выйдет.
— И войдет. — добавил Огунор. — Выйдет и войдет. И еще, и еще.
— А это наше психологическое оружие. — поспешила пояснить Алюминь,
— А хрен с вами, проходите. — тяжело вздохнул привратник, и даже не пошевелился.
А ворота за ним скрипнули, и с мерзким скрежетом принялись открываться. А едва мы все вошли внутрь, с таким же неприятным звуком медленно закрылись обратно.
— Хорошее дело — автоматика. — прокомментировал я происходящее. — Но еще лучше — ящик пива.
— ХДЕ?! — встрепенувшись, закрутил по сторонам Огунор.
— В мечтах, братишка, в мечтах. — вздохнул я. — Как и ящик водки.
Продолжить дурачиться нам не дал неожиданно выскочивший на нас из кустов, окутанных туманом, двухметровый зомби с пастью до пупа и полтора метра в плечах в ширину. Закованный в цельный латный доспех.
— КОНСЕРВА! — радостно воскликнул Огунор, врубил режим берсерка безо всякой музыки, сам стал соразмерным мертвому противнику, подскочил к зомбаку, крутанулся на месте три раза и ударом своей музыкальной булавы отправил того в далекий полет.
— А, так вот у кого этот твой мясорубковый волчок позаимствован. — понимающе покивал я, обращаясь к Алеку. — Лично научил, или с маной само пришло?
— Само пришло. — равнодушно ответил кузнец. — Ты сам его маны попробуй, сам на месте крутиться захочешь.
— Пробовал, не захотелось. — пожал я плечами. — Наверное, я слишком бухой тогда был.
Дальнейшая болтовня была прервана новой группой нежити. На этот раз это были два мелких, но очень быстрых зомбака. Видимо, плутами-ловкачами при жизни были. Их тылы прикрывала летающая мумия, судя по костюму — когда-то женского пола. Конечно же, магичка. Иначе бы хер ли ей летать? И вот они заставили нас попотеть. Сначала эта магичка швырнула в нас очень мощный огненный шар, который раскидал нас, как футболист — котят. А потом ловкачи пошли в атаку, и даже под моим ускорением их было нереально подловить. А вот они нас очень даже легко щипали, оказываясь за спинами и тыкая кинжалами в точки с критический уроном. Сердце, печень, позвоночник, основание затылка. Вот тут-то я и понял, какая же это прелесть — раздутая живучесть! Когда сквозь мою голову прошел кинжал, вылез из глазницы, вынося попутно глазное яблоко на обозрение второму глазу. Больно и некрасиво. И очков жизни за это снимается немало! И я даже с клинка еще слезть не успел, как в лицо фаербол прилетел. И это я еще легко отделался! Огунору вон, вообще правую руку отрезали. Правда, он перехватил свою гитару-булаву в зубы, подхватил отрубленную конечность в уцелевшую руку, и забил ею одного из зомбаков насмерть. Если такой термин применим к умертвиям.
— Нет, так дело не пойдет. — покачал головой Жакронвэль, когда мы расправились с противниками и присели под воротами для исцеления. — Надо разработать какую-то тактику, и ее придерживаться.
— Так точно, тренер! — ответил я ему. — Только вот у нас есть один антитактический элемент. Эй, братишка, сможешь держать себя в руках?
— Держу! — помахал он тем, что осталось от его отрезанной руки после боя, до сих пор зажатой в левой.
— Сейчас вторую отрастим, будешь еще крепче держать. — поддержала его Алюминь, ковыряясь горящими руками в правом обрубке плеча, уже и без ее вмешательства начавший отращивать новую конечность.