Колыбельная виски
Шрифт:
Ее глаза светлеют, и на лице появляется озорная улыбка.
— Если ты пообещаешь, что возьмешь меня в «Сабвей» еще и на обед, то договорились.
Черт, наша маленькая девочка превращается в избалованную соплячку.
Находясь дома, у нее есть полноценная семья, которая в ней души не чает, и она использует это в своих интересах. Думала, что это хорошо, но теперь я в этом не уверена.
— Дженни… — начала я, но быстро замолчала, когда взгляд Джейса переместился ко мне. В его
Когда он снова смотрит на нее, то скрещивает руки на груди.
— Как насчет этого? Если ты будешь продолжать вести себя плохо, я не возьму тебя завтра после школы к дедушке.
Лицо Дженни опускается, а нижняя губа начинает подрагивать.
— Но он научит меня промывать радиатор.
Джейс смотрит на меня, и подавляет смех. Наверное, мы единственные родители в мире, у которых девятилетняя дочь мечтает стать механиком. Он скрыл свой юмор и снова посмотрел на нее.
— Ну, тогда, я думаю, тебе лучше быть хорошей для тети Бетани.
— Хорошо, папочка, — говорит она, подбегая и обнимая его.
Быстро попрощавшись, мы выходим на улицу. Джейс ведет меня к своему грузовику, помогает сесть, и мы отправляемся в путь. Поездка проходит очень тихо, необычно. Ему всегда есть что сказать, либо о работе, либо о семье. Сегодня вечером он молчалив. Могу сказать, что он нервничает, и я понятия не имею почему. Это меня немного пугает. Он ерзает на своем сиденье, постукивая по рулю. Он продолжает украдкой смотреть на меня, но каждый раз, когда я смотрю на него, отворачивается к дороге.
Черт, он и меня заставляет нервничать.
Вместо того чтобы поехать в ресторан, как я предполагала, он едет в противоположный конец города. Проезжает мимо дома своего отца и старого парка, а затем, наконец, заезжает на парковку средней школы. Она совершенно пустынна, только огни вокруг поля пробиваются сквозь темноту.
— Что мы здесь делаем?
Джейс улыбается мне, но не отвечает. Он выходит из машины, обходит грузовик, открывает мою дверь и помогает мне выйти. Держась за руки, мы идем в сторону футбольного поля.
— У меня есть сюрприз.
Рядом с полем, на том самом месте, где он впервые пригласил меня на свидание многие годы назад, лежат одеяло и сумка-холодильник. Он подводит меня прямо к ним, и садится, притягивая меня к себе на колени и нежно целуя.
— Я хотел сделать это с тех пор, как увидел тебя в этом платье, — шепчет он мне в губы.
— Почему же ты так долго ждал?
— Я чертовски нервничал, — говорит он со смехом.
Никогда раньше не видела Джейса таким. Он всегда такой уверенный, такой самодостаточный. После УЗИ он стал таким нервным. Мне невыносимо не знать, что творится у него в голове.
— Малыш, что случилось?
Он улыбается мне, и сажает меня на землю рядом с собой. Я чувствую, как учащается
Боже мой!
Джейс
Как только я достаю кольцо, Джули начинает плакать.
— Джули, что случилось? — она не отвечает, просто продолжает рыдать. Бл*дь, что, черт возьми, я наделал? Я снова сажусь, и притягиваю ее к себе на колени. — Почему ты плачешь?
— Ты собираешься попросить меня выйти за тебя замуж, — говорит она между всхлипами. — Ты собираешься сделать это прямо здесь, где впервые пригласил меня на свидание.
Ладно, с этим я справлюсь.
— Я не приглашал тебя на свидание. Просто сказал тебе, что ты идешь со мной на свидание. Я не рисковал, чтобы ты не отказалась, — говорю я с улыбкой, пытаясь ее развеселить.
Джули смеется, вытирая слезы с лица.
— На этот раз ты должен спросить.
— Я так и сделаю, — отвечаю я, открывая коробочку и доставая кольцо. Делаю глубокий вдох, прежде чем посмотреть ей в глаза. — Ты помнишь это кольцо?
Она кивает головой.
— Оно принадлежало твоей маме, — шепчет она.
— Да, это так, но сначала оно было у моей бабушки. Дедушка подарил его ей в тот день, когда вернулся домой из Германии. Она носила его двадцать девять лет, пока не отдала папе. Потом моя мама носила его до самой смерти. Я хочу, чтобы ты носила его до тех пор, пока наш сын не встретит женщину, с которой захочет провести остаток своей жизни, — я делаю еще один глубокий вдох. — Джули Энн Уолкер, ты выйдешь за меня замуж?
Джули обхватывает меня руками и снова начинает плакать. Она не отвечает. Я прижимаю ее к себе, и жду, когда она ответит. Кажется, что это длится целую вечность. Наконец, она отстраняется, и смотрит мне в глаза.
— Да, Джейсон Эндрю Гибсон, я выйду за тебя замуж.
Я притягиваю ее к себе и целую. Я так счастлив, что почти кричу, когда надеваю кольцо на ее палец. Оно сидит идеально, как я и думал. Помню, как видел его на руке моей мамы миллион раз, но оно никогда не выглядело так красиво, как сейчас.
— Но мы должны подождать, — я вскидываю голову, и смотрю на нее. Она улыбается от уха до уха, положив руку на живот. — Не хочу быть толстой в день свадьбы. Мы сделаем это через шесть недель после рождения ребенка.
Я киваю. Согласен на все, лишь бы она вышла за меня замуж.
— Это хорошо, но почему шесть недель?
— Потому что мы не сможем заниматься сексом в течение шести недель после его рождения. Мне бы не хотелось отправиться в наш медовый месяц, и не иметь возможности дать тебе немного или много удовольствия, — отвечает она с сексуальной улыбкой.