Колыхание Времен
Шрифт:
– А ты чё голая? Чё сбросила халат?
Посмотрела Надя на себя, смутилась, стала озираться, груди прикрыв руками, халат искала.
– Мне казалось, что я хожу по звёздам... по млечному пути. Одетой как-то стыдно было.
– Стыдно... одетой?.. Да уж... вот себе нашёл подругу, которой одетой стыдно ходить. Ха-ха!
– Перед тобой ведь только, - не растерялась Надя.
– Тогда пошли, а лучше я понесу тебя, сама ты не найдёшь дорогу, да и тело нежное поранишь.
– А халат?
–
Слава нёс её по лесу в темноте, но ни разу не запнулся даже. Более того, он и под ноги не смотрел, а успевал ей груди целовать, лицо.
– Ведь упадём?
– И что?.. Здесь похоть допустима, мы ушли от туда, где нельзя.
– А ты со мною - это похоть?
– Гм-м! Трудный вопрос. Нужно разобраться, чё такое похоть. Если хотенье от любви, то да.
– А если оттого, что я нагая?
– То нет, конечно!.. Ха-ха! Ведь женщина нагая - это страшно, можно и рассудок потерять.
– Ты издеваешься?
– Нет, пока!..
– Как это - пока? Ой!..
– в траву упали возле родничка, который струйкой тоненькой, казалось, пытался к звёздам улететь, но на землю падал. Надя упала так, что струйка упала ей прямо на живот. Завизжала, как ужаленная, соскочила - вода была холодной.
– Вот, теперь только начинаю, - засмеялся Слава, глядя на пляшущую Надю.
– Иди, попей. Чуть не рассчитал, хотел, чтоб струйка в ротик маленький попала.
– Ошибся-а?.. Я тебе припомню.
– Как?
Она воды ладошками набрала и обрызгала его. Слава не отскочил, напротив, обрадовался, как ребёнок. Подошёл, тоже попил.
– Пошли в твои хоромы.
– Пошли, мне поговорить с тобой о многом надо.
И они, обнявшись, направились к землянке. Она спросила:
– Ты меня зачем всё время раздеваешь, мне же...
– Я то причём? Ты же сама!.. Да и рядом со мной стыдно одетой то ходить. Да и мне с тобой одетой стыдно. Вот!..
– Наглец!..
Когда зашли в землянку, он лампу откуда-то достал, зажёг фитиль, сверху водрузил колпак стеклянный. Стало светло. Хотел заговорить, но она его опередила.
– Как хорошо то мне. Мне ни когда так не было. Всё думала, что счастье женское в богатстве, в муже хозяйственном, но недалёком. Лишь бы работящим был, добротным, в делах хозяйственных умелым. Чтобы было что поесть, попить и спать на чём, и чё одеть. Даже интересно - голышом хожу полдня уже и вовсе не страдаю, а дома по три раза в день могла переодеться. И зачем? Ты какой то не такой. Я думала, что нищий, а ты богаче оказался всех и щедрым.
– Щедрый от избытка я, да и...
– Ты то имеешь, чего я не видела нигде, не сознавала. Как ты столько накопил? Где драгоценности нашёл, чтобы
– Наденька, - обнял её, - Ведь всю вселенную господь даёт нам даром. Лишь хочет он - любите всё и всех, и радость разольётся лиры эхом, и счастьем зазвонят колокола.
– Поэт! Откуда взялся и где раньше был? Я столько потеряла лет.
– Остановись Надежда, с Навной посоветуйся - она в тебе. Со мною крах и Навна знает это. А Навнушка, скажи.
– Но обречён против идущий!..
– Навна ответила ему.
– С тобою лучше вовсе не встречаться, а если встретился, то нет назад дороги. Ты раскалываешь сзади землю, отсекаешь все пути.
– Назад нельзя-а!..
– Слава!.. Что это со мной опять? Чё то говорю не то тебе, - спросила Надя.
– Ты Наденька не бойся и не суетись - это в тебе Навна иногда со мною говорит. Ты просто слушай и внимай.
– Ладно! Мне нравится, только боюсь с ума сойти... когда не знаешь, есно. А щас знаю и хорошо. Да и правда - как мене назад то... ведь нет пути назад.
– А вперёд? Ведь я в Хазарию пойду. Ты чё со мной?
– Да!
– Я там могу погибнуть, умереть, да так скорей всего и будет.
– И я-а!.. Жить всё равно не буду. Зря не утонула-а! Не любишь ты меня, как я не догадалась сразу... играешь просто. Зачем спас меня?
– заплакала вдруг Надя. Её начало трясти, как в лихорадке.
Опешил Слава.
– Навнушка душа! Ты чё? Не плачь - я же хотел, как лучше для тебя. Люблю! Люблю, конечно! Посмотри мене в глаза, увидишь, что не обманываю я, не умею даже.
– ------------------------------
Слава с Надей отдыхали от нежных ласк друг друга. Надя сказала:
– Почему не понимают люди, что жизнь прекрасна?
– Наверно потому, что не хотят творить. Лучше жить спокойно по программе, что кто-то начертал, чем самому творить, - ответил Слава.
– Я многое не понимаю у тебя, да и тебя не понимаю иногда, но почему-то радостно. Вот Егора понимаю хорошо, и жизнь постыла.
– Наденька! Родная - ты просто опьянела от любви, но приходит утро и похмелье... гм-м... Тяжко с похмелья то бывает иногда, особенно, когда нет, даже воды напиться, что б жажду утолить.
– Почему пытаешься меня оставить здесь, неужто хочешь уничтожить? Ведь понимаешь, что не смогу, как раньше жить, не смогу существовать. Нет, не останусь - с тобою буду, даже если только день один остался.
Слава-Яросвет подумал чуть:
– Не, не день - побольше.
Надя засмеялась, навалилась сверху.
– Какой ты интересный всё же.
– Это почему?
– Бога не боишься и о смерти говоришь, как будто сходить куда собрался - без страха, без эмоций.
– А ты не так?