Колыхание Времен
Шрифт:
– Голограмма Даны, уже взрослой, даже пожилой, из тех времён, наверное, когда её убили.
– Почему убили?
– Гипербореи не умирали сами, только от зверья иль в битве.
– А почему решил, что её убили?
– Иначе не было б тебя, как Нины.
– Всё! Загрузил!..
– Всё, всё! Не буду больше, извини, только последнее.
Голограмма - не есть нечто не существующее - не мираж, а проявленье Даны из Гипербореи, как бы глаз её во времени и дверь в пространстве. Так что она и видеть может нас и помогать.
Ты слушай внимательно себя - её-себя услышишь, должна услышать. Ведь разговариваешь же ты сама с собой в себе?
– Да.
– Так вот это не ты, которая сейчас, говорит сама с собой, а вся цепочка тебя, в которой есть и Дана, Навна, Яра и... говорит с тобой, как с Ниной, а раз теперь ты Навна, значит, Нина говорит с тобой, ведь вспоминаешь же себя, как Нину?
– Всё, теперь я точно перегружена, я лучше обдумаю всё потихоничку сама, когда одна останусь.
– А ты уже одна, - и всё исчезло, даже Яросвет.
– Нет, нет! Потом и как обычно.
Всё появилось вновь, и Яросвет. Засмеялась Навна, ухватила за руку его:
– А кто такая Яра? Признавайся!
– Это ты из две тысячи пять сот... г-м года.
– И там ты был?
– Там сын у Яры у меня, а он пра-пра-пра...дед отца моего, а значит и мой - тьфу ты теперь и сам запутался - как же всё переплелось!?!
Она заколотила кулаками по его груди. Он взял её за руки, чмокнул в губы, засмеялся весело:
– Ты одинакова везде - просто повторенье.
Они подходили к воротам, и Яросвет замолчал. Их встретил Мал:
– Всё хорошо - гуляют, веселятся...
– Пускай! Иди и ты, я пришлю кого-нибудь или скажу Лелю.
– ответил Яросвет.
Навна же прошла задумчивая и будто ни кого не замечала.
Глава десятая.
У Баромира ещё не спали, когда появились Яросвет и Навна.
– Как погуляли?
– спросил Всеслав.
– Дивно! Очень даже!..
– ответил Яросвет.
Яросвет отметил, что Баромир сидел на лавке какой-то умиротворённый. Он всегда чувствовал на себе ответственность за всё племя, а это несколько селений - напряжение постоянное, а тут пришли... вроде чужие, а лучше самых близких своих, да и сила немалая и биться умеют, видать, вот и расслабился.
Яросвет сел рядом, налил немного медовухи, выпил, набрал воздуха и с шумом выдохнул:
– Хороша-а! Э-эх! Чё сидите дома? На улице вон как хорошо.
– Да нет, спать уже пора.
– Ну, спать, так спать.
Баромир крикнул своей любаве:
– Ивона! Слышь! Постели гостям.
– Нам на свежем воздухе, где-нибудь на сене что ли, - попросила Навна, но, поняв, что её не поняли, поправилась, - Мы пойдём на травке переночуем.
Ивона всё поняла, захлопотала, причитая:
– Вы чё?.. Вы чё? Как это
Навне действительно хотелось поспать в чистой постели и чтоб раздеться до нага, и провалиться в сон, но!..
– Нет, нет, Ивочка!.. Не надо, мы привыкли.
– Да, да, Ивона, Навна на Небе привыкла спать на травке среди цветов дивных, под пение птиц, журчание ручейка с живой водицей, это я простой и не отесанный мужик не откажусь, есно, и в горенке поспать, - встрял Яросвет, лукаво, поглядывая на Навну.
Ивона замерла непонятно от чего, некоторое время как-то странно смотрела на Яросвета, вдруг набросилась на него чуть ли не с кулаками:
– Как это привыкла! Как это? Вот я тебя отправлю!.. спать!..
Она замолчала от возмущения не зная, что и сказать, куда отправить... Яросвет засмеялся вдруг, отступая от Ивоны поближе к Баромиру:
– Спаси, Баромир!
Баромир встал между ними, поняв, что Яросвет пошутил, смеясь, стал успокаивать свою любаву:
– Успокойся ты, не видишь он шуткует.
– Шуткует! Нашёл время, ишь чё удумал - начала отходить хозяйка.
Яросвет подошёл к Ивоне, легко взял её за плечи, нежно посмотрел на Навну, которая, поняв, что Яросвет шутит, тем не менее, стояла в растерянности, не зная, что ей делать, тихо сказал:
– Ивоночка не сердись, пошутковал я, конечно, пойдём в горенку. А Навна у нас не только Нежность, но и сама скромность.
Ивона обрадовалась, засуетилась, показывая куда идти. Яросвет взял Навну за руку, увлёк в горенку. И вот они в горенке перед резной деревянной кроватью, устланной чистыми, белоснежными простыням. Навна растерялась, смутившись, от такой чистоты, посмотрела на Яросвета...
– Это у славов такие горенки только для самых дорогих гостей - объяснил Яросвет - Эх, поваляться бы пару деньков!..
– Так ведь запачкаем простыни то.
– А ты раздевайся до нага, тело у тебя не может быть грязным хотя бы потому, что ты из другой эпохи,.. по себе знаю,.. правда!..
– А не хитришь? Может опять шуткуешь? Смотри - позову Ивону!..
– Нет, нет! Навнушка, конечно нет. Вот я тебе помогу, уложу, колыбельную спою и... вообщем мне по делам надо кое-куда!.. До утра я думаю, управлюсь, - немного помолчал.
– Если не вернусь вдруг до утра, скажи Всеславу, чтобы снимались и двигались на запад. Я догоню.
– Ну вот, так я и знала...
– Всё, всё, родная - я к утру буду, ведь мы же договорились, что ты будешь слушаться, не бойся, сюда ни кто не зайдёт.
Разговаривая с ней, незаметно раздел её, взял на руки и осторожно положил в постель. Навна провалилась в пуховую подстилку, как в облако, в блаженстве потягиваясь и зевая.
– Спите! Спите, мои родные, с Родом в сердце или нет, лучше с Яросветом!..
– приговаривал Яросвет, укрывая её пуховым одеялом.
– ---------------------