Колючий крыжовник
Шрифт:
— Но ты же мне обещал…
— Полин, я просто с ним поговорю. Даже никаких вопросов задавать не буду. Уверен, Георг сам мне все расскажет.
Они ехали по Носовихинскому шоссе в сторону Купавны. Осеннее солнце нещадно слепило глаза. Полина приоткрыла окно, и свежий ветер взъерошил волосы девушки.
— Полька, закрыла бы ты его лучше! Вот так уши и простужают.
Девушка рассмеялась.
— Я всю жизнь от тебя это слышу, папуль.
Она посмотрела на часы.
— У меня ещё время в запасе, чтобы выпить
Алексей Петрович покачал головой.
— Опять со своим кофе. Ведь вред от него! Лучше чай пей!
— Такой крепкий, как ты приучился пить там, в Афгане?
Они рассмеялись.
7
Зайдя в двери госпиталя, Полина наскоро попрощалась с отцом и отправилась в свой кабинет. Ей надо было подготовиться к началу рабочего дня: надеть чистый накрахмаленный халат, гладко причесать свои чёрные волосы, слегка мазнуть блеском по губам. С утра она делала обход своих послеоперационных пациентов. После этого она заходила в палату, где лежали уже давно прооперированные пациенты, которых никто не забирал. Многие молодые ребята находились там уже по несколько лет.
В середине дня у Полины были, как правило, плановые операции. Приготовившись к обходу, девушка вышла и направилась к кабинету старшей медсестры. У той всегда был свежий кофе в кофеварке.
Алина Михайловна была не одна. К изумлению Полины, её отец и старшая сестра вдвоём сидели на диване и о чем-то тихо переговаривались.
Девушка на миг смутилась. Похоже, они тоже почувствовали неловкость момента. Отец поднял глаза на дочь.
— Поля? Ты что-то хотела?
Девушка пожала плечами.
— Кофейку хотела.
— Там ещё остался, — Алина Михайловна вскочила с дивана, поправила халат. Суетливо стала искать чистую чашку. — Тебе со сливками?
— Да я сама могу сделать. Не надо так беспокоиться. Я знаю, где сахар лежит, где ложки…
Женщина заискивающе улыбалась и этим ещё больше смущала Полину.
— Слушай, Петрович, мне надо ещё документы кое-какие посмотреть. Пойду-ка я.
— Давай, Алин, — мужчина кивнул ей вслед.
Оставшись один на один с дочерью, Алексей Петрович плотно прикрыл дверь, сел на диван и закинул ногу на ногу. Вопросительно посмотрел на Полину.
— Пап, — девушка покосилась на дверь. — Между вами что-то есть?
— Поль, ты пойми меня правильно. Твоя мать ушла…
— Стоп, стоп, стоп! — Полина вытянула вперёд руку. — Разве я осуждаю тебя? Я просто спросила.
— Тогда, да. Мы с Алиной уже давно встречаемся. Несколько лет.
— Мне просто обидно, почему ты скрываешь это от меня. Я же не ребёнок! Конечно, я хочу, чтобы ты был счастлив, пап!
— Ну спасибо за благословение, дочка! Может, тогда в следующую субботу соберёмся за семейным ужином?
— В субботу не смогу, — Полина улыбнулась. —
— По рукам! — отец рассмеялся. Потом посмотрел на часы. — Все, пора к Георгу.
— Ой, и мне тоже пора! Совсем ты меня сбил с расписания.
Алексей Петрович поднялся с дивана, обнял дочь.
— Ну иди! — подтолкнул к дверям.
Медсестра надела зелёный халат на Полину, поправила маску на ее лице. Девушка шагнула к операционному столу, на котором лежал мускулистый молодой человек. Стараясь скрыть замешательство, оглядела присутствующих. Арсения Семёновича сегодня не было, и Полина немного боялась предстоящей операции. Анестезиолог Лена ободряюще улыбнулась.
— Какой у него пульс, давление?
— Давление падает. Большая кровопотеря.
— Пуля застыла в правом легком.
Полина кивнула Оле. Та обрабатывала поверхность кожи йодом.
— Скальпель!
Полина сделала надрез, чтобы высвободить ребро. Оно мешалось. Пуля застряла очень глубоко.
— Дуайен! (реберные кусачки)
Ассистент встал рядом.
Девушка кивнула головой. На самом деле ей так хотелось делать все самой. Она все должна уметь делать без помощи других.
— Давление падает — шестьдесят на сорок.
Надо торопиться. У парня внутреннее кровотечение.
— Тампон! Зажим! Ещё тампон!
Бригада работала слаженно.
— Распатор! Надо отделить оболочку бронхов от легкого. Именно там и застрял свинец.
— Тампон ещё! Щипцы, зеркало! Вот она, пуля! Теперь главное — ее вытянуть и убрать все костные осколки вокруг, пережать все сосуды.
Полина слегка качнула длинными щипцами и потянула за тёмный металлический конус. — Тампон, ещё тампон! Зажим!
Ассистент протянул ей лигатуру. Полина стала накладывать шов.
— Давление продолжает падать!
— Ещё тампон! — Полина посмотрела на часы, висевшие на стене. Оля промокнула её вспотевший лоб салфеткой.
Черт, кровотечение не останавливается!
Она послойно использовала зажимы и электрокоагулятор, чтобы остановить кровотечение. У парня были явные проблемы со свёртываемостью крови.
— Адреналин!
— Давление в норме.
Полина вздохнула. Он очухается. Все будет хорошо!
Закончила зашивать. Кивнула всем в знак благодарности. Казалось, прошло всего полчаса, а на самом деле — почти четыре. Небольшой перерыв. Перекусить, потянуть усталые мышцы, а потом ещё одна операция.
У Полины было прекрасное настроение. Она провела операцию фактически сама, без Арсения Семёновича. Надо обязательно рассказать отцу.
Помыв руки и умыв лицо, Полина пошла в кабинет старшей сестры. Надо посмотреть, кто будет у неё под ножом следующий.
Алина Михайловна была у себя — сидела за своим столом и что-то писала. Увидев Полину, она, скрывая смущение, улыбнулась.